А как туда перейти? спросила я стараясь подавить ком подкатывающийся к горлу, и сдержать слезы разочарования.
Обычно в «Книге Судьбы» мы видим, что делать и как дальше действовать, сказал Гром. И это всегда срабатывает.
Я посмотрела на мужчин, потом опять повертелась вокруг, пытаясь прислушаться. Но так никого и не увидела, и не услышала.
Вернувшись обратно к блондинам, перевела взгляд на лес. И вновь увидела Женьку с Пашкой, они стояли в двух метрах от меня. Похоже, что решили передохнуть и выпить воды.
Ребята в упор не замечали нас и разговаривали между собой.
Слушай Жень, уже почти месяц прошел, говорил Пашка, а у меня от его слов перехватило дыхание. Какой месяц? Я же всего пару дней в лесу! Ты же понимаешь, продолжил однокурсник, что даже если наша Верка не набрела на местных хищников, о которых твердят местные, я автоматически бросила взгляд на блондинов, но их лица были непроницаемыми. То она могла тупо погибнуть от голода. Невозможно выживать в лесу столько времени. Это просто не реально! Ладно, если она воду найдет. Но еду? Где она найдет еду?
Женька, тот самый парень, который оставил в моем рюкзаке чипсы, и тот же, кто больше всех остальных парней, всегда меня задирал с самого начала учебы в университете, вдруг таким яростным взглядом одарил друга, что даже меня до печенок пробрало.
Нахера ты мне сейчас об этом говоришь, Паш? зло выплюнул он. Предлагаешь бросить её?
Лицо Павла закаменело.
Вот не надо на меня-то нападать! Я, между прочим, единственный тебя до сих пор поддерживаю! Наши еще в первую неделю поиски собирались свернуть. Забыл? с обидой в голосе отчеканил он.
На лице друга появилось виноватое выражение.
Прости, глухо сказал Женя, и его плечи опустились. Мужчина оперся спиной о дерево. Я не могу уйти, я должен найти хоть что-то
А может и не надо ничего находить? Пусть она останется такой, какой была в нашей памяти? ответил Пашка.
Нет-нет-нет-нет-нет, зашептала я, качая головой, и чувствуя, как перед глазами начало все расплываться от слез. И закричала, как оказалось, самым верным своим друзьям: Я здесь! Здесь! Пожалуйста! Я здесь! я начала прыгать, и кричать, боясь уйти с места, и размахивала руками. Да, посмотрите же на меня! Паша, Женя! Ну же!
Я любил её, вдруг сказал Женька, заставляя меня замереть. Все эти годы любил, и вел себя, как мудак. Не знал, как с ней общаться, она же была необычной, не такой как все девчонки. Даже сам не понял, как запал на неё. И злился, что она не обращает на меня внимания.
Она ни на кого внимания не обращала, ответил Пашка.
Да, кивнул однокурсник, и от этого я злился всё сильнее и сильнее с каждым годом, потому что понимал, чтоон махнул рукой. Ай, не важно Идём, Паш, у нас есть еще три дня. И если за эти три дня не найдем, то ты правнадо прекращать.
Картинка перед глазами вдруг замигала, и мои друзья растворились в воздухе.
Я опять рванула на то место, где они только что были, пытаясь схватить их обоих, но обняла пустоту.
Однако сдаваться не собиралась. И поэтому опять шагнула обратно к блондинам, которые молча продолжали ждать меня, и повернула голову, ожидая увидеть и услышать друзей.
Но на этот раз никого не появилось.
Нет! со злостью крикнула я, и начала бегать кругами, то возвращаясь к близнецам, то отходя от них, в надежде увидеть однокурсников.
Не знаю, сколько бы я так бегала, но меня вдруг поймал Гром, перехватив за талию руками, и прижав к своей груди спиной.
Хватит, сказал он жестким тоном. Междумирье тебя не отпустит, пока ты не сделаешь того, чего этот мир хочет.
Горячее тело мужчины на миг, заставило замереть и прислушаться к мягкому тембру его голоса. Но, когда до меня дошел смысл его слов, то во мне что-то взорвалось. Я задёргалась в его руках и закричала от бессилия.
Гром что-то говорил мне, но я его не слышала, я пыталась вырваться.
Запоздалая истерика накрыла меня. Невозможно постоянно быть спокойной, когда вокруг происходит черт знает, что! Я пыталась крепиться, иронизировать, веселить саму себя. Но сейчас настал тот момент, когда меня накрыло, и остановиться не получалось.
Я кричала, дергалась, пыталась укусить блондина, с такой яростью и злостью, будто это он виноват в том, что случилось со мной Хотя, частично ведь виноват. Он лишил меня девственности, прямо в лесу! От этого понимания, я задергалась с удвоенной силой, и изловчившись всё же достала зубами блондина за руку, и вцепилась в его кожу с такой силой, что почувствовала солоноватый вкус его крови.
Мужчина выругался, и наконец-то отпустил меня, отшвырнув в сторону.
Устоять на ногах не получилось, и я упала на землю. В этот момент все мои силы покинули меня, и я просто затихла, скрутившись в позе эмбриона.
Не знаю, сколько я так лежала, пытаясь успокоиться и прийти в себя, время как будто бы замедлилось, и я оказалась вне его. Нервный срыв истощил все мои резервы, и у меня не получалось не то, что встать, но даже рукой пошевелить.
Вырвал меня из этой пустоты звук тарахтения. Открыв глаза увидела, как ко мне медленно подползает Морок в виде тигра. Его льдисто голубые глаза впервые смотрели на меня с настороженностью и нежностью
Тигр подполз ко мне совсем близко, и подцепив своим языком мою ладонь, лежащую на земле, подбросил ее в воздух, и она автоматически упала на его теплый нос. Морок смешно фыркнул, и подтолкнул свою морду ближе, и сам подполз ко мне впритык, вытягиваясь вдоль моего тела, заставляя тем самым выпрямиться.
Сначала я не могла понять, чего он от меня хочет, но стоило шевельнуть ладонью, как тигр сильнее толкнулся головой, явно намекая на то, чтобы я его погладила. Не удержавшись, провела рукой от носа до места между его глазами, и выше по широкому лбу и голове, а Морок прикрыл глаза от удовольствия, прижал свои мягкие уши, и затарахтел еще громче.
Мои пальцы утонули в его густой и как оказалось совсем не короткой шерсти. А этот хитрюга, подобрался ко мне еще ближе, лег на бок, заставляя меня обнять его со спины, и продолжать гладить уже по загривку и затылку.
Нежная на ощупь шерсть и горячее тело тигра, а также мягкое тарахтение, которое он издавал, заставили меня прийти в себя и успокоиться. Казалось будто Морок заряжал меня энергией, заставляя организм восполнять потраченные силы во время истерики.
Приподняв голову, я еще раз посмотрела на те деревья у которых стояли парни, и поняла, что надо вставать и делать то, что хочет проклятая книга, и скорее возвращаться домой. В конце концов, я переспала с обоими братьями уже, поэтому не понимала, чего теперь стесняться? И чем быстрее я покончу с этим, тем быстрее вернусь домой. Буду считать это, нечто вроде веселого эротического путешествия Будет, о чем в старости вспомнить.
Я хихикнула над собственными смелыми мыслями, а Морок тут же замолчал, и повернул свою морду ко мне.
Ну что, идем делать то, что хочет книга? улыбнулась я тигру.
Тот мгновенно оказался на четырех лапах, и на его морде было такое удивленное выражение, что я не удержалась и рассмеялась.
Внутренний моралист в этот момент, лишь пожал плечами. Неужели он в этом вопросе на моей стороне?
Самки, устало вздохнул Гром, который всё это время оказывается сидел совсем рядом с нами на земле, оперевшись спиной о дерево, в образе человека, и смотрел на меня, как на полоумную.
Слова мужчины заставили меня замолчать, и вспомнить, что я укусила его до крови. Я взглянула на руку Грома, которую он прикрывал второй рукой, и мне стало стыдно за свой странный и несвойственный для меня поступок.
Сев на попу, я виновато посмотрела на мужчину.
Извини, за то, что укусила, сказала я ему. Я не знаю, что на меня нашло. Наверное, надо обработать рану?
Гром посмотрел на меня очень странным взглядом. Готова была поклясться, что он удивлен и немного смущен, но по всей видимости, этот мужчина не любит показывать свои истинные эмоции, и неплохо научился их скрывать, за маской ленивого безразличия. Но глаза эти темно-карие глаза, выдавали его с головой.
Уже все зажило, небрежно бросил он, вставая на ноги, одним слитным движением, выдавая этим свою истинную звериную суть, и заставляя меня восхититься своей грацией. Моё сердце забилось чаще, когда я посмотрела снизу-вверх на этого великолепного самца. Возникло ощущение, что я у его ног, ожидаю команды Воспалённый мозг нарисовал мне странную картинуменя на коленях со связанными руками, и повязкой на глазах. И Грома возвышающегося надо мной, со вздыбленным членом.