Вот мы покинули здание, и оно осталось позади. На углу жилой кибернетической многоэтажки старик внезапно замер и оглянулся. Я тоже мгновенно встал как вкопанный. Не заметил ли меня начальник? Но нет: тот лишь поводил кругляшками камер и похромал дальше. Я вдруг ощутил, что идти становится с каждым шагом всё сложнее, и сначала даже не понял отчего, но, когда старик перешёл на бег, в изумлении выпучил глазаснабжённые выдвижными механизмами, они выехали чуть ли не на десяток сантиметров. А тот, кого я преследовал, уже не просто бежалон взлетал. Изменив конструкцию корпуса-тела, старикашка превратился в подобие автомобиля, исчезнувшего с лица автопрома ещё в прошлой эпохе. Как и сам автопром: теперь производство мобилей входило в обязанности и привычки обычных людей, они создавали новые модели и улучшали прежние, они сами были мобилями. Но старик? И такая модель? Здесь было что-то не то. Во всёмв его бесконечных необъяснимых пропаданиях под конец рабочей недели, в невероятном долгожительстве (шутка ли, несколько тысяч лет!), в странной, более чем экстравагантной старомодностиабсолютно во всём сквозила какая-то загадка. И мне не терпелось её разгадать.
Мы приземлились возле шпиля высочайшего в городе небоскрёба. Я глянул вниз: земли не рассмотреть. Перевёл взор на стариканаон стоял, подняв глаза к небу, будто ждал чего-то. Кусок небес, зависший над моим шефом, был пустымни единого летательного средства в пределах видимости. Может, старикаэрокурщик? Любит прыгать по бороздящим воздух мобилям. Зацепится за один, промчится на крыше, пока не увидит другой, перепрыгнет и всё это, рискуя жизнью. А много ли ему надо, в его-то возрасте?
Но правда оказалась отнюдь не такой. Погодадавным-давно изученная, прирученная погодавдруг начала портиться. Я заметил яркое свечение, исходившее от макушки старика. Да он же управляет стихией! И не только ей: ещё и мобилями, и наверняка людьмине даёт им возможности пролететь здесь. Для чего же ему это нужно? Что он задумал?
Босс достал наушникигосподи, наушники! Да кто ими сейчас пользуется, когда у всех есть вмонтированные плееры? воткнул в уши блины и врубил на полную громкость музыку. Я почувствовал это сенсорами и поймал антеннами. Слушал он не известную мне группу. Гитары ревелия насчитал две, если без учёта громыхающего баса, барабаны отстукивали чёткий ритм, а вокалист заходился в хриплом фальцете. Никогда мне не доводилось слышать ничего подобного. Солист орал так, точно эта песняпоследняя в его жизни, и инструменты играли в сходном стиле. Получалось гармонично, но жутко нестандартно. Эффект ошарашивал, бил по мозгам.
И когда вокалист то ли выкрикнул, то ли спел на древнем диалекте полузабытого английского языка: Youve been thunderstruck! из ниоткуда появилась здоровущая тёмная туча с круглым пузом. Пузо разошлось, обрушив на нас неописуемый по силе ливень. Хорошо, что имплантанты были защищены от воды: самые дешёвыеблагодаря упаковке, более дорогиепри помощи системы испарения влаги.
Я не был готов к тому, что случилось дальше. Старик заорал, бешено, неистово, наверное, задействовав все свои резервы:
Док, ну зачем, зачем ты провёл этот чёртов эксперимент? В чём был виноват Эйнштейн? А я? И какого хрена ты встроил в нас ещё и «делориан»?! Я не хочу оставаться один! А потом мой начальник произнёс фразу, совершенно для меня непонятную: Вовеки веков будь прокляты слова «назад в будущее»!
И грянул гром. Из тучи, цвет которой сгустился до глубинно-чёрного, выстрелила, устремившись к старику, ослепительная гнутая полоска. Ударила прямо в его головной имплантант. У меня всё взорвалось перед глазами. Кажется, где-то закоротило. Но до того как потерять сознание, я подумал, что такой способ подзарядки и существования вовсе не самый худший. С другой стороны Впрочем, об этомв следующей эпохе.
В мире, забытом любовью
Данная статья найдена в редакции журнала «Модерн». Материал находился на флэш-карте в ящике рабочего стола корреспондента J, бывшего сотрудника издания и автора текста. Информационный носитель обнаружили на следующий день после внезапного увольнения J.
Статья приводится без правок.
Запах вечерних дорог,
Страх преждевременной смерти,
Стале-бетонный пророк
Техно-финансовой тверди,
Зверь из тумана и дыма
Индустриального мрака
Вечно проносится мимо,
Лая, как злая собака.
Так он процитировал, не здороваясь, чтобы затем посмотреть мне в глаза.
Я был уверен: бояться нечего. Хотя в месте, подобном этому, на ум приходили мысли самые разные, и отнюдь не весёлые. А его взгляд Глубоко в зрачках, но не утаившись до конца, спряталась обжигающая больковарная судьбина побитого жизнью пса. Не злого только, а смирившегося с надписью на песочных часах, с придуманной кем-то высшим фабулой. Многоопытное и много знающее животное не способно помочь другим, ведь всё та же безжалостная судьба родила его безмолвным.
Собеседнику было что сказатьон же, несомненно, о чём-то умалчивал, пускай и согласился ответить на вопрос, который привёл меня сюда.
«Надо подготовить почву для разговора», решил я.
Ваши стихи?
Ха, предельно лаконичное выражение.
Подобрать пин-код к чужому сердцузадача трудная. Я постарался:
Вам страшно?
Думаете, боюсь наказания? вернулось вопросом. Молодой высокорослый мужчина, короткостриженый брюнет; он сидел напротив, положив ногу на ногу. Нет, ошибаетесь: не осталось в мире вещей, что могли бы меня напугать, поскольку и мира как такового не осталось.
Уточнил:
Для вас?
Какая разница, беззлобно бросил он, покрутил головой, отыскивая взором кого-то либо что-то. Эй, приятель, дай прикурить.
Полноватый крашеный блондин с растрёпанными волосами не отреагировал. Подле него сидела пожилая дама с завитыми кудельками, однако зрение «приятеля», как его назвали, не выхватывало из общей картины фигуры возрастной женщины, пьяно скользя за гранью чёткости.
Псих, добродушно подвёл итог брюнет и заливисто рассмеялся. Думаете, я тоже? внезапно оборвав собственное веселье, произнёс долговязый. Поправил больничный халат.
Стало не по себе; изобразив благожелательную улыбку, пошутил:
Телепатия? Уже второй раз наши мысли совпадают.
Ну вам-то, разумеется, нечего бояться, словно бы невпопад заметил интервьюируемый, опять «проникнув» в моё сознание. Хоть здесь и не место талантливому, перспективному человеку.
Кажется, нащупалась удобная тропка для диалога.
Никто не знает, что ему уготовано, вроде бы не согласился я.
Чушь. Он тяжело вздохнул и вновь заозирался. Да есть у кого-нибудь курить? Сдохну, если не затянусь!
Везунчик, серьёзно откликнулся сушёный старичок, деливший место за столом с молодой рыжеволосой девушкой, наверное, внучкой.
Хохмачи. Стриженый кратко выругался. А вы, значит, не курите?
Нет, вы правда телепат! Как догадались?
Догадливый. К нам обязательно отправили бы некурящего, положительного, одарённого. Подмигнул. Вот и хорошо, вот и чудно.
Во мне сражалась толпа эмоций. Вырвалась искренняя фраза:
Как же тогда вы, умный, даровитый, нашли пристанище тут, а не на телевидении? В роли генерального продюсера какого-нибудь канала, допустим. Интриги, да?
Раздалось презрительное фырканье.
Если б не был умным и неординарным, то и не очутился бы. Лучше тут, чем там.
««Там?» Кто же это, настоящий безумец?»
Сенсационный репортаж не вырисовывался.
И вдруг мужчина напротив перевернул ситуацию с пяток на темечко единственной фразой:
К вашему сведению, все талантливые люди сидят в психушках. Неглубоко вздохнул, подпёр щёку ладонью и добавил эхом: А вам рано, вам рано Видите ли, родись я бездарностью, гулял бы на свободе. Выбора не оставили: либо таблетки и подписка о невыезде из нового жилища, либо нечто гораздо хуже. В голосе неожиданно засквозило напряжение, проскользнула ощутимая нотка ужаса.
Я молчал, ожидая продолжения. Вскоре оно последовало:
Хотите историю? Нужна сенсация, репортажа требуют? Что ж, забирайте: и первое, и второе, и ещё кое-что, на десерт. Но без толку, к сожалению.