Капитан Кихос еще раз удивился.
- Пресвятая богородица! Значит, ты, комарик, можешь не только жалиться?.. - опираясь на руку Клима, он тяжело поднялся. - Оливарес! Ты останешься на "Аркебузе", приведешь ее в Порт-Ройял. Девчонку и ее брата я заберу с собой, им не место среди твоих головорезов.
- Клим, а как же кресло? - забеспокоилась Ника.
- Не время возиться с ящиком. Да и в лодку не войдет. Поедем с капитаном. Потом придумаем что-нибудь.
- Помоги мне спуститься в лодку, - сказал капитан Кихос. - Хотя, давай пропусти вперед твою сестру, а то как бы здесь случайно не выстрелил мушкет. Будь здоров, капитан Оливарес! Не забудь, пошли плотника заделать дыру в борту, если начнется волнение, не заметишь, как утонешь.
В лодке капитана на веслах сидел один гребец. Клим сел рядом, взял второе весло. Подплывая к кораблю, он прочитал название:
- "Санта". Святая, значит. Ну-ну...
Он придержал лестницу, пока капитан Кихос тяжело карабкался наверх. Затем взглянул на Нику.
- Чего ты? - спросила она.
- Пытаюсь сообразить...
- Потом сообразишь, лезь?
- По правилам хорошего тона, спускаясь по лестнице, мужчина, кажется, должен идти впереди женщины. А когда поднимается, то позади, за ней. А вот как здесь, на море?
- Будет тебе, соблюдать этикет. На мне же не юбка. Придержи лестницу, чтобы не болталась, я полезу вперед.
2
Сеньор Оливарес с женой занимали на "Санте" две смежные каюты, обставленные тяжелой мебелью, украшенной медными тиснеными накладками. На окнах висели шелковые занавески. Клим удобно устроился на широком табурете, обтянутом цветной кожей. Ника забралась с ногами в кресло. Шпагу она все же держала в руках.
- Вообще-то, - заметил Клим, - это кресло предназначено для мужчин. Женщинам здесь положен табурет.
- Даже так?
- Именно так. Каждая уважающая себя женщина носит не такие штанишки, как на тебе, а - кринолин. Вот этакий! Как бы ты сумела в нем взгромоздиться на кресло?
- Кринолина мне здесь только и не хватало... а может, ты оставишь свое балагурство? Тебе не о чем поговорить серьезно?
- Хорошо, - мирно согласился Клим. - Поговорим серьезно. Подведем, так сказать, итоги. А ты пока отложи в сторону свою шпагу. И чего ты за нее уцепилась, как настоящий мушкетер? Давай, я ее поставлю в угол, вот так... Здесь, у капитана Кихоса, тебя уже никто не тронет. Да и я рядом, и почти в форме, - он потрогал ссадину на лбу. - Это же надо, как меня хлопнуло. Напугалась, наверное?
- Еще бы! Я думала, тебя убило доской.
- Так уж сразу.
- Лежишь, глаза закатил. А я одна.
- Зато потом, кажется, кавалеров вокруг тебя собралось достаточно. Ты не могла бы мне рассказать о своих успехах подробнее?
Он выслушал, поинтересовался деталями.
- Бедный сеньор Оливарес.
- Пожалел?
- А почему бы нет? Сначала ты его шлепнула, потом я.
- А до тебя - его жена.
- Видишь, и все по одному месту. Значит, эта самая Кармен...
- Долорес.
- Ну, Долорес. Она предложила тебя в премию своим молодцам?
- Тебе, вижу, смешно?
- Не то чтобы смешно. Скорее - непривычно. У нас, согласись, не принято передовиков производства награждать девушками. И что было дальше?
- Меня разыграли в кости.
- Еще интереснее.
- Тогда я придумала сходить за шпагой.
- Почему не сказала мне?
- А чем бы ты помог? Их там десятка два, все вооруженные. Решила управиться сама. Первый мой жених... он быстро отказался от меня.
- А второй еще быстрее. Я, как увидел твое лицо, вспомнил Петровича. Так и подумал, что парню будет плохо. Ты же убила его.
Ника потупилась.
- Видишь, Клим, он вел себя... неприлично очень. Я так разозлилась до чертиков. Да и на остальных. Ты не представляешь, как они...
- Почему не представляю? Очень даже представляю. Что ты таких скотов в нашем веке не видела?
- Видела, но там они меня не трогали. А эти...