Однако Сорас услышала в рапорте системотехника слабый отголосок надежды. Прямо или косвенно ее молитвы находили отклик у могущественных сил Вселенной.
Где мы? спросила она у штурмана.
Женщина подняла голову.
Трудно сказать, капитан. Данные Бекмана уже не соответствуют реальной конфигурации роя. Сингулярность внесла свои коррективы.
Она печально усмехнулась. Возможно, штурман тоже понимала толк в надежде.
По моим предположениям, мы здесь.
Она вывела на один из экранов схему астероидного роя. «Планер» находился примерно в тридцати километрах от зоны черной дырыдовольно далеко от трассы, которую погибшая лаборатория определила для «Трубы».
Я и пилот уже нашли путь в чистый космос. Он не такой просторный, как маршрут, предписанный станцией. Но выбирать не приходится.
Сорас кивнула.
Что ты можешь сказать о «Трубе»? Или о других кораблях?
Я пока не вижу признаков их существования, ответила штурман. Мне кажется, «Завтрак налегке» находился в центре сингулярности. Он стал первым, кого пожрала черная дыра. А «Труба» была рядом с ним. Если она уцелела, то лишь с Божьей помощью. Или она сотворила какое-то чудо.
Чатлейн улыбнулась штурману. Она не сомневалась, что женщина тоже лелеяла надежду. Ее усмешка подтвердила, что она на стороне капитана. Это был ответ, в котором нуждалась Сорас. Еще один ответ. Разве не достаточно?
Она молча осмотрела индикаторы, мигавшие на ее пульте. Большинство из них предупреждали об ожидаемых угрозах или об опасностях, которые она уже знала. Но один огонек удивил ее. Кто-то воспользовался воздушным шлюзомпричем шлюзом в трюм, который был пробит осколками Малого Танатоса. Черт! Это было бы безумием. Никто из ее людей не стал бы покидать гравитационные защитные устройства. Подобных ускорений и силы тяжести не вынес бы ни один человек. Да и кому понадобилось бы входить в пробитый трюм при таких экстремальных условиях?
Тем не менее индикатор безошибочно указывал на то, что кто-то открыл воздушный шлюз, воспользовался им и снова закрыл. Не запечатав! Согласно данным статуса, замок был не задействован.
Ерунда! Она не могла поверить этому. Наверное, какая-то неисправность. Слишком большие перегрузки, слишком много столкновений со скалами. Она видела и не такие причуды техники. Сигнал был ложным. К тому же Сорас следовало позаботиться о других проблемах. Ее силы и выдержка уже подходили к концу.
Встряхнув головой, она повернулась к Тэвернеру и спросила:
Что будем делать дальше?
Он не смотрел на нее. Майлс принимал какую-то информацию. Тем не менее он быстро ответил на ее вопрос, словно мог выполнять по нескольку дел одновременнословно амнион обладал божественной способностью совершать чудеса
Капитан Чатлейн, во время бегства «Трубы» с Малого Танатоса мы рассчитали соотношение ее ускорения к массе корабля. Оно говорит о том, что крейсер мог выйти за горизонт событий сингулярности. Скорее всего, «Труба» уцелела. Вероятно, перед активацией гранаты она позаботилась о своем выживании. То есть
Он замолчал, словно потерял дар речи. Казалось, что его умение понимать человеческий образ мышления истощилось от сильных перегрузок. Однако через миг он вернулся к прежнему «я»рудиментарной части нового ума.
То есть, неловко повторил Тэвернер, это вполне сходится с тем, что я знаю о капитане Термопайле. Ради своего выживания он может пожертвовать и своими спутниками, и кораблем.
Майлс поморщился, словно эта идея причинила ему боль.
Мы должны исходить из предположения, что «Труба» уцелела.
Он повысил голос:
«Затишье» заняло позицию у края роя. Оно ожидает появления крейсера. При первой возможности «Труба» будет разрушена. К сожалению, сторожевик атакован боевым кораблем полиции Концерна.
Тэвернер снова сделал паузу. Возможно, он подыскивал слова для перевода.
На него напал крейсер класса «Скальпель». Пушки этого корабля не могут пробить защиту «Затишья». Однако присутствие полицейского судна уменьшает вероятность разрушения «Трубы». Нам приказано приблизиться к границе роя и взять под наблюдение крейсер. Амнионскому сторожевику требуется наша помощь. Я получил координаты места для засады. «Труба» представляет собой слишком большую опасность. Она должна быть уничтожена.
Наконец-то! Чатлейн прикусила губу. Крейсер полиции атакует «Затишье»! К счастью, Майлс не смотрел на нее. Если бы он поднял голову, то обязательно увидел бы ликование Сорасвнезапный проблеск надежды на ее лице. Слава тебе, Господи! Сбывалось все, о чем она молилась.
Чтобы скрыть безудержную радость, она быстро ответила:
Это ваша вина. Надеюсь, вы помните о своем приказе. Если бы вы не остановили меня, я уничтожила бы «Трубу», пока она валялась на астероиде.
Тэвернер резко поднял голову и посмотрел на нее. Его амнионские глаза сверлили Сорас немигающим взором.
«Затишье» знает о принятых мною решениях и их результатах.
Не доверяя своим чувствам, Сорас отвернулась.
В таком случае нам лучше заняться делом. Пилот, мистер Тэвернер даст тебе координаты. Пробраться в эту точку через рой будет непросто, но ты уж постарайся. Если мы используем вращение, маневренные сопла выведут нас в нужном направлении.
Есть, капитан.
Пилот потратил несколько секунд на коррекцию команд. Затем он поманил амниона к пульту, чтобы тот ввел координаты. Майлс не медлил. Очевидно, он не ожидал противодействия от Сорас. Отпустив консоль, Тэвернер прыгнул и поплыл к пульту пилота. Сорас быстро переглянулась со штурманом. Пока амнион находился к ним спиной, обе женщины усмехались друг другу, как две идиотки.
Дэйвис
Когда Дэйвис выбрался из мрака кислородного голодания, его удивило, что он еще жив. Какая глупость! Сколько этому можно удивляться? Да что с ним такое? Когда он чему-то научится? Удивление ничего не меняет и ничему не помогает. Важны только факты.
Сила тяжести ослабевала. Все кости и мышцы болели от напряжения. Впрочем, нет, сила тяжести еще терзала его плоть. Вес был излишне большим. Пульс царапал вены, словно в кровь попали осколки стекла. Немощность тела пригнула Дэйвиса в кресле, отдав его во власть безжалостной боли, которая вонзала свои копья в руку и ребра. Он сомневался, что ему удастся поднять голову, но все же открыл глаза.
Сквозь марево фосфенов он узнал помещение мостика. Все выглядело таким, как и прежде. И главное, он не слышал клаксона декомпрессии. То есть корпус «Трубы» остался целым. К тому же Дэйвис мог дышать, если не делал глубоких вдохов. Это тоже была хорошая новость.
Однако экраны сканера указывали, что корабль не двигался. Дэйвис чувствовал ускорение; приглушенная вибрация корпуса говорила о работе двигателя; сила тяжести казалась очевидной. Но сканер утверждал, что никакого движения не было. Несмотря на то что он видел большие экраны, его глаза отказывались фокусироваться на чем-то более мелком: на индикаторах пульта или на показаниях приборов. Чтобы рассмотреть их, Дэйвису потребовалось бы опустить голову, а это вызвало бы сильную боль. Он не знал, что происходит вокруг.
По всему мостику разносилось дыхание. Казалось, что очистители воздуха шептались друг с другом. Возможно, слуховая галлюцинация? Дэйвис никогда не слышал, чтобы очистители производили такие звуки. Иногда, когда гравитационные подушки начинали сдуваться, они издавали нечто похожее на обиженные вздохи или астматические стоны. Но их писк нельзя было спутать с дыханием. Он должен осмотреться. Должен!
Боль от поворота головы вызвала слезы в глазах. Это немного помогло. Он поморгал, и вид на пульт прояснился. Показания приборов ответили на первый вопрос: «Труба» управлялась автопилотом. Ее предохраняющие инструкции взяли вверх над программой пилотирования. Вокруг находилось слишком много скал. Любое неконтролируемое движение погубило бы небольшое судно. Автопилот удерживал «Трубу» на месте и перемещал ее из стороны в сторону, когда ей угрожало столкновение с астероидом. Но она по-прежнему находилась в зоне влияния черной дыры. Голод сингулярности звал ее и заставлял вернуться назад. Пока крейсер мог ускоряться, он противостоял влекущей тяге гравитационного колодца. К счастью, защитные системы корабля не уступали тяготению черной дыры.
Слава Богу, Морн активировала их до того, как потеряла сознание. Где сейчас находилась «Труба»? Какое расстояние отделяло ее от «Планера» и другого корабля; от сингулярности и края роя? Дэйвис взглянул на экраны сканера. Меток «Планера» и второго судна не было. Это хорошо. Но черная дыра свирепствовала рядом. Он огорченно вздохнул, когда понял, что крейсер пролетел лишь пять километров от сингулярного горизонта событий. Не удивительно, что корабль стоял на месте. Черная дыра по-прежнему держала его в своих объятиях. Сканер утверждал, что в зоне сенсорного охвата не имелось других кораблей. Однако Дэйвис знал, что если «Труба» останется неподвижной, они обязательно появятся.
Его встревожила медлительность мыслей. Казалось, что влияние «дыры» затронуло нейроны мозга.
Хотя, возможно, ему не стоило тревожиться о других кораблях. Сингулярный горизонт событий мог оказаться единственной опасностью. Когда черная дыра поглощает материю, она растет, набирая силу. Сначала она будет крохотным феноменом Вселенной, затем проглотит рой, а между этими двумя состояниями преодолеет сопротивление «Трубы». По крайней мере, Дэйвис знал, что заставляло камни пролетать мимо крейсера. Они устремлялись в алчную пасть сингулярности. Но почему сканер не указывал позицию корабля на карте Бекмана?
О Господи! Как медленно работал мозг! Какими пустыми и неповоротливыми были мысли! Сканер не мог опознать положения судна по той причине, что он не имел ориентиров. Все знакомые сенсорам объекты погрузились в черную дыру. Но астероидный рой по-прежнему сохранял свою плотность и не позволял сигналам сканера пробиться в чистый космос. Инструменты «Трубы» не регистрировали даже такие огромные объекты, как Большой и Малый Массив-5.
«Ладно, подумал Дэйвис. Пусть так и будет» Можно допустить, что ориентация «Трубы» соответствует направлению, которое Морн выбрала до потери сознания. Кораблю необходимо двигаться вперед. Дэйвис не изучал расчетную траекторию. Фактически эти данные имелись только на командном пульте. Но он мог скопировать их на свою консольтаким вещам курсантов обучали в Академии. Тем не менее он должен был управлять «Трубой» с пульта пилота. Проклятье! Ему придется расстегнуть ремни, перенести вес тела до командного кресла и обезопасить себя от перегрузок. Затем Дэйвис увеличит ускорение и вылетит из гравитационного колодца.
Может быть, сначала отдохнуть? Ему не хотелось подниматься с кресла. Он по-прежнему слышал звуки хриплого дыхания, словно на мостике позади него умирали два или три человека. Предсмертные стоны Нет, это не имело смысла. Очистители воздуха не могли производить такой шум. А если бы «Труба» теряла атмосферу, клаксон декомпрессии предупредил бы его о пробоине в корпусе.
Разум был заторможен. Мысли гнулись и шатались под собственной тяжестью. Дэйвис чувствовал себя как после приема каталепсора. Он о чем-то забыло чем-то важном. Хорошо, что Морн ушла в лазарет, приняла лекарство и спасла корабль от своей гравитационной болезни. Но хватит ли ей дозы? И не говорит ли с ней сейчас Вселенная?
Где-то поблизости раздался тихий стон. Испугавшись увидеть то, о чем он напрочь забыл, Дэйвис медленно обернулся. Черт! Он действительно забыл о людях, о которых ему полагалось заботиться.
Морн неуклюже развалилась в командном кресле. Струйки крови стекали из ее рта, разрисовывая подбородок и щеку тонкими линиями. Наверное, она прикусила губу или язык. С ее уст срывалось болезненное дыхание. Дэйвис видел дрожь ее ресницвероятно, она находилась в состоянии болевого шока. Еще один слабый стон заставил его подумать, что она приходит в себя.
Дэйвису стало стыдно оттого, что он забыл о Морн. Но когда в голове прояснилось, он понял, что ее кровь, дрожащие веки и обморок были следствиями чего-то более худшегогораздо худшего.
Странная поза создавала впечатление, что Морн хотела вырваться из захвата ремней при сильном ускорении. В этом положенииабсолютно невозможном при обычных условияхее удерживала правая рука, изогнутая под неестественным углом. Очевидно, кости были сломаны. Пока «Труба» сражалась с притяжением сингулярности, Морн вытолкнула руку за край кресла и позволила силам инерции разорвать ее суставы. Она боялась, что ускорение «Трубы» вызовет приступ роковой гравитационной болезни
В одно мгновение, словно выскочив из подпространства, Дэйвис Хайленд стал другим человеком. Гормональный прилив преобразил его чувства. Норадреналин заглушил болевые ощущения; допамин и серотонин преодолели увеличенный вес тела. Не желая тратить время на оклики и панику, он расстегнул ремни и выбрался из кресла.
Вес был очень большим. При других обстоятельствах Дэйвис вряд ли справился бы с ним. Но теперь, несмотря на стеснение в ребрах, он игнорировал дополнительные килограммы, словно их вообще не существовало. Боль в ранах и слабость в коленях исчезли.
Чтобы максимально защитить людей, мостик «Трубы» ориентировал палубу с учетом ускорения. Поскольку движение корабля стабилизировалось, пол не имел уклона. Два шага привели Дэйвиса к командному пульту. Юноша знал, что если Морн придет в себя, она испытает агонию боли. Взглянув на бесформенную линию ее руки, он содрогнулся от ужаса. Чем можно ей помочь? Дэйвис почти не разбирался в медицине. Может быть, отнести Морн в лазарет? Да, это лучше, чем оставлять ее здесь в таком состоянии.
Он осторожно и быстро поднял искалеченную руку и уложил ее на груди матери. С уст Морн вместе с кровавыми пузырями сорвался стон. Ее веки перестали трепетать. Она плотно сомкнула их, словно боролась с приступом тошноты. Слабый кашель выплеснул кровь на подбородок. Затем она медленно открыла глаза.
Дэйвис испуганно прошептал:
Морн! Морн? Ты слышишь меня?
Она не слышала. Юноша интуитивно знал, что она намеренно покалечила руку. Боль отторгала гравитационную болезнь. Услышав шепот Вселенной, Морн решила покалечить себя, чтобы не подчиняться ее приказам.
Мать поморщилась от боли и посмотрела на него. Ее губы оформили слово, хотя она не издала ни звука. Может быть, Морн хотела произнести его имя? Нет. Когда она сделала вторую попытку, Дэйвис услышал тихий шепот:
Энгус.
Он едва не закричал. Неужели она приняла его за отца? Неужели ее заботил только Термопайл? Затем его поразила другая мысль. Черт! Энгус! Он забыл о нем. Забыл о своих родителях, хотя они несколько минут назад спасли его жизнь. Энгус находился снаружи корабля. Он использовал портативную плазменную пушку, чтобы детонировать сингулярную гранату. Наверное, черная дыра содрала его с корпуса «Трубы» и засосала в себя, как песчинку. Даже сила киборга не могла сопротивляться ее притяжению.