«Почему на кухне?»удивленно думаю я, но тут до меня доходит. Ну конечно, Коконе же в кружке домоводства.
Скорей всего, там больше никого не будет.
Я киваю в ответ; она вновь смотрит на меня. Не могу понять по ее лицу, о чем она думает.
Кадзуки.
Меня зовет Мария, все это время наблюдавшая за нами из-за двери. Видимо, это знак, чтобы я закруглялся.
Ну, пока, говорю я Коконе и разворачиваюсь.
Ай, погоди секунду! останавливает меня она. Я вновь оборачиваюсь к ней.
Эмм, можно спросить? Да, ну ты можешь не отвечать, конечно
Да?
Кто этот человек, которого ты любишь, Кадзу-кун?
Я отвечаю не раздумывая.
Моги-сан!
Услышав эти слова, Коконе тут же опускает голову и прячет лицо. Но я успел заметить выражение на этом лице.
Коконе улыбалась.
* * *
После школы.
Из кухни доносится вопль. Вбежав туда, мы сразу понимаем, что все пошло наперекосяк.
Мы упустили этот супершанс.
Как и было задумано, на кухне Коконе Кирино и Касуми Моги. Нет, правильнее было бы сказатьздесь т о л ь к о ч т о б ы л и Коконе Кирино и Касуми Моги.
Кухня вся забрызгана кровью.
Виновница держит окровавленный кухонный нож.
Кадзу-кун.
Она меня заметила, но выражение ее лица совершенно не изменилось.
З-зачем
Совершенно не укладывается в голове. Зачем ей делать такое?
Моги-сан смотрит на меня, вся в крови. Бесстрастная, как всегда. Но я вижу обвиняющий огонек у нее в глазах.
Ааа, ну конечно. Да. Несомненно, и моя вина есть в том, что случилось.
Жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить, жить
Моги-сан бубнит себе под нос безостановочно, словно ругается.
Не хочу это слышать. Хочу закрыть уши. Но не могу даже попытаться. Мое тело перестало мне подчиняться, как только я увидел окровавленное тело Моги-сан. Ее слова вторгаются мне в уши. Я отчаянно пытаюсь не понимать, что значат эти слова. Но бесполезнослова обрушиваются на меня лавиной, наваливаются, обволакивают все мое парализованное тело.
Моги-сан говорит.
Она произносит слова, которые обвиняют.
Жить!!
27755-й раз (2)
Может, поздновато уже, но я поняла, что ты мне не нужна.
Она наклоняет голову вбок. Видимо, для нее это слишком неожиданно.
Вообще-то я давно уже заметила, что ты мне мешаешь. Но я не хотела быть жестокой. Все же мы были «подругами».
Только вот теперь мы уже не подруги.
Думаю, она по-прежнему считает меня своей «подругой». До вчерашнего дня мы были настолько близки, что могли делиться своими проблемами в любовных делах. Но я изменилась, я теперь думаю по-другому. Поэтому мы больше не «подруги».
Это не просто моя проблема. Она не в состоянии усомниться во мне, хоть я и изменилась. Даже когда я говорю с ней совершенно не так, как раньше, она не может этого заметить.
«Никто не может помешать мне меняться».
Таково правило этого мира.
Допустим, в нормальном мире я меняюсь, а все остальные нет. Возьмем вот ее; она считает меня своей подругой. Поэтому если я буду меняться, она заметит, что со мной что-то не так. Это уже не даст мне меняться свободно. Примерно так же, наверно, будет реагировать человек, если кто-то придет после летних каникул, на которых перекрасился в блондина. Если я окажусь в такой среде, где не смогу меняться свободно, мои возможности будут ограничены.
Тогда я не смогу выполнить мое единственное желание«прожить сегодняшний день, ни о чем не жалея».
Вот откуда это удобное правило.
Да. Этот мир создан исключительно для моего удобства.
И все же
И все же что? Не могу думать о том, что будет дальше.
У меня такое чувство, что мне нельзя думать об этом.
Так что я выбрасываю эту мысль из головы и меняю тему.
Ты никогда не думала, что «любовь» похожа на то, как если пролить соевый соус на белое платье?
Она склоняет голову вбок; похоже, мою метафору она не поняла.
Представь себе, что ты пролила соевый соус себе на белое платье, представила? Даже когда ты его вытрешь, пятно останется. Оно останется навсегда. И когда ты его потом увидишь, ты вспомнишь: «Ааа, здесь я пролила соевый соус»; и так будет всегда. Пятно не сойдет никогда, и поэтому ты тоже никогда не забудешь.
Я открываю ящик буфета.
Меня от этого тошнит.
Я крепко берусь за рукоятку кухонного ножа, который лежит в этом ящике.
Я имею в видуот того, что такое вот пятно меня сломало.
Я достаю нож из ящика.
Я уже несколько раз пользовалась этим ножом для одной и той же цели. Он здесь самый острый.
Увидев, что я держу нож, она бледнеет.
Что ты делаешь? спрашивает она; хотя, держу пари, она более-менее уже догадывается. Но она не может поверить, что я способна это сделать.
Хочешь узнать, что я делаю? Эхехе
Знаешь? Мне правда жаль. Скорей всего, я делаю именно то
Я тебя отменяю!
что ты подумала.
Я ***нула ****** кухонным ***ом.
Я пытаюсь не впустить в себя то темное, ранящее чувство, которое сейчас возникнет. Несмотря даже на то, что сопротивляться бесполезно, несмотря даже на то, что для моей цели я должна впитать его сполна, я все же пытаюсь противиться. Потому что я не хочу это чувствовать. Потому что до сих пор я действовала так, словно это чувство мне незнакомо.
Она рухнула на пол и истекает кровью.
Ей явно больно. Какая жалость.
Возможно, я промахнулась. Я должна была **ить ее по возможности безболезненно.
Знаешь, так промахиваться страшновато. Мальчики могут быть просто нереально сильными, если их загнать в угол. Даже самые худые намного сильней, чем я. Когда тебя бьют с такой силой, это очень больно. Но гораздо страшнее их глаза. Они смотрят на меня, как на мусор. Почему же я снова промахнулась? Ааа, ну конечно. Я воспользовалась дешевым ножом, просто потому что он классно выглядел. Убить человека такой штуковиной очень трудно, ты знаешь? И очень неприятно. Колоть, резать людейочень неприятно. Гадко! Меня даже рвало. И еще я плакала, я спрашивала себя, почему я должна делать такие гадкие вещи. Но знаешь? В конце концов, снова и снова происходит одно и то же, потому что человек, о котором идет речь, делает одно и то же. И из-за этого будущее, о котором я мечтаю, никогда не наступит. И что же мне делать, кроме как стереть этого человека? По-другому никак, правда ведь? Разве это не жестоко? Почему я должна делать такие вещи?
Она смотрит на меня бессильным взглядом.
А знаешь что? Может, мне даже и не нужно было бить тебя ножом. В общем-то, для «отмены» нужно только настроиться правильно. Но знаешь, я не нашла другого способа. Я не могу «отменить» кого-то, кроме как убив его своими руками. Не так-то легко «отменить» человека, этого надо пожелать изо всех сил. Я кладу груз себе на сердце, чувство вины. И потом заставляю себя бежать от этого человека. И только после этого я могу искренне чувствовать, что не хочу больше его видетьи я его «отменяю». Никто больше не помнит этого человека, что бы там ни происходило.
Она роняет голову на пол, не в силах больше удерживать ее вертикально.
Я знаю! Это я виновата, да? Я во всем виновата, да? Но скажи мне, что мне делать? Прости. Ты не знаешь, да? Ааа, зачем вообще я столько говорю? Я знаю. Мне так тревожно, так тревожно, так тревожно, я просто не могу стоять молча. В душе я надеюсь, что ты простишь меня, если я расскажу, зачем я все это делаю. Но я знаю; ты меня не простишь, это невозможно, да? Мне жаль. Мне правда очень жаль. Мне жаль, мне жаль. Прости, что я такая эгоистка. Но знаешь что? Мне ведь самой хуже всех. Я виню себя, и за дело. Я знаю, что поступаю очень плохо. Поэтому, если честно, мне без разницы, что ты обо мне думаешь.
Да с кем я вообще разговариваю?
Впрочем, нутром чую, что все это не имеет значения. Я все равно не обращалась к кому-то конкретному. Вот эту лежащую передо мной девчонку я даже и не считала своей «подругой».
Все равно я одна.