Что же по тьме и черноте глаз Это не просто фигура речи. Отсылающая к злости, ярости или гневу Резкости и дерзости Холодности и расчетливости Нет. Это и правда превращение. Затемнение и даже «затмение», демонизация глаз. Происходящая, как в случае же с Владом, и неспроста я сделала на нем этот этакий акцент, не так просто, как, например, у темноглазых. Где уже и сами зрачки были черными, почти и сливаясь с темными радужками. И им же ничего не оставалось более после этого, как кроме поглотить еще и глазные яблоки, не растрачиваясь же практически на них. Тьма легко отходила от них и в мгновение того же самого ока, одного и второго, изменяла оставшуюся поверхность глаз. Не так сильно контрастируя, буквально и только отходя а уже и поглощая. Как итог жеполностью черные глазные яблоки. Разве что и с небольшими «хрусталиками». Чистодля проформы, как температура и блики же от света извне, отраженные таким образом изнутри Но и если даже в уменьшенном виде, того же Никиты, словно и при демоверсии, это все смотрелось, скажем так, не менее жутко. То здесь, в случае же Влада, и увеличенном и полном формате, все было куда хуже, как по мне Смотрелось же все от начала и до конца. От зрачка до глазного яблока И это захватывало, равно как и пугало. Страшная красота! Пусть я и видела это только раз да и в черно-сером, почти же черном цвете. У Никиты же Вместе же и с крыльями! Попросив же сама и показать Думаю, у Влада это выглядит не менее впечатляюще. Как и у меня Да, так и пугающе! Хотя и в его же случае это не только как затемнение, а скорее всего как и само же «затмение» Луны или Солнца. Сразу же и двух И в двух же! Глаза его становятся почти черными, но все еще с тонкой белой каемкой Будто и изначально же белые глаза стали с черными, но уже и расширенными донельзя зрачками. Страшно красиво У него У них! Окей. И нас же всех. Ладно. А там и у остальных! Старших и маленьких
Да. Хоть Никита и был самым младшим среди них своих братьев но его это и не особо расстраивало и коробило. На началах, да, конечно, было такое! Как и он же сам говорил и признавался Но после он просто понял и принял это. Привык к этому Да и вовсе же стал благодарить за это. Как за опыт. И за жизнь Пусть и за раннеобращенную и неизменяемую Но и все-таки! Жизнь А все благодаря тому же выходцу в четыре цифры возраста Что забавнои в сорокалетний даже почти и сорокапятилетний опыт на вид, как и жизненный стаж За жизнь, которую он ему дал как отец. И за семью, которую так же предоставил. Пусть в некоторых моментах и делах почти и не считаясь с ним Уповая на свой возраст и опыт в сравнении же с его и их же, на самом-то деле, отсутствием, знатно превалирующие над его и ним самим Но и на это он не обращал особо внимания Да и на подмогу же в отвлечении и переключении внимания тогда ему приходили учебные заведения Вместе с их учащимися и обучающимисяего же сверстниками и сверстницами Почти и не почти. На человеческий же манер! Его друзья и подруги по сердцу И сестры и братья по разуму Пусть, правда, поначалу да и где-то же дальше продолжая, точно и не заканчивая, не все так и считали Но и в семье же не без урода! А детизлые. И по всем же сторонам Как и взрослые! Но больше, конечно, люди и их же родители! Пусть они и до конца поняли, но не до конца и приняли наличие, помимо себя, еще каких-то особей Сущностей! Которые еще ко всему и выглядят же как они Но и не они! Неизменность в этом плане не столько не помогала вообще не помогала сколько и подпортила же крови. И не только тем, у кого ее не было Соответственно, да? Она почти что уже и вредила. И опять-таки всем! Как никогда. Да и как ничто Как никто и нигде! Не все же жили одно количество временилет и веков! Только обращенные ангелы и демоны. А люди Это давало ход сменяемости их. И тех же, кто между сущностью и ими, выбирал их. Одни уходилина их место приходили другие С другими энергиями и способностями Но неизменным оставалось оставались неизменяемые. Что существенно портило и поджимало, поджевывая, картину мира некоторым особо интересующимся: «За какие такие заслуги?». За красивые глаза! Не иначе Но что интересно, если чистые ангелы и демоны, как и их смеси, меж собой еще как-то и успевали проскочить под горячей рукой людского правосудия, то вот смеси первых и последних вызывали что ни на есть ажиотаж с самыми прекрасными ужасными чувствами. Под нелицеприятные и прямо-таки бранные слова Вот-вот и готовые же перейти в рукопашку. Битву, бойню, а там и войну! Но что же во всем этом стоило понимать, помнить и знать, так это то, что не все же были такими. Опять же, семьи и уроды Что были, что стали Но были. Были и есть такие! От этого никуда не уйти и не спрятаться. Но хоть это было и логично Но как логично, так и крайне прискорбно. Ведь равновесие и баланс работали по всем сторонам А уж тем более меж добром и злом. И ты спросишь: и что же тут не так? А то, что порой одно имеет под собой куда более и совсем же другое И вот уже зло из сказок перетекает в бытие. А добро бытияв сказки И на месте, где мог просто образоваться серый мономир из совокупности и симбиоза двух миров, черного и белого, и существовать же как просто серая зона и золотая середина меж них, пусть и не совершенно самостоятельно и автономно, но и кто может же этим похвастаться, как и синонимичной же идеальностью, образуется смерч, снося все и всех на своем пути. И остается лишь только молиться, верить и надеятьсяне оказаться внутри, не вдохнуть его неожиданно зеленых испарений и не примкнуть же, в случае неисполнения первых двух пунктов полностью, полюбив вдруг, к одной из сторон не только чтобы было психологически спокойно, комфортно и не быть одному чтобы «дружить против» и восстать против второй и предать не только свое, но и все, а остаться в стороне и просто понаблюдать за всей этой ахинеей и анархией. Не хуже, чем и за горящим Троянским конем на масленицу. Вот только это не просто конь. Да и масленицы никакой нет. Как праздника. Не до него же уже и конкретно же сейчас. Но какая разница, когда все весело кричат и прыгают через его отвалившиеся и упавшие обугленные части? Никакой. Как и в томкакая часть его отлетела первой. Плохо всем. Хоть и на делестонут от боли и падают в него из него же не все. Из этого же самого не просто коня. Только чтобы не задохнуться и не умереть! Лучше лисгореть в таком случае? А лучше лисмотреть со стороны и делать ставки: «На кого же в этот раз упадет жребийна орла или решку?». Про себя же прося: «Только бы не на обоих не на ребро». Ведь в таком случаеэто вновь повторится. Только уже в новом времени и при новых же локациях, с новыми и людьми Не с новым же лишь смыслом и посылом, как и истиной. Все спрашивающими же где-то внутри с подсказкой, но как будто бы и со стороны, все тем же ведь рассказчиком, вновь и вновь и будто по кругу: «Кого же все же жальчеподжигателей или внутри горящих? И лучше бы, конечно, не повторяться». Как и не казаться. И, на самом деле, оставаться при своем и себе. При своем же лучше и себе же хуже. Чем при своем же хуже, но и всех же лучше.
Но и, конечно же, как без этого Основная и куда более важная, значимая причина недовольства и нелюбви к существам была в чем бы ты думал и подумал в питании! Недалеко от Влада-то ушли. В той же самой энергии, которая нужна была всем для жизни. Тут-то ангелы, демоны и люди как раз таки и делились уже не на три группы С размытой границейкак смесями же меж них А на ровные и четкие две категорииохотники и жертвы. И если с тем, что выше, неприятием и непринятием, почти что и теоретическим, еще можно было как-то боротьсяне можем же мы нравиться всем. То вот тут, уже и на практике, становилось уже не до смеха и реально хуже. Они же были нашим питанием! И мы это понимали Но и, что важнее же всего, понимали и они. Они. Все так же, правда, не принимая. Ну а мы? А мы питались! Не убивая же, конечно. Не в жизни и не по своей прихоти. Своему и желанию! Как и воле. Во всяком же случае Да и на сам же момент, лишь спасая и залечивая. Пусть и периодически же лишь в основном Но и все же! Но и кому какая разница, да? Когда бартер из обычного «дашь на дашь» перетекает в «энергетический обмен». И если же эмоционально это еще можно было как-то перенести, вынести и вывезти, со слов же делящих, то вот с энергией такое уже не прокатывало. Хотя, что там же, что там одни и те же силы затрачивались. Тратились и выгорали Просто когда это перешло во внешний мир изнутри и стало видимым потоком, в отличие же от крыльев, все как-то сразу переменилось и все же как-то сразу засуетились. Хотя ничего по факту-то и не изменилось. Что было не видностало видно. Все. Но нет же!.. Благо всех же и вся от ежесекундного же «разбора полетов» спасал всегда и всего один лишь только принцип: не ты мнене я тебе. Иначе говоря, не я тебяне ты меня и все отстали от всех. Никто никому не мешает и никто ни к кому просто так не лезет. Все друг с другом сожительствуют и сосуществуютв равновесии и балансе. Лишь периодически же кормясь Насыщаясь и взаимно перенимая Были, конечно же, и тут те, кто понимал это, как и то, что без этого никак и где-то уже даже почти и воспринимал же адекватно. И без сопливых. Наравне опять же и с теми, ктоне. Но все было равно. Не от все равно. И все же были равны, как бы там кто и ни казался же равнее. Потому что был и это нужно было просто понять, если уж и не принять. Как данность. И что так было нужно. Как и для кого-то же светящие звезды. Как же и то, что с этим тоже уже ничего не поделаешь. А раз делать что-то все равно надонадо понять и жить дальше. С пониманием же незыблемости общей жизни и ограниченности частной свободы. Если уж что мы не убиваем мирных жителей, а только мафию не котируется же частно и не бьется же общими усилиями подряд. Ну а долгая жизнь, как и неизменяемость, не всегда же и всем играла на руку. И выходила же в плюс. Каждый варился в своем котле и горел в своем же аду Как и парил в своих же небесах и в своем свете Стоило лишь понять и обвыкнуться в этом, чтоб увидеть это так. Так, как правильно. И как это выглядело же, на самом деле. Не иначе. Не все ведь везунчики, как и все не везунчики. И все жекак и с добром и злом Крайне индивидуально.