Я загрузил тебе маршрут, по которому нужно будет лететь.
Вижу, но тут расстояние 3200 километров. Ты уверен, что у нас хватит топлива, чтобы долететь?
Насколько я знаю, дальность полёта этих самолётов от 3500 до 4000 километров. В новых моделях она увеличена. Топлива должно хватить, если не включать форсаж и лететь напрямую.
Но тогда нам придётся нарушить границу с Казахстаном.
Будем лететь как можно ниже, чтобы радар нас не обнаружил.
Поняла тебя. Придётся вспоминать полузабытые уроки пилотажа. Ложимся на курс.
Медведь и Росомаха, вы отклонились от курса. Повторяю, вы отклонились от курса, прозвучал голос диспетчера, но ни Гена, ни Ира ему не ответили и продолжили полёт.
Немедленно развернитесь и возвращайтесь! голос перешёл на более высокий тон. У вас всё в порядке? Высылаю самолёты поддержки для установления визуального контакта! в наушниках щёлкнуло, и голос отключился.
Они опустились до 20 метров над землёй, задействовали скрытный режим полёта и пропали с экранов радаров. Скорость полёта составляла примерно 500600 км/ч.
У тебя всё нормально с навигацией? поинтересовалась Ирина. У меня идут постоянные сбои. За последние пять минут связь обрывалась уже три раза.
Да, у меня то же самое. Видимо, работоспособность спутников до конца не восстановили. Старайся не отклоняться от курса.
Когда до границы с Казахстаном оставалось около 100 километров, они неожиданно услышали в наушниках чей-то голос.
Пилоты ПАК ФА и МИГ 1.44развернитесь и направляйтесь в сторону аэродрома, иначе мы вынуждены будем открыть огонь на поражение.
Ну ё-моё! Так и знал, что тихо и спокойно нам улететь не дадут, слегка расстроенным голосом сказал Гена. На экране радара появились 3 зелёные точки позади них. Видимо, те самые самолёты поддержки.
Медведь и Росомаха! новый голос, видимо, командира звена. Немедленно поверните назад, иначе я буду вынужден открыть огонь на поражение!
И что теперь будем делать? спокойно спросила Ира.
Если сдадимсянам конец. Единственный вариантдать им отпор.
А ты давно участвовал в воздушном бою? Они же наверняка профи. Ввязываться с ними в бойвсё равно, что в одиночку и без оружия пытаться завалить гризли.
Истории известны и такие случаи, философски заметил Геннадий.
У вас есть 30 секунд, а затем мы открываем огонь, снова донёсся голос преследующего их пилота.
Послушай, Ира, мы слишком далеко зашли, чтобы сейчас погибнуть. Мы обязаны выжить, чтобы дойти до конца.
Ты прав, Гена, после секундного молчания ответила Ирина. И, кстати, напомни мне представить тебя к ордену «Золотой Звезды», когда это всё закончится. А сейчас давай дадим им прикурить.
Гена резко потянул штурвал на себя, самолёт поднялся вверх на несколько сотен метров, а затем он выровнял его, включил воздушный тормоз и оказался позади преследователей. Этот его манёвр не оказался незамеченным, и самолёты преследователей разлетелись в разные стороны, уменьшая шансы успеха возможной атаки. Может, пилоты и не были профи, но уж точно далеко не последние по навыкам пилотирования. Их машины постоянно меняли направление полёта, маневрировали и крутились. Наконец, Озимцев с большим трудом навёл прицел на один из самолётов и выстрелил ракетой. Пилот выпустил ловушки и попытался увернуться, начав поворачивать вправо, но ракета оказалась с начинкой. Ловушки были ещё слишком близко к самолёту противника, и когда из-за них ракета взорвалась, она выстрелила во все стороны шрапнелью, часть которой продырявила вражеский самолёт в десятке мест. Левый двигатель задымился, и самолёт стал снижаться. Пилот вынужден был катапультироваться. Гена больше не обращал на него внимания, он пристроился в хвост следующему истребителю.
Пока Гена разбирался с одним из самолётов, пилот второго взял на прицел Иру и выстрелил самонаводящейся ракетой. Ира резко взял вверх, и включила форсаж. Манёвр был выполнен настолько быстро, что ракета не успела изменить курс, и ушла вперёд. Ирина едва смогла остаться в сознании после такой перегрузки. Дрожащими руками она отклонила штурвал и принялась разворачивать самолёт, сбросив форсаж.
Гена не сумел зафиксировать целеуказатель на третьем самолёте, так как пилот резко увёл его в сторону. Он последовал за ним, пытаясь зафиксироваться на цели. Пилот совершал очень резкие манёвры и не давал навести на себя прицел. Второй самолёт пристроился за истребителем Озимцева и открыл огонь из пулемёта. Гена старался уклоняться от шквального огня. Самолёт противника был у него прямо по курсу, но захватить цель в такой ситуации было невозможно.
Ира, где ты? Мне нужна твоя помощь!
Я уже на подлёте, держись!
Через 10 секунд Ира легла на курс перехвата и выпустила ракету по левому борту от самолёта, преследующего Гену, но пилот увернулся, и она пролетела мимо. Внезапно самолёт, летевший впереди, лёг на правый борт и, резко развернувшись на 180 градусов, открыл огонь из пулемёта. Из-за резкого разворота его скорость уменьшилась, и Гена пролетел мимо него. Несколько пуль прошили фюзеляж, но самолёт был ещё боеспособен. Пилот довернул самолёт, сделав полный оборот, и оказался уже позади Озимцева.
О боже! Гена, с тобой всё в порядке? взволнованно спросила Ирина.
Пока да. Ты видела это? Невероятно! Как он выдержал такую перегрузку? Там что, роботы за штурвалом?
Вражеский самолёт летел строго за его самолётом. Озимцеву пришёл в голову манёвр, который вряд ли мог прийти в голову вражеским пилотам, а значит, элемент неожиданности был обеспечен. Он выпустил тормозной парашют и сразу же отцепил его. Парашют полетел прямо на преследующий его истребитель и на мгновение закрыл пилоту обзор, обернув собой нос. Однако в следующее мгновение он соскользнул и попал в один из воздухозаборников. Двигатель заклинило. Пламя вырвалось из передней части двигателя, турбина разлетелась на части. Самолёт начал терять скорость.
Ира смогла, наконец, зафиксировать цель на последнем истребителе и выпустить ракету. Долетев до него, она детонировала в тот момент, когда вражеский пилот запускал ракету по Озимцеву. Шрапнель повредила крыло и только-только выпущенную ракету, не успевшую выйти из-под крыла, сбив её с траектории и нарушив балансировку. Элероны правого крыла оторвало, а само крыло превратило в решето. Пилот больше не мог контролировать самолёт, и ему пришлось катапультироваться.
Бой был окончен, и они смогли отдышаться и прийти в себя. Из-за всего случившегося они не заметили, как оказались всего в пяти километрах от казахстанской границы.
Вы приближаетесь к границе республики Казахстан, послышался голос с акцентом. Немедленно сверните в сторону, вам запрещено влетать на территорию республики!
Вас понял, сворачиваем, ответил за них обоих Озимцев и развернул самолёт назад. Сделаем вид, что улетаем, через пару минут попробуем ещё раз пролететь пониже, обратился он уже к Ирине.
У вас всё в порядке? помедлив, поинтересовался диспетчер. Мы зафиксировали стычку.
Это был бой с беспилотными машинами. Учебный, нашёлся Озимцев. Вам должны были сообщить.
Он выслушал с десяток секунд ругани на смешанном русском и казахском, обращённой к раздолбаям среди военных бюрократов, после чего диспетчер пожелал хорошего полёта и отключился.
Через 2 минуты самолёты Иры и Гены исчезли с казахских радаров. Они опустили самолёты ниже границы видимости их радара, ещё ниже, чем в прошлый раз, и повернули обратно, к границе. На этот раз им повезло больше и через 5 часов они уже подлетали к Крыму. На украинской границе радар их не обнаружил, и они благополучно вошли в воздушное пространство этой страны. Когда они подлетали к Керченскому полуострову, солнце уже было высоко над горизонтом. На электронных часах самолёта было почти 10 утра. Несмотря на сбои в системе навигации, они взяли правильный курс, и расхождение с изначальными расчётами составило всего около 15 километров.
Осталось 1500 литров горючего, сообщил Гене мягкий женский голос.
Ира, у меня заканчивается горючее.
У меня тоже. Надеюсь, мы хотя бы дотянем до суши.
Внезапно на востоке появилось что-то похожее на ударную волну, которая очень быстро приближалась к ним. Она приближалась сбоку, поэтому Гена заметил её в самый последний момент и то краем глаза, когда она была уже в сотне метров, и предпринимать какие-либо действия было уже поздно.