Знаешь, о чём я в последнее время думал перед сном?
Нет,тихо отозвалась я, не глядя ему в глаза.
О том, какая у тебя нежная кожа.
Он погладил меня по щеке, поцеловал коротко в губы, а потом в шею.
Особенно здесь.
Ладони его скользнули под халат, нашли и мягко сжали грудь, и я пошатнулась.
Ты желаешь?
Я жажду. Хочу. Мечтаю. Если ты, конечно, не откажешь мне, малышка. Потому что так уж я устроен: рассуждаю по совести, поступаю по страсти.Он снова мягко коснулся моих губ и добавил, обжигая взглядом:Но только с тобой. Только когда ты рядом. Особенно если чувствую, что ты сама жаждешь ласки.
Да,отозвалась я, целуя его в щёку.Я хочу. Всего. Сейчас. Пожалуйста!
Мужчина подхватил меня и понёс в постель, заставив взволнованно прикусить губы. Как это будет теперь? Я успела забыть его вкус, силу и страсть.
Почему ты дрожишь?
Немного боюсь,честно ответила я.Знаю обо всём недостаточно для бесстрашия.
Ты веришь мнеи это главное. Не бойся, я подхвачу тебя, если будешь падать.
Он снял с меня халат, стянул, не мешкая, сорочку. Его губы нежно коснулись моей груди, вызывая в глубине живота болезненный трепет. Мне казалось, что я горю, и пламя постепенно поедало остатки рассудка. То языком, то губами, то лишь дыханиемРакх ласкал мою кожу, не пропуская ни одного чувствительного местечка. Пальцы зарывались в гущину волос, колено его упёрлось меж моих бедёр и доставляло мучительное наслаждение. Я не выдержала и с силой погладила его по спине, ягодицам и бёдрам, просунула руку, и, нащупав знакомую твёрдость, осторожно сжала.
Сейчас,прошептал мужчина, снимая брюки.
Он был моим. Теперь я могла ласкать его, как захочу. Мне нравилось изучать его тело, и нравилось, что он так чутко реагировал на мои прикосновения. Я погладила страшные шрамы на его животе, и снова коснулась твёрдой плоти, на что Ракх отозвался глухим, низким рычанием. Нам обоим нравилось это обладание, и я скользнула пальцами ниже, потом снова вверх, прикрыв глаза и смущаясь того, как отзывается его тело.
Да,отозвался Ракх хрипло, и поцеловал меня в губы с яростной страстью.
Я не могла даже вскрикнуть, ощутив его внутри, и, повинуясь инстинктам, обняла ногами, обхватила руками, теснее прижимая к себе. Движения наши были слитными, скорыми, нетерпеливыми. Он целовал меня, забирая дыхание, а потом отрывался, позволяя вскрикивать, умолять, шептать безумные слова на языке любви. Он позволял мне любые прикосновения, но и сам касался так, что я терялась в его ласках, вкушая всю сладость близости.
А потом он повернул меня на бок, заставил выгнуться, крепко взял под коленои началась новая прекрасная пытка, такая медленная и глубокая, вызывающая в теле острую пульсацию и влажный жар. Я раскрыла губы, когда он взял меня за подбородок, вынуждая запрокинуть головуи отвечала на поцелуй, жаждала, взлетала. Глубже. Быстрее. У меня перед глазами вспыхивали звёзды.
Тебе хорошо?шептал он.
Хорошо,отзывалась я.
Ещё несколько мгновенияи Ракх перевернул меня на живот, накрыл своим тяжёлым телом, и перестал щадить. Теперь между нами не было нежностижёсткая страсть, почти болезненная ярость, пламень неистового обладания И всполох столь мощный, что я расплакалась, сжимая зубами простыни, и слыша слова утешения, благодарности, вновь проснувшейся нежности Это было восхитительно до безобразия. Это было долгожданно, необходимо нам обоим, и радостно.
Для меня это была настоящая любовь.
Глава 8
Наутро Ракх отправил нас в Городской Совет, а сам пошёл покупать лошадей. Я, пребывая в светлых грёзах, всё никак не могла стереть с лица улыбку, и думала только о том, как хорошо нам было ночью. Всё в Ракхеего сила и властность, сердечность и сдержанность, и горячая, обволакивающая нежностьбыло необходимо мне, чтобы продолжать дышать. Какая уж там независимость, зачем? Если может быть так сладко, так восхитительно, к чему мне прежнее мёрзлое одиночество? Это была самая тёплая и ласковая зима в моей жизни
Аник больше не дразнился. Он вообще всю дорогу молчал. Правда, был внимателен, и даже отчитал какого-то господина за то, что тот не дал мне пройти по сухой части мостовой.
Спасибо,улыбнулась я,но это чересчур. Я могу и по лужам.
Знаю, но лучше не надо. В такой ледяной жиже запросто можно насквозь промочить ноги.
Я уцепилась за возможность поговорить с ним по душам, и спросила:
А почему ты сам не выбираешь себе лошадь?
Они все кажутся мне не слишком хорошими, я ведь привык к шикарным коням Леты. Пусть уж лучше Ракх купит, какого считает сносным Жало, кстати, исключение, он хорош во всём.Парень весело прищурился.Кроме характера, конечно. Иногда мне кажется, что он вообще не лошадь.
Мы переглянулись и рассмеялись.
А почему его так зовут?
Потому что он очень больно кусается. И, кажется, ядовит.
Как так?
Я же говорюне совсем лошадь.
Любите вы с Ракхом тайны,отозвалась я.
Я не ведаю всего, Розана. Жало уже был с колдуном, когда мы встретились. Однажды он упоминал, что привёл коня из иного измерения, но я тогда не принял это всерьёз.
И зря. Ракх редко шутит.
Вот именно. Поэтому порой меня дрожь пробирает, когда я остаюсь один с этим зверем. Он так смотрит Словно копается у меня в мыслях и всё-всё понимает.
Может, так оно и есть,сказала я, и мы замолчали.
За одну недолгую прогулку я узнала о Ракхе много нового. Например, что он был лучшим в глубинной тёмной магии, но никогда не преподавал её другим, а ещё колдун слыл прекрасным изобретателем, и создал по меньшей мере десяток новых действенных зелий самых разных назначений.
В том числе заживляющих, но, чтобы приготовить их, нужны порой месяцы.
А ручные звёзды?
Говорят, создать подобную штуку под силу только королевскому магу,хитро усмехнулся Аник.Ракх кому ни попадя не светит этой штукой, она ведь баснословно дорогая. К тому же созданные одним магом звёзды имеют особенность находить друг друга везде, даже за чертой смерти.
Я сглотнула.
Но у него она всего одна?
И две дозревают. Возможно, есть и ещё, а потому Ракх самый богатый человек в Западном Вардаре.
Но скромный.
Он не любит роскошь. Терпеть не может всякие там собрания высших магов, хотя вроде как обязан на них присутствовать. Но Ракха принудить к чему-либо совершенно невозможно. Однажды мы попали с ним в руки к Лесным ПалачамОн сделал паузу для должного эффекта.Так вот они его два часа страшно пытали, чтобы рецепты опасных зелий выведать.Он усмехнулся.Не сразу, глупцы, поняли, что вовсе не мы в ловушке.
Как это?прошептала я.
Он всё это время колдовал. После полуночи в лагерь бандитов пришли такие твари, что они пожалели, что схватили нас. А Жало, кстати, загрыз одного из разбойников насмерть.
Кошмар,отозвалась я, боясь даже представить, что за нечисть призвал Ракх.Ему, наверное, больно было И тебе.
До меня не успели добраться,отозвался парень.Думали сначала его сломать. Но Ракх боль в принципе иначе переносит. Мне кажется, он её порой не замечает вовсе.
Я кивнула. Иногда мужчина и правда реагировал на всё иначе, словно успевал заглушить чувства. Пил зелье? Нет, вряд ли.
Ну, вот мы и пришли,сказал Аник.Городской Совет.
Я не была здесь ни разу, однако не смутилась, и вошла в просторный холл, где на нас с Аником тотчас уставился высокий и худой, как жердь, служитель.
Чем могу помочь?с вежливой холодностью сказал он.
Я бы хотела составить дарственную на свой дом,отозвалась я, глядя на мужчину прямо и решительно.
На чей?глупо переспросил он.
На мой. На особняк госпожи Мурэ, коим я теперь владею.
Эмрастерялся служащий, пытаясь как можно вежливей меня рассмотреть. К счастью, на себя прежнюю я было мало похожа.
Я нарочно оделась как можно лучше: в голубую, отороченную светло-серым мехом, бархатную накидку, и светло-коричневые сапожки. Красивого серебристого платья было не видно под верхней одеждой, да и новый корсет только зря давил на рёбра, но во всём этом я чувствовала себя важной дамой, а не бывшей нищенкой с бульвара
Нам долго тут стоять?не выдержал Аник.Госпожа Розана Рихдим получила сию собственность в наследство об прежнего хозяинаРакха Эм Рат, и теперь желает