Я тоже рад тебя видеть, Джефф! Не приведешь ли полностью цепочку умозаключений, которая привела тебя к столь печальному выводу?
Дьявол, как же меня раздражает его манера говорить! Я выдохнул и с трудом взял себя в руки. Никогда раньше не раздражала, напомнил я себе. А сегодня сегодня меня будет раздражать все, что угодно. И Бронич в этом совсем не виноват. В конце концов, я пока что жив только благодаря ему.
Пожалуйста! я широко улыбнулся. Вернее, оскалился. Ты построил себе этот склеп, потому что боялся ядерной войны, так?
Почти, Бронич тоже улыбнулся. Мое жилище ты можешь называть склепом, если тебе так больше нравится. Но я не боялся войны. Я знал, что она случится.
Допустим, я махнул рукой. Никогда не спорьте с фанатиками тем более, когда они оказываются правы. Пойдем дальше. Вчера ты мне убедительно доказал, что, следующие двадцать лет людям на Земле нечего будет кушать, даже если у них есть убежища, как у тебя у нас с тобой. Я опускаю ненужные подробности
Правильно! Ты все излагаешь исключительно точно, Бронич радостно закивал головой. Кретин какой-то Через какое-то время на поверхности можно будет находиться без фатальных последствий. Но вот есть то, что растет на земле, еще пятнадцать-двадцать лет нельзя.
Так какого же дьявола мой голос взвился помимо моего желания и я с усилием чуть приглушил громкость. Какого такого дьявола ты не запасся продуктами на эти двадцать лет?
На одного? тихо и вкрадчиво спросил Бронич?
Что? не понял я.
Я спрашиваю, мне нужно было забивать свой бункер провиантом на два десятка лет исходя из расчета на одного человека? он смотрел мне в глаза чуть склонив голову набок. Ну, точно сова!
До меня дошло, куда он клонит. Поэтому я не нашелся, что ответить.
Итак, я аккуратненько складываю в своем чулане продукты на двадцать лет. А незадолго до часа Икс ко мне по счастливому стечению обстоятельств заходит мой добрый приятель Джефферсон Маклин. Так ведь и случилось на самом деле, правда? Что же дальше? Мы живем с ним вместе, поглощая запасы из чулана. Идиллия! Но мы оба знаем, что их не хватит на двоих! И вот, в одно прекрасное утро, я просыпаюсь в своей постели с перерезанным горлом. Печально, друг мой, очень печально! Бронич сокрушенно покачал головой.
Любопытно, как бы ему это удалось? Проснуться с перерезанным горлом? Или это проявление его атрофированного чувства юмора? Но, он прав, конечно, прав.
Да ну Что ты такое говоришь, пробормотал я, не глядя, однако, в глаза собеседнику.
Не надо, Джефф, не надо! Бронич замахал в воздухе своими короткими толстыми руками. Не стоит оправдываться, не стоит прятать глаза. Инстинкт выживанияэто такой фактор, бороться с которым невероятно сложно. Между прочим, очень может быть, я бы первым решился запустить немного воздуха в твою яремную вену. И в конце концов, я не стал делать запасов совсем по другой причине.
Вот как? По какой же, позволь узнать?
У меня есть кое-что получше, нежели тонны консервов! Бронич выпятил и без того выпирающий живот и пару раз гордо хлопнул глазами.
Цианистый калий? спросил я, зевая. В эту ночь мне так и не удалось заснуть.
Ха! Ты не растратил своего чувства юмора, Джефф, это приятно. Правда, оно приобрело у тебя черный оттенок, но ведь это простительно в свете последних событий, не правда ли? Давай позавтракаем, друг мой, и твои мысли станут гораздо светлее.
Сомневаюсь, снова зевнул я. Но ты собираешься сказать мне, что у тебя есть такого, что заменит нам запасы продуктов?
Собираюсь, Джефф, непременно собираюсь! Бронич уже суетился возле холодильника. Но только после еды. Я великолепно выспался и теперь зверски голоден.
Бронич тычудовище! я сглотнул.
Почему? он отвлекся от своих манипуляций с яйцами и ветчиной и посмотрел на меня, сложив руки перед собой. Почему, Джефф? Потому что не заламываю руки в великой скорби о человечестве? Потому что ночью не обливал слезами подушку, а использовал ее по прямому назначению? Потому что могу испытывать голод, нормальный человеческий голод? Бронич немного помолчал, будто ожидая от меня ответа. Я прагматик, Джефф, и не скрываю этого. Когда сделать что-либо не в моих силах, я ничего не делаю. Я не могу помочь миллиардам погибших людей. Я не мог им помочь и до катастрофы, хоть и был уверен в ее неизбежности. Что ты от меня хочешь? Зато, он поднял палец вверх, я смогу помочь тем, кто выжил.
Всем? тупо спросил я.
Всем!
У тебя мания величия, Бронич.
Запомни, Джефф, Бронич вдруг весело подмигнул, у великих не может быть мании величия. Просто по определению.
У тебя яичница подгорает, о великий Бронич, я вздохнул и оперся локтями о стол.
Все же, не скрою, мне было крайне любопытно, что придумал этот полусумасшедший бывший ученый. Но выпытывать я не стал. Если Броничу пришла в голову идея помучить меня, заставляя расспрашивать и выклянчивать ответы, я не собираюсь ему подыгрывать. После завтрака, так после завтрака.
Насчет яичницы я сказал, только для того, чтобы поддеть Бронича. На самом деле подгорать она и не думала. Вообще, завтрак получился просто-таки шикарныйхозяин бункера обошелся с содержимым своего холодильника с преступной расточительностью. Кроме яичницы с ветчиной на столе появились тосты, мармелад, сливочное масло, огромные стаканы с апельсиновым соком и дымящийся кофейник.
Бронич накинулся на еду с таким остервенением, словно участвовал в соревновании по скорости истребления пищи. Я смотрел на него с удивлением, хотя, признаюсь, сам испытывал голод в большей степени, чем мне казалось.
Но мысли мои, все же, были заняты другим.
Как ты думаешь, где выжило больше народа?
Брр! Бронич на миг замер в неподвижности. Разве можно за завтраком говорить о таких вещах?
Я говорю о том, что думаю, я вновь почувствовал раздражение.
Будь так любезен, постарайся думать о чем-нибудь другом, хотя бы еще пять минут. За это время я успею покончить со своей порцией.
Да уж, такими темпами Но все же, Бронич. Тебе не кажется, что проще ответить и отвязаться от меня?
Очень может быть, Бронич издал тягостный вздох и продолжал говорить с набитым ртом. Очевидно, что Северную Америку, Европу и большую часть Азии проутюжили так, что выжить могли только единицы. С Южной Америкой дела, по всей видимости, обстоят ненамного лучше. В этом отношении наиболее благополучными должны быть Африка и Австралия. Если, конечно, не брать во внимание Антарктиду, которую, вероятней всего, вообще не трогали.
Я кивнул. Пусть я не готовился, подобно Броничу, к войне все последние годы и не тратил кучу времени за сбором и сортировкой соответствующей информации, логика подсказывала мне схожие выводы.
Выходит, частично за то, что я все еще жив, я должен благодарить удачно выбранное место проживания. Хотя, ничего я не выбирал, я здесь родился. А вот Бронич Я аж поперхнулся куском тоста.
Бронич, сказал я, откашлявшись. Скажи, ты ведь переехал сюда лет пять назад?
Четыре. Даже чуть меньше.
Ну, все равно. Значит, ты еще четыре года назад предвидел все это? я неопределенно махнул рукой вверх, в сторону истерзанной поверхности планеты. Предвидел и именно поэтому перебрался в Австралию? Так?
Не совсем, он покачал круглой головой, густо намазывая хлеб маслом. Я знал о неизбежности Третьей Мировой намного дольше четырех лет. Просто раньше не имел возможности уехать.
Здорово я сам не понял, какой смысл вкладывал в это слово. Чего ж ты в Антарктиду не слинял?
Там холодно, Бронич ответил с полной серьезностью.
Холодно, я пожал плечами. Можно подумать, в России тепло.
В России? Бронич вытаращился на меня с таким изумлением, словно я вдруг превратился в бородатого гнома. Но я никогда не был в России!
Почти с минуту мы смотрели друг на друга с открытыми ртами. Потом Бронич захохотал.
Восхитительно, поистине восхитительно! Ведь мы знакомы больше трех лет! Я серб, Джефф, серб. Из Сербии. Знакома тебе такая страна?
Я поспешно кивнул, хотя не был до конца уверен, что представляю себе, о чем идет речь. В Восточной Европе в последнее время черт ногу сломит, столько новых стран было, поправил я себя.