Я отрицательно помотал головой - ненавижу вносить изменения в конструкцию, рассчитанную профессионалами.
- Ну, смотри. Счет сам оплатишь? Или на отдел?
- Сам. - Усмехнулся я. - И, Марго... У нас, может, есть что, на списании... Из старенького?
- Решил девушку побаловать? - Марино понятливо кивнула головой. - Давно пора.
- Нет. - Остановил я главгаража. - Это я себе, присматриваю.
Марго уставилась на меня, как на идиота. Скривила нос. Развернулась и окинула Маршу оценивающим взглядом, с головы до ног.
Покачала головой.
- Пошли, красавица, прокатимся. - Марго никогда не отличалась вежливостью.
Проведя тихо офигевшую Маршу к "корветику", усадила ее за руль, сама заняв пассажирское сиденье.
- Жди здесь. - Пригвоздив меня к месту двумя словами, Маргарет пристегнулась. - Дави на газ, рыжая.
Марша вспыхнула и нажала на газ.
"Стинг Рэй" ушел со старта юзом, выбросив из-под колес крошки бетона и пару гаек, что попались по пути.
Серая молния мелькнула у выездного пандуса и вылетела на улицу.
Я уселся на капот "Фиата", что мы использовали как "почтовую лошадку". И проедет везде, и с парковкой горя нет.
"Корвет" вернулся в гараж минут через десять, спокойно и неторопливо. Остановился рядом со мной.
- Теперь - ты, садись за руль! - Потребовала Марго, не вылезая. - Давай живее, некогда мне, весь день с вами нянькаться.
Стоящая у машины Марша вспыхнула еще ярче, грозя вот-вот взорваться.
Пришлось погладить ее пониже спины, отвлекая огонь на себя.
Устроившись на сиденье, сразу подогнал его под себя.
Заглушил и снова завел мотор, вслушиваясь в его ритм, впитывая и растворяясь в нем.
Нажал на газ, отпустил.
"Стинг Рэй" приглушенно рыкнул, выбросив клубы дыма из выхлопной трубы.
Снова рык и...
Сам не заметил, как воткнул первую передачу.
Мой "корвет" с четырех ступенчатой коробкой - механикой.
На улицу вылетел уже на третьей.
Разгон до сотни, меньше чем за пять секунд.
Мягкий поворот и на волне заноса прошел тупой угол.
Еще газ и на четвертую.
- Налево! - Рявкнула "Королева".
Ручник и выход налево.
Марино гоняла меня минут пять, переполошив окрестных полицейских и успокоив их взмахом руки.
- Давай в гараж. - Маргарет довольно улыбалась. - Медленно и чинно.
От этих простых слов "Корвет" мгновенно превратился из бешеной чайки в степенного альбатроса.
Замерев в двух шагах от Марши, заглушил мотор и вышел из машины.
- Прости, девонька... - Маргарет пожала плечами. - Но до этой машины тебе далеко. Будешь на ней ездить... В лучшем случае будут собирать по частям. В худшем - будут хоронить в закрытом гробу. Не с твоей, европейской манерой вождения, водить такую штучку. Слишком правильно, красиво, энергично, но... "Корвет СтингРэй 63 года" - это рок-н-рол. Это - душа на волю. Это - воля в душе. А ты... Предпочитаешь пристегиваться. Ты красиво в ней смотришься... Не более.
Маргарет словно поставила точку, пытаясь объяснить то, что она чувствовала.
- Да и цвет - не твой. - Подумав, добавила Королева гаража.
Марша хлопала глазами и держалась из последних сил, сжимая кулаки.
- Пошли, рыжая, подберу тебе Твою красавицу. - Маргарет широко улыбнулась.
- Меня зовут Марша. - Моя ирландка приготовилась вцепиться в волосы.
- Вот и будем знакомы. - Кивнула зав. глав. Всея Гараж. - А ты, Сайд, катись отсюда. Девочкам надо посекретничать...
- Не могу. - Я замер, понимая, что стоит мне уехать и здесь начнется смертоубийство. - Вы же подеретесь.
Маргарет уставилась на Маршу и покачала головой.
- Марша? - Я уставился на свою жену, давая ей понять, что лучше все решить сейчас, "на берегу".
- Езжай, Сайд. Мы разберемся, не маленькие. - Марша выдохнула.
Гроза миновала.
- Помни: в семье есть только один старьевщик - Я! - Коснувшись щеки супруги губами, едва, видимо с дуру, не полез в машину, забыв обо всех намеченных у меня делах и встречах.
Помянув всех, кого припомнил, и еще раз дав себе самое последнее слово начать жрать "танакан" горстями, вернулся к лифту и нажал кнопку "вниз".
Когда двери лифта закрылись, в голове появилась одна, очень забавная мысль: "Боги серые, пусть это будет не "Делориан"!"
Вотчина Макса и его личной медсестры встретила меня тишиной и непонятной девочкой с васильковыми глазами, фиолетово-баклажанными волосами и халатиком, на три размера меньше, чем надо.
Судя по красным глазкам, шмыгающему носику и тяжелому дыханию - аллергия в полном расцвете сил.
Впрочем, я не доктор.
Ни на что не надеясь, задал интересующий меня вопрос и - о чудо! - вожделенный пузырек с таблетками у меня в руках.
- Э-э-э... - Я уставился на бэйдж. - Карина? А где Макс или Жанна?
Девушка шмыгнула носом и расплылась слезами, размазывая "водостойкую" тушь по глазам.
Сердце у меня пропустило удар, подозревая самое страшное.
- Карина, говорите! Может быть, я смогу чем-то помочь?
- Муж застукал Жанну, с любовником... - Взвыла Карина, доставая из кармана халата мятый комочек мужского платка. - И навешал, обоим... Жанна с фингалом, а Макс... Макс... Макс... Сломал ногу, когда, убегая, зацепился за стул и упал!
Я сел на стул и закрыл лицо руками.
Девушка уткнулась в платок и потеряла всяческий интерес к внешнему миру.
Наши плечи подрагивали в унисон. Мои - от смеха, ее - от слез.
Знаю, что грешно смеяться над убогими, но старое волчье правило выживания в коллективе: "где живу и где работаю - не охочусь", снова доказало свою болезненную справедливость.
От смеха, головная боль перешла на следующий виток и пришлось прибегнуть к спасительным капсулам, подозрительно оранжевого цвета. Очень хотелось надеяться, что это именно мои таблетки и что эти таблетки, не шутка Макса.
Иначе, я за себя не отвечаю.
- Карина, не плачьте. - Решил я утешить девушку. - Переломанная нога это всего на неделю, максимум две. Скоро Туарек вернется и все будет по-прежнему.
- Нет... - Замотала головой Карина. - Я, когда он выйдет, подам на развод... А потом, дам ему по морде, кобелю... И уеду к папе...
- Вы - жена Макса?! - Не поверил я своим ушам. - Давно?
- Меньше года. - Карина решительно вытерла глаза, шмыгнула носом и попыталась поправить растрепанную прическу. - Ой, простите...
Я легкомысленно махнул рукой.
Убил меня Макс, артиллерийским снарядом, прямо в голову!
Понимая, что делать мне здесь больше нечего, вежливо распрощался и, закрыв за собой двери в кабинет, побрел до лестницы. Ехать сейчас в лифте совершенно не хотелось, было о чем подумать.
Головная боль, получив пинок, озлобилась еще сильнее и превратилась дикобраза, под черепом, растопырившего все свои иголки, одновременно.
До владений Генри, топать вниз еще четырнадцать этажей - ниже только скальное основание, на котором покоится все наше здание, со всем городом, в придачу.
Шагая по пожарной лестнице, неторопливо и спокойно, шаг за шагом углубляясь и оставляя над собой шумные кабинеты аналитиков, медиков, техников, приходил в благостное состояние.
Меня ждала беседа с человеком, в чьем ведении были тайны, тайны и еще раз - тайны.
Каждый раз, видя Волл дэ Марра, я удерживал вертящийся на языке вопрос: он вообще, территорию архива, покидает? Хотя бы на выходные, или на отпуск?
Сколько раз я не приходил - Генри всегда на месте.
Дверь в архив, осталась глуха и нема к моим попыткам ее открыть.
Пришлось "распустить ноги", попинав ее.
Потом еще и еще раз, пока динамик над моей головой, не прокашлялся и не послал меня, в отдел пропусков, за новой визой на карточке доступа.
Все правильно, я агент надомник и делать мне в архиве, собственной персоной, совершенно нечего.
Достав из кармана химический карандаш, оставил на белой стене, напротив двери, послание Генри и потопал к лифту, понимая, что "танакан" становится уже действительно важным средством, от моего, все прогрессирующего слабоумия и рассеяности.
Приехавший лифт, выпустил из себя четверых бодрых ребят, затянутых в кевлар и с автоматами на пузе, которые, впрочем, тут же уткнулись в пузо уже мне.
- Очень смешно. - Сказал я, глядя в камеру наблюдения, входя в лифт в наручниках, нацепленных на меня службой охраны.
Короткий смешок возвестил, что дежурному и вправду весело, извращенцу.
Парни, видя, что я спокоен, вменяем и не дергаюсь, стянули с голов "чулки" и повесили на пояс свои легкие шлемы с прозрачными щитками.