Он подошёл к кольцу-монументу, и легким тычком заставил его вращаться. Кольцо превратилось в серебристую полусферу, внутри которой «леонардовский атлет», казалось, взмахивает крыльями и подгребает хвостами.
Что бы это могло означать? спросил Олег, сознавая, что вопрос риторический.
Победу человека над стихиями, изрёк немец.
Бесовскую гордыню, эхом откликнулся монах.
Нет, проговорил Олег. Думаю, не всё так просто
Ладно, сказал Дитмар. Философствовать будем на сытый желудок.
Он решительным шагом направился к левой башне, отворил в ней незаметную овальную дверцу. За дверцей виднелось небольшое освещённое пространство. Лифт, догадался Олег. Гауптштурмфюрер пропустил астронома с монахом внутрь, а затем втиснулся сам. Дверца затворилась. Ускорение придавило их к полу, и это стало единственным свидетельством того, что лифт движется.
Совершенная техника, думал Олег, глядя на невозмутимое лицо монаха Иоанна, который, видимо, стоически относился к дьявольским чудесам. Автоматы, управляющие энергостанцией, похоже, до сих пор в идеальном состоянии. Недаром же внутри ни пылинки. И кольцо это левитирующее, навернякав магнитном поле. Следовательносверхпроводящее колечко как минимум. И лифт, двигающийся без сучка без задоринки. А ведь в двадцать первом веке хватило бы и нескольких лет, чтобы оставленное людьми сооружение превратилось в руины, привлекательные разве для паркурщиков. И даже действующий источник бесперебойного питания не помог бы. Обязательно бы что-нибудь замкнуло, начался бы пожар. Теория неубывания энтропии в действии Нет, тут что-то не так. И дело не только в техническом совершенстве
Смутная догадка скользнула по поверхности сознания, но тут лифт остановился, дверца втянулась в стенку, и в кабинку хлынул солнечный свет. И запах. Запах жареного мяса. Желудок Олега взыграл, вытеснив из головы все мысли.
Радуйся!
Свет полуденного солнца, льющийся сквозь высокие окна, ослепил астронома, поэтому он разглядел обладательницу глубокого грудного голоса не сразу, и как-то фрагментами: медное лицо, серые глаза, иссиня-чёрные волосы. И в следующее мгновениемаленькую фигурку в длинном, скрывающем ноги одеянии, стянутом на невообразимо тонкой талии поясом. Проморгавшись, Олег сообразил, что девушка смугла не от природы, как монах, аот загара. Из-за чего казалось, что серые глаза под чёрными ресницами смотрят, словно сквозь прорези в маске.
Я Таис, своё имя девушка произнесла с ударением на первом слоге.
Олег, представился он с неловким полупоклоном.
С возвращением из царства теней!
А-э Олег беспомощно оглянулся на Дитмара.
Отставить разговоры! рявкнул тот. Будут нас сегодня кормить или нет?!
Всё давно готово, сказала Таис.
Она кинулась куда-то вглубь просторного помещения с изогнутыми стенами. Гауптштурмфюрер и монахза ней. Олег подошёл к одному из окон. Судя по головокружительному виду, он и в самом деле находился в башне. Побережье с руинами футуристической Алушты отсюда выглядело как узкая полоска земли, придавленная исполинским щитом моря. Над морем кружили птицы, но теперь Олег не мог позволить себе обмануться. Это наверняка сигнусы. И среди них онаснежнопёрая женщина-птица с печальным голосом и золотыми волосами. Царевна-Лебедь
«Олег!»позвали его в три голоса. И он пошёл на зов.
Наверное, здесь было что-то вроде кольцевой смотровой площадки, опоясывающей лифтовую шахту. И везде высокие панорамные окна. Но человеку свойственно стремление к комфорту, поэтому хотя бы часть этих окон следует задрапировать. Даже и кусками матовой плёнки, невесомой и шелковистой на ощупь. В образовавшийся закуток надо натащить разнокалиберной мебели. К счастью, пластик долго выдерживает неумолимое течение времени. А вот вам На столешнице одного такого мебельного анахронизмавыцветшая, но различимая реклама пива, популярного на заре третьего тысячелетия. Привет из прошлого. И одновременнодоказательство существования этого самого прошлого. Кстати, первый артефакт подобного рода. И на этом артефакте, за близнецами которого, он, бывало, сиживал с запотевшей кружкой, причудливая посуда, сделанная непонятно из какого материала, и будто предназначенная не для человека.
Отведай, Олег, нашей пищи, сказала Таис. Вот мясо, вот яблоки, вот виноград. В этом кратере родниковая вода. Вина нет, к сожалению
Давай-давай, навались, по-своему поощрил астронома гауптштурмфюрер. Сдаётся мне, этот олень ещё утром ползал по лесу
Олег опустился на диковинную табуретку, сделанную в виде цветка, взял с длинного, словно разрезанный вдоль керамический цилиндр, блюда истекающую жиром лопатку. Впился зубами. Олень? Вряд ли, он пробовал оленину, а здесь вкус странныйсреднее между мясом и рыбой. Похожий вкус у лягушачьих лапок, но размеры Наверняка немец пошутилв своей манеренасчёт оленя. Крупная рептилия? Значит, у нас тут и крупные рептилии водятся. А может, и гигантские?
Насытились. Откинулись, кому было на что. Отдуваясь. Сыто. Люди, разделённые столетиями. Давно покинувшие юдоль. Возвращённые к жизни неведомой волей. Такие разные. И единые в одном. Знать бы тольков чём именно? Можно ли это выяснить, бог весть, но попытаться стоит.
Теперь даже странно подумать, что когда-то жил в другом мире. В маленькой нестабильной стране на рубеже веков Что, собственно, наполняло его прежнюю жизнь? Друзья? Дружба держалась в основном на совместных попойках. Возлюбленная? Татьяна не могла и не хотела оставить своего никчемного мужа. Любимая работа? Нестационарное распределение неклассических галактиквязкая, безнадёжная в смысле научной карьеры тема. Маленький телескоп в старой обсерватории. А до «Хаббла» или «Гиппарха» никогда не добратьсяруки коротки. И вотдивный новый мир. Сплошные тайны и загадки. И эти люди, с которыми только что разделил трапезузагадки не меньшие.
Он здесь и сейчас. Осталось выяснитьзачем? Ох, и неглуп фашист Дитмар, ох, и неглуп. «Почему именно меня?»хороший вопрос. Правильный. От него и надо плясать. Но сперва дождаться ночипосмотреть на звёзды. Что там у нас с прецессией?..
А что здесь ещё есть? спросил Олег. Ну, кроме вестибюля и этой неопределённое движение рукой, смотровой площадки?
Немногое, отозвался Дитмар. Кухня и что-то вроде аппаратной. Хочешь взглянуть?
Конечно.
Пойдём!
Немец поднялся, легко, словно и не было сытного обеда. Военная косточка, или Олег вспомнил, как ловко прыгал в джунглях по камушкамили благоприобретённое при воскрешении? Нет, с горным-то стрелком всё ясно, а вот с астрономом, не слишком изнурявшим себя физическими упражнениями
Так ты идёшь?
Иду.
Олег встал. Однако. Никакой тяжести в желудке, сонливости, как раньше. Наоборот, прилив энергии, хоть горы сворачивай.
Веди.
Гауптштурмфюрер кивнул монаху и девушке, не проронившим за время трапезы ни слова, сунул за пояс плазмоган. Олег встревожился: это ещё зачем? Он оглянулся на монаха и девушку. В глазах Иоанна и Таис не было беспокойства, а лишь ожидание, словно им не терпелось остаться одним. Вот оно чтоэти двое сами по себе, отдельно от немца и русскоголюдей далёкой для них эпохи. Впрочем, не удивительно. Таис, похоже, античная эллинка. Иоанниз времён раннего христианства. От двадцатого века, в котором родились и гауптштурмфюрер, и астроном, их отделяют многие столетия.
Покинув закуток, шли на удивление долго. Лишь сейчас Олег оценил по-настоящему величину башни. Значит, внутри не только лифтовая шахта? Если это и впрямь энергостанция, там должно быть и кое-что посерьёзнее. Какие-нибудь механизмы. А собственно, каким образом эта станция вырабатывает энергию? Преобразовывает солнечное излучение в электричество? Не похоже. Даже если «рубины»подобие гелиобатарей, площадь их слишком мала, чтобы давать ощутимое количество ватт. Термоядерный реактор? Что ж, вполне возможно, но что-то не похоже. Впрочем, что я знаю об энергетике далёкого будущего
Сюда! сказал Дитмар, толкнув очередную дверь, на этот раз распашную двустворчатую.
Видимо, это помещение с высоким сводчатым потолком немец и называл кухней. На взгляд Олега оно больше напоминало лабораторию алхимика: вдоль стен полки с разнообразными сосудами, многие из которых были соединены длинными витыми прозрачными трубками, два стола в форме полумесяца стояли по обе стороны от некого подобия печи под шарообразным колпаком вытяжки. На одном из столов Олег увидел следы разделки мяса. Вероятнее всего, давешнего «оленя». Неаппетитные следы Блин, неужто и впрямь рептилия