Тут закончился джаз и заиграл Моцарт, «Реквием». И шепот химеры снова резко усилился. Генка напряженно замер, Ян потянулся к пульту. Шепот быстро затих, впрочем, на Борщевском он тоже временами затихал.
Ей что, Моцарт не нравится?! пораженно пробормотал Ян.
А тылюбитель классики?
Нет, не так, чтобы очень ноМоцарт! Ян даже поежился. Химера и без того внушает ужас, а тут еще оказывается, что у нее извращенный вкус, так надо понимать реакцию программиста.
Однако химера больше не «перебивала», слушала внимательно. А когда «Реквием» закончился и началась музыка Кама-син, вдруг зашумела. Причем не шептала, а передавала все тот же «Реквием»! Ту часть, которая была перед ее громким шепотом.
Просит повторить! догадался Генка. Да как жалобно
Скореенастойчиво, буркнул Ян, снова включая Моцарта.
При первых нотах химера затихла.
Ишь, как она лихо насвистывать умеет, усмехнулся Ян. Стало быть, на самом деле Моцарт ей нравится, причем настолько, что она аж забыла свой шепот глушить.
Или сильно притопнула под впечатлением, предположил Генка.
Ян включил «Реквием» «по кругу», химера не перебивая прослушала три раза. Потом стала деликатно наращивать шепот. Мол: музыка классная, еще что-то такое есть?
Ну, допустим, есть, и немало. Тревожно-чувственная музыка Кама-син химере понравилась, но разухабистые гимны клерков она решительно заглушила громким шепотом. Ян переключил на следующее.
Зазвучал очень высокий женский голос с мяукающей интонацией.
Это что-то китайское? спросил Генка. А почему с нормальной скоростью?
Нет, это по-английски, «Блэкмор Найт» какая-то, конец двадцатого века, Ян хохотнул: На большой скорости вправду на китайский похоже. Между прочим, неплохо поет, я слушал.
А яне припомню, хотя много слушал из двадцатого Тогда много всякой музыки было, странно, что у нас только одна песня
Джазтоже из двадцатого века. А в двадцать третьем музыки раз в пять больше было, и не хуже, и еще более всякой. А у нас только гимны клерков на вспомогалке. Да и в девятнадцатом не только Моцарт был
В восемнадцатом, поправил Генка.
И тогдатоже Эй! и Ян забарабанил по панели, испуганно вглядываясь в экран. Откинулся, сжав руки в кулакибудь когти тверже, пропорол бы перчатки. Наконец, сообщил злым голосом:
Она вспомогалку оседлала!
Генка сам это видел. Теперь уже и координаты не снимешь хотяснимаются! Спросил:
Что она делает?
Ян всмотрелся в экран, нажал несколько клавиш и сообщил с облегчением:
Она роется в музыкальных файлах Сама решила.
Химера действительно взялась методично перебирать всю музыку, что была на компьютере.
Разобралась же как-то, пробормотал Ян. Хотя, после того, что она сделала с главным компом
Я есть хочу, заявил Генка.
Я тоже. А ещеспать.
Выпей кофе. Все равно ведь не заснешь.
Сделали перерыв на перекус. Пока молча жевали, химера успела перебрать все мелодии, запускала их для себя с огромной скоростью. Многиепо два-три раза, еще раз «Реквием» прослушала. Даже Борщевского разок прогнала до конца.
А дальше что? Очень интересно, что произойдет, когда она наслушается
Дальше химера обнаружила опцию эквалайзера, принялась слушать мелодии в разных настройках. Хотя Моцарта не тронула, разок попробовала и отступилась.
Балуется, недовольно констатировал Ян. Его тоже беспокоил вопрос: «Что дальше?» Все-таки странно, что химере нравится человеческая музыка. Она же на человеческие мозги настроена На альфа-ритмы какие-то. Хотя, может быть, музыкаэто гораздо больше универсальнее.
Или альфа-ритмы универсальны, предположил Генка. Вдруг принципы, по которым устроен человеческий мозг и то, чем думает химератоже универсальны?.. То естьпо другому думалку не сделаешь. Семью восемь пятдесят шесть и у нас, и у химер.
Вдруг зазвучала музыка новая, до сих пор такой не было. Зазвучалаи оборвалась. Потомснова, но слегка измененная. Улучшенная? Слишком быстро звучит
Это она нашла синтезатор мелодий, подтвердил Ян смутную догадку Генки. Волк отобрал у гармониста гармошку и сам для себя играет.
Тогда хватит надолго. Синтезировать можно до бесконечности.
Хватило на сорок две минуты (Генка зачем-то засек время). В какой-то миг писклявый ритм из динамиков затих, наступила тишина. Относительная, слышен был очень тихий шепот химеры и буханье крови в висках. Но, при всей своей относительности, тишина все равно получилась оглушительной.
И зазвучала музыка, та самая, только что придуманная химерой мелодия. С нормальной, приемлемой для человеческого восприятия скоростью. Не просто зазвучалазатопила сознание. В этой музыке было все. «И гнев, и радость, и покой, и яростный восторг», как написал один начинающий поэт. Играло сразу несколько мелодий, даже разных тем, но они идеально сочетались друг с другом. Именно такидеально. И очень трудно сказать, на каких инструментах из набора синтезатора исполнялась музыка, казалось, что для каждой ноты изобретен отдельный тембр. Специально для нее, для этой одной ноты.
Генка замер, погрузился в музыку, пораженный ее совершенством. Буквальнозабыл обо всем на свете. Порой какие-то мысли мелькали, далеко на заднем плане, в тумане. Сначала подумалось: «Слишком эта музыка сильно действует, надо ее остановить». Вторая мысль: «Нет! Пусть играет!» Третья, перепуганная: «А вдруг Ян остановит музыку?!» Потом: «Не остановит, химера не даст».
А потом все закончилось. Музыка внезапно смолкла, как отрезало, и ее сменило отчаянное мяуканье корабельной сирены.
На Яна тоже подействовала музыка химеры, он не сразу очухался и вспомнил, как сирену отключают, а когда вспомнилне мог попасть когтями, куда надо.
Мяуканье, программист еще пару раз провел руками по пульту. Откинул щиток гермошлема, сообщил спокойно-безжизненным голосом:
Все работает, разблокировано. Химера ушла. С насвистыванием, приемник уловил, как удаляется ее шепот эту свою музыку насвистывала.