Кардалиэль уже очень многих достал своей грубостью и непримиримостью по отношению к другим расам. Сегодня была последняя капля в чаше всеобщего терпения, поэтому никому его не жаль.
Ардар был не в курсе нашего вчерашнего происшествия, пришлось ему все рассказать. Он задумчиво помолчал, а потом выдал:
Да-а, с тобой действительно опасно сталкиваться. Ты можешь серьезно за себя постоять.
Да нет, легкомысленно ответила я, Я всего лишь маленькая глупая взбалмошная девчонка, постоянно доставляющая всем проблемы.
Если учесть, насколько не вязались мои слова с обликом роковой огненной красавицы, который я имела в данный момент, понятно, почему Ардар мне не поверил и скептически заметил:
Интересную ты себе маску придумала, однако. Понятно теперь, почему тебе многое сходит с рук, задумчиво протянул он. Я же в ответ только неопределенно пожала плечами и пошла танцевать с очередным пригласившим меня эльфом.
Вечер был великолепен. Радовало все: и приятная музыка, и эльфийские вина, и закуски, и, конечно, изысканное эльфийское общество. Раллен постоянно находился в окружении эльфиек, которые стайкой гонялись за ним, едва он пытался от них отделаться. Ну, это обычное явление, и бедному эльфу остается только посочувствовать. Ко мне постоянно подходили эльфы, расспрашивали, рассказывали веселые истории, так что я не скучала. И только Ардар с абсолютно невозмутимым лицом стоял у стены, медленно потягивая вино, и так ни разу и не потанцевал. Бедняга, совсем веселиться не умеет! Надо за время нашего дальнейшего путешествия успеть его научить радоваться жизни, а то так совсем скиснет, жаль будет: мужик-то, в принципе, неплохой.
Через некоторое время в танцах наступил перерыв, и на сцену с лютней в руках вышел менестрель, который затянул очередную балладу про «Лариану Прекрасную». Все разговоры тут же стихли, и эльфы завороженно прислушались к повествованию об очередных моих похождениях. Менестрель увлеченно пел о побеге из гоблинского плена; о договоре с русалками, которые позволили пересечь Зачарованное озеро; о прекрасном принце, который спас неугомонную девицу от разъяренного вепря, а потом хотел жениться на ней, но она сбежала, прихватив из его сокровищницы очередной редкий артефакт для своего господина. К концу баллады все эльфийки дружно вытирали платочками слезы умиления, а эльфы мечтательно вздыхали, видимо, мечтая о «прекрасной» героине. В общем, моразм крепчал!
Глубоко задумавшись, я тихо высказала свои мысли вслух:
Интересно, почему автор баллады упорно называет Лариану «Прекрасной»? Он ее видел хоть раз? И какой идиот захочет жениться на такой безумной девице?
В ответ на мое невольное высказывание стоящая рядом эльфийка охнула и возмущенно воскликнула:
Как вы можете такое говорить! Она действительно настоящая красавица, раз принц сразу решил на ней жениться. И ведь Лариана еще и невероятно умна: как ловко она избавляется от всех напастей, которые встречает на своем пути. Она просто образец для подражания! и одарив меня презрительным взглядом, отвернулась. Я же только неопределенно пожала плечами.
А ведь ты на самом деле прекрасна! услышала я тихий голос у своего уха, но была настолько удивлена рассуждениями эльфийки, что не сразу обратила на это внимание, и пробормотала в ответ:
Ага, и еще «умна невероятно».
И тут до меня дошло! Я резко развернулась и встретилась взглядом с Ардаром, который стоял прямо за моей спиной и задумчиво крутил в пальцах высокий бокал с вином.
Ардар, это что ты такое сейчас сказал? вкрадчиво поинтересовалась я. Ты это о чем, а?
О том, что ты прекрасна, Лариана, спокойно повторил мой спутник. И мрачности в голосе нет, только задумчивость. Совсем странно
Ардар, ты меня уже неплохо знаешь. Ты же понимаешь, что они превозносят совершенно идеализированный образ, все так же вкрадчиво продолжала я. И ни один нормальный мужик, будучи в трезвом уме и твердой памяти, не захочет взять такую, как я, себе в жены. Ну, разве что Раллен, но он, скорее, исключение из правил, да и нам все равно не быть вместе, намекнула я на то, что слышала их разговор в таверне. Я злая, стервозная, злопамятная и коварная. Так что не надо меня идеализировать, мне это не нравится.
И еще самокритичная, хмыкнул Ардар, и спокойно добавил: И да, прекрасная.
Мне оставалось только тяжело вздохнуть. Если уж он, суровый воин, повидавший от меня столько разных пакостей, желает предаваться идеалистическим мечтаниям, то тут даже эльфийские целители бессильны. Видно, длительное соседство со мной все-таки сказалось на его душевном здоровье. Бедняга, даже его крепкая психика не выдержала и начала разрушаться. И что мне теперь делать с таким спутником? Вдруг безумие у него будет прогрессировать? Не-е-ет, придется срочно выводить Ардара из этого состояния!
Ну ладно, это все в будущем! А пока надо ловить момент и получать удовольствие от королевского праздника. Когда еще представится такая возможность? И я закружилась в очередном танце.
Время близилось к полуночи, а бал к завершению. И по эльфийской традиции должны были состояться три события: белый танец ритулен единственный, на который эльфийки могли пригласить кавалера, последний танец дарилон танец страсти, предвещающий бурную ночь, и фейерверк в честь принцессы.
И вот распорядитель объявляет ритулен, музыканты начинают играть соответствующую мелодию, а я озадачиваюсь, кого же мне пригласить. Раллена тут же оккупировала неожиданно пышная для эльфийки темноволосая девица, других кавалеров тоже быстро разбирали, а Ардар все также стоял Точно! Вот это будет месть! Моя стервозность предвкушающе потерла лапки! Тут уж он от танца отвертеться не сможет, иначе нанесет пригласившей его женщине величайшее оскорбление. А с эльфийским этикетом он хорошо знаком, в этом я уже убедилась. Так что
Я резко развернулась к нему лицом и присела в низком реверансе, приглашая на танец. Поднимаясь из поклона с дежурной улыбкой на лице, я с изрядной долей злорадства отметила про себя секундную растерянность, отразившуюся на лице моего спутника. Но он тут же взял себя в руки и с холодной вежливостью поклонился, принимая приглашение.
А вот то, что происходило дальше, явилось полной неожиданностью уже для меня. Ардар повел меня в танце легко и грациозно. Казалось, что он даже не задумывается ни о движениях, ни о ритме, настолько гармонично он вписывался в танец. Он знал его в совершенстве, и вел меня с уверенностью абсолютного профессионала. Танец сам по себе был очень красивым, и я млела от восторга, ощущая себя в сильных и неожиданно нежных и уверенных руках мужчины. Во время танца я чувствовала себя единым целым с Ардаром, мы двигались слитно и неразрывно, как будто плыли по залу. Танец с ним просто завораживал, и я уже не могла отвести взгляда от его синих глаз, которые смотрели в мои уверенно и спокойно. К концу танца счастливая улыбка уже не сходила с моего лица, и когда прозвучал последний аккорд, я испытала разочарование, но вынуждена была склониться в прощальном реверансе. Ардар отвесил мне ответный поклон и проводил на ставшее уже привычным за этот вечер место у стены.
Ты меня удивил, Ардар. Я не ожидала, что ты можешь так танцевать, не смогла я сдержать эмоций.
Всегда к вашим услугам, леди, неожиданно мягко улыбнулся он, чем ввел меня в состояние полной прострации. И не знаю, какой дурочкой выглядела бы я, пялясь в растерянности на него, но тут распорядитель объявил последний танец. Ко мне рванул Раллен, и мы прошли к середине зала.
Одновременно с нами вышли еще несколько пар. Дарилон решались танцевать далеко не все. Он был сложным, быстрым, ярким и требовал от партнеров обязательной взаимной страсти, глядя на которую, зрители загорались восторгом и предвкушением бурной ночи. То есть танцевали этот танец только истинные профессионалы в нем.
Поскольку нам с Ралленом доводилось раньше не раз танцевать его, мы были уверены в результате. Огнем нашей страсти мы сможем поделиться с теми, кто будет за нашим танцем наблюдать!
Прозвучал первый аккорд, Раллен прижал меня к своей груди и понеслось! Это был действительно огонь жаркий, поглощающий все мысли и чувства, кроме желания друг друга. Я в своем алом с золотом платье и Раллен в бирюзовом, как море, камзоле с серебряной вышивкой были как обнявшиеся огонь и вода, пытающиеся слиться воедино, но знающие невозможность соединения противоположных стихий. Мы не могли слиться навсегда, но данный миг нашей близости полностью принадлежал нам, и мы со всей возможной страстью отдавались этому краткому моменту.