Я читать умею, уважаемый Александр Андреевич. Я спрашиваю, что это?! С вашим приходом число смертей увеличилось. Одна бабушка перекинулась с вами парочкой слов в магазине и тут же решила умереть. Вы умеете вселять в людей пессимизм и депрессию. За это я вас и люблю.
Зато я себя не очень.
За этот день только три оформленных счета. Почему?
Трудный выдался денек, индифферентно пожал плечами доктор.
Ну хорошо, всякое бывает Солнце утром выглянуло, вот они и решили остаться. Ничего, зачем же так переживать? Завтра улов будет лучше. Обещают кислотные дожди. Только сиди и подсовывай каталоги. И документы оформляй. Не работарай! Как можно самовольно уходить?
Уходить? грубо усмехнулся Рылеев и покачал головой. Действительно, не понимаю. Как можно самовольно уходить, да еще и деньги приплачивать за это.
Ну у вас и шуточки, фыркнул главврач. Поднялся, нажал на дринк-машине кнопку «коньяк». Из ста одиннадцати наименований выбрал что-то и разлил по емкостям. Выпьем?
Увольте, качнул головой непьющий Рылеев.
Главврач расхохотался:
Ни за что.
Не имеете права. Почитайте МПК. Я по собственному желанию увольняюсь. Желания личностей планеты Землязакон, разве нет? Хотят ли они быть порезанными на куски, сожженными на костре или просто свободными ото всего этогоневажно. Это закон.
Начальник в три глотка осушил напиток. Сел. Пару раз шмыгнул носом, пытаясь всплакнуть. Не получилось. Рылеев мог объяснить почему. Только те, у кого сохранилась душа, могут заплакать. Как сегодняшний старик, к примеру. Как сам Рылеев.
Не заставляйте меня снова брать на работу Шутикова! заныл главврач. Он всех клиентов своими шуточками-прибауточками распугает!
Поверьте, он лучший человек для этой должности, осторожно кивнул собственным выводам Александр Андреевич.
Выходя из кабинета, Рылеев подумал: «Прощай, электромобиль Прощай, новый садовый участок Здравствуй, свобода!»
Магеррам ЗейналовПереезд
День первый
Одиновичу клиент не понравился с самого начала. Был он какой-то скользкий, все высматривал, вынюхивал, расспрашивал что да как.
А ядро как? Тянет?
Сами ж видите.
Клиент окинул Одиновича очередным подозрительным взглядом. Кажется, восьмым по счету.
Молодой человек, я не люблю врать и маскарад тут устраивать не намерен, взыграла в Одиновиче гордость. Если хотите знать, я вообще не тороплюсь продавать. Не вам, так другому.
Нет, что вы, я совсем не хотел вас обидеть, сказал клиент самым мирным тоном, впервые одарив хозяина столь же мирной улыбкой. Просто мне же здесь жить, ну и хочу знать, все ли нормально, не рухнет ли в тартарары.
Уж на наш с вами век хватит.
Так что там насчет ядра?
Сами подумайте. Шестнадцать километров плотной атмосферы. Тянет же.
Стало быть, железное?
Железное, с нескрываемой гордостью подтвердил Одинович.
Клиент скривил рот.
Железное сейчас никто не делает. Вчерашний день.
А какое же делают? опешил Одинович.
Водородное.
Глаза Одиновича полезли на лоб.
То есть как водородное?
А они водород прессуют, получается вроде керамзита, но долговечнее, не фонит и тепло держит лучше.
У меня железное, я двадцать лет тут живу, и оно меня устраивало.
Клиент попытался было опять просверлить Одиновича взглядом, но ему не хватило харизмы.
Спустите цену. Девяносто тысячнормальная цена. Ни ваша ни наша.
К слову, Одинович изначально рассчитывал минимум на девяносто пять, а в объявлении претендовал на все сто десять.
Я ж вам уже до ста спустил, куда дальше! Ни ваша ни нашаэто как раз сто. Круглая цифра, красивая.
Старик Одинович попытался искренне улыбнуться, но улыбка вышла кривойврать он действительно не умел, даже лицом.
Вы уверены?
Одинович задумался. Это был первый клиент, другие вполне могли заплатить и больше.
Уверен.
День второй
Господин Одинович? спросил вкрадчивый голос неопределенного пола.
Слушаю.
Это из «Юниверс Риэлтере Грейт Галактик Индастриал» вас беспокоят. Планету продаете?
Продаю, нехотя признался Одинович.
Малогабаритную? полуутвердительно спросил маклер.
Почему малогабаритную? обиделся Одинович за планету. Вполне себе нормальную.
Радиус-то какой?
Двенадцать и шесть, похвастался он. Тысяч.
Стало быть, малогабаритную. как бы искренне вздохнули на том конце провода.
Знаете что, я вас вообще-то и не звал. В газете ясно было написано «риэлторов прошу не беспокоить».
Так я их и не беспокою, усмехнулся собеседник.
Я имел в виду, чтобы они не беспокоили.
А, понял.
Положить трубку Одиновичу не позволила врожденная интеллигентность.
Так я приведу клиента? спросили на том конце после недолгого молчания.
Не стоит, пока.
В смысле пока не стоит?
Я имею в виду «до свидания».
А, понял, понял. До свидания, Саваоф Иеговович.
«Еще и имя-отчество откуда-то узнал», подумал про себя Одинович, предпочитавший представляться по фамилии.
До вечера Одинович просидел у окна, загадывая желания на звезды. Но в тот день ни одна не потухла и не взорвалась да и клиентов не было.
День третий
Утром маклер все же пришел. Одинович не был уверен, что это тот, что звонил вчера, и потому претензий предъявлять не стал. Тем более что, прежде чем прийти с клиентом, риэлтер деликатно позвонил.
Клиентом же оказалась полная, крашеная блондинка средних лет и с крысиным лицом. Она брезгливо прошлась по планете, потерла каблуком грунт, многозначительно поцокала языком. Вид у клиентки был такой, словно она угодила в канализацию и не уходит сию же секунду исключительно из вежливости перед пригласившими ее подругами-крысами.
Сначала она что-то недовольно бурчала себе под нос, потом как бы про себя, но так, чтобы все слышали, выдала:
Конечно, тут не хоромы
Да, сочувствующе закивал маклер.
«Что ж ты, змей, мне цену сбиваешь!»подумал про себя Одинович, но мысль эту озвучивать не сталопять-таки из-за своей пресловутой интеллигентности.
Кору давно меняли? поинтересовался маклер.
Давненько, уж двенадцать годков как, признался Одинович. Но она у меня добротная.
В подтверждение он топнул ногой, как бы демонстрируя прочность.
Ну, затянул маклер, стало быть, четыре миллиарда оборотов назад.
Вы еще мне в секундах посчитайте! насколько хватило характера, огрызнулся Одинович.
Ну хорошо, какая ваша цена? спросил маклер.
Девяносто пять, ляпнул Одинович.
Клиентка и маклер переглянулись, а затем отошли посоветоваться. Когда они заворачивали за хребет Гималаев, Одинович увидел, как маклер стал что-то шептать клиентке на ухо, а потом обнял женщину-крысу за обширное нижнее полушарие.
Мы можем заплатить восемьдесят, сказал маклер спустя пять минут.
День четвертый
Ночь Одинович, мучимый размышлениями, почти не спал. Четырежды вставал покурить и выпить чаю. Это ж надо было так с ходу признаться про девяносто пять тысяч! Надо было так ляпнуть! А если бы сказал сто, то, может быть, и до девяноста пяти естественным образом скинули бы. И всепродал бы он планету и перебрался ближе к центру Галактики, где и теплее, и со светом нет перебоев.
Невеселые мысли тяготили Одиновича и утром. Казалось, не продать ему злосчастную планету ни в жизнь.
Наконец, зазвонил телефон.
Здравствуйте, третью желтого карлика вы продаете?
Да, я.
В объявлении написано, что сто десять.
Можем договориться, поспешил ответить Одинович. Вы маклер?
Отлично, я знал, что вы здравомыслящий, интеллигентный человек, не ответил на вопрос маклер.
Спасибо, это и я знаю.
Как насчет семидесяти пяти?
Спасибо. Но мне уже предлагают девяносто пять. По телефону врать было проще.
Знаете, я не первый год в этом бизнесе. И можете мне поверить, все это просто разговоры. А у меня для вас есть реальный клиент. Придет, если понравится, заплатит на месте наличными. Наличными!