Орландо кивком показал на ковры и заметил:
Надеюсь, ты усвоил, как это важно.
Ты же знаешь, что усвоил, сказал Паоло, хотя и не включил этого в свое приветствие. Первая инопланетная жизнь!
«К-Ц опередили роботов Глайснеранаконец-то!»наверное, так отец воспринимает эту ситуацию. Роботы первыми достигли Альфа Центавра и планет вне Солнечной системы.
Вот такой крючок и нужен, чтоб изловить граждан маргинальных полисов, сказал Орландо. Тех, кто не совсем впал в солипсизм8. Это их встряхнет. А как думаешь ты?
Паоло пожал плечами. Земляне-сверхлюди вольны заниматься всякой чепухой, если им нравится; это не мешает Картер-Циммерману исследовать физическую вселенную. Но Орландо было мало посрамить глайснеров, он со страстью ждал времени, когда культура К-Ц станет основной на Земле. Любой полис может увеличить свое население за микросекунду в миллиард раз, если пожелает сомнительной честипревзойти числом все остальные. Привлечь других граждан к миграции труднее, а подбить их на переделку своих местных уставов еще сложнее. У Орландо была миссионерская жилка, он хотел, чтобы все полисы разобрались в своих ошибках и вместе с К-Ц двинулись к звездам.
Эштон-Лаваль вывел разумных существ. Я не слишком уверен, что известие о гигантских водорослях вызовет на Земле бурю восторга, ответил Паоло.
Его отец ядовито возразил:
Эштон-Лаваль столько раз принимался за свое так называемое «эволюционное» моделирование, что мог сотворить любые чудеса за последние шесть дней. Они там захотели говорящих рептилий, иоп-ля! получили говорящих ящериц. Но и в нашем полисе есть сверхлюди, сами себя модифицировавшие, и они дальше от нас, чем творения Эштон-Лаваля.
Очень хорошо. Забудь об Эштон-Лавале. Но забудь и о маргинальных полисах. Наше решениеценить физическую Вселенную. Именно такой выбор нас характеризует, и он столь же случаен, как любой другой выбор ценностей. Почему ты не хочешь это признать? У насне Единственный Верный Путь, по которому следует подгонять инакомыслящих. Он понимал, что спорит отчасти ради самого спорасам он отчаянно хотел бы доказать несостоятельность антропокосмистов, но всегда втягивался в споры с Орландо. Почему? От страха оказаться всего лишь кленовой копией отца и ничем более? Вопреки полному отсутствию унаследованной памяти о событиях, вероятностному вкладу отца в его онтогенез и совсем другим алгоритмам, на которых построено его сознание?
Орландо сделал приглашающий жестполовина изображений ковров вернулась в комнатуи спросил:
Ты проголосуешь за микрозонды?
"Конечно."
Теперь все зависит от этого. Неплохо начинать с дразнящей картинки, но если мы вскоре не покажем детали, интерес к этому на Земле в два счета пропадет.
Пропадет интерес? Да ведь только через пятьдесят четыре года мы узнаем, обратили ли на это хоть немного внимания
Орландо разочарованно и покорно смотрел на сына. Если ты не заботишься о других полисах, подумай о К-Ц, буркнул он. Это поможет нам, укрепит нас. Мы обязаны извлечь из этого максимум возможного
Паоло был ошеломлен.
Но у нас есть устав! Зачем нам укрепляться? Ты говоришь так, будто полису что-то угрожает.
Как по-твоему, что будет, если мы найдем тысячу безжизненных планет? Думаешь, устав не изменится?
"Разве теперь это не совсем академический спор? Но все хорошо, я согласен с вами это укрепляет КЦ. Нам повезло, я рад, я благодарен. Это то, что вы хотели услышать?" Орландо сказал кисло.
"Вы слишком много принимаете как должное".
"И вы заботитесь слишком много, вот что я думаю! Я не твой наследник." Были времена, когда его отец, казалось, не признавал, что вся концепция потомства утратила свое архаичное значение. "Вы не должны нуждаться во мне для защиты будущего Картер-Циммерман. Или будущего всей коалиции. Вы можете сделать это в лицо."
Орландо выглядел уязвленнымсознательно надетая маска, однако под ней все еще что-то крылось. Паоло ощутил укол жалости, но гордость не позволяла взять эти слова обратно.
Отец подвернул обшлага красно-золотых одежд и повторил, исчезая из комнаты:
Ты слишком многое принимаешь на веру.
За стартом микрозондов наблюдала вся банда, явилась даже Лайслаправда, она надела траур, приняв вид гигантской темной птицы. Карпал нервно ерошил ее перья. Герман явился в виде членистой гусеницы на шести человеческих ногах с локтями вместо коленей; временами он сворачивался в диск и катался по балкам спутника Пинатубо. Паоло и Элена все еще говорили в унисонони только что занимались любовью
Герман перевел спутник на низкую орбиту, прямо под один из зондов-разведчиков, и изменил масштабность всего окружения, так что нижняя поверхность зонда, утыканная аналитическими модулями и корректирующими двигателями, казалась замысловатым планетным ландшафтом, закрывающим половину неба. Атмосферные капсулыкерамические, каплевидные, по три сантиметра в длинувыстреливались из стартовых труб, проносились мимо, подобно камушкам, и исчезали во тьме, не пролетев и десяти метров. Все происходило аккуратно и точно, хотя отчасти было изображением действий в реальном времени, а отчастиэкстраполяцией. Паоло думал: «Мы вполне могли бы устроить чистую имитацию и притвориться, что падаем вместе с капсулами». Элена взглянула на него виновато-предостерегающе и мысленно возразила: «Ага, но зачем тогда вообще их отправлять? Почему бы просто не изобразить океан Орфея, набитый разными формами жизни? И не изобразить заодно всех эмигрантов?». В К-Ц еретичество не считалось преступлением, никого еще не изгоняли за нарушение устава. Однако временами пытались классифицировать все акты имитации, и это ощущалось, как ходьба над пропастью по канату: акты, которые способствуют пониманию физической вселенной (хорошо); акты, которые попросту удобны, дают отдохновение, эстетичны (приемлемо); и те, что служат основой для отказа от реальности (пора подумать об эмиграции).
Голосование о запуске микрозондов закончилось: 72 процента «за», то есть перекрыто требуемое большинство в три четверти; пять процентов не голосовали. (Дело в том, что граждане, созданные после прибытия на Вегу, не допускались к голосованию в Картер-Циммермане никто и помыслить не мог о подтасовкеБоже упаси!) Паоло удивил такой малый перевес: он слышал только одно правдоподобное объяснение того, как микрозонды могут причинить вред. Интересно, нет ли у проголосовавших против другой, скрытой причины, не имеющей отношения к экологии или гипотетической культуре Орфея? Например, желания и впредь наслаждаться неразрешимостью загадок планеты. Он с некоторой симпатией относился к таким порывам, но куда выше ценил предстоящее удовольствие наблюдения за жизнью Орфея, за ее эволюцией.
Лайсла сказала несчастным голосом:
Моделирование эрозии береговой линии показывает, что на северо-запад Лямбды в среднем каждые девяносто орфеанских лет накатываются цунами. Она продемонстрировала данные; расчеты казались достоверными, но теперь в них был только академический интерес. Мы могли бы и подождать, настойчиво повторила она.
Герман помахал ей своими глазами-стебельками и спросил:
Берега, покрытые органическими остатками, да?
Нет, но условия едва ли
Никаких оправданий! Герман всем телом обвился вокруг балки и радостно задрыгал ножками.
Он принадлежал к первому поколению и был даже старше Орландоего сканировали в конце XXI века, до того, как образовался Картер-Циммерман. Но за столетия Герман вымел из себя почти все конкретные воспоминания и десятки раз перестроил свое «я». Однажды он сказал Паоло: «Понимаешь, я думаю о себе, как о собственном пра-правнуке. Смерть не так уж плоха, если наращивать ее постепенно. Точная копия бессмертия».
Все пытаюсь вообразить, что будет, если другой клон К-Ц натолкнется на что-нибудь поинтереснейвроде существ, роюших ходы в земле, как черви, пока мы изучаем эти плоты из водорослей, сказала Элена. Сегодня она облеклась в тело более стилизованное, чем всегда: человеческое, но бесполое, безволосое и гладкое, с невыразительным лицом гермафродита.
Если они роют ходы в земле, то где они были последние две тысячи лет? спросил кто-то. Паоло ответил со смехом: