Когда она пропала из виду в хаосе громадных толстых листьев, зелень внизу заходила ходуном: кто-то там яростно сражался за привилегию сожрать гигантское лакомство.
Лили-Йо вскарабкалась обратно на ветку и замерла, сделав глубокий вдох. Дыхание уже не давалось ей так легко, как прежде: слишком много детей она выносила, в слишком многих охотах участвовала, билась в слишком многих сражениях. Редко дававшееся, мимолетное знание о себе самой заставило Лили-Йо опустить глаза на собственные нагие зеленые груди. Они потеряли упругость с тех пор, как она впервые взяла к себе мужчину Хариса; опустились ниже. Форма их утратила безупречность.
Инстинкт подсказал Лили-Йо, что юность ее позади. Инстинкт дал ей знание, что пришла пора Подняться Наверх.
Племя ждало ее, стоя у Впадины. Лили-Йо подбежала к ним, с виду бодрая, как и прежде, но сердце внутри все равно что умерло. Впадина напоминала перевернутую подмышку, образовавшуюся там, где ветвь отходила от ствола. Здесь, во Впадине, люди сохраняли запас воды.
Племя наблюдало за ползущей по стволу цепочкой термитов. Одно из насекомых то и дело приветствовало людей сигналом. Люди помахали в ответ. Если у человечества и остались теперь союзники, то ими были термиты. Лишь пять великих семейств выжило среди неистовства зеленой жизни. Летучие тигры, древесные пчелы, зеленые муравьи и термиты жили сообществами, могучими и выносливыми. Пятым семейством были люди, занимавшие более скромное положение, слабые и непритязательные, легкая добыча для врагов, не организованные, как насекомые, но и не пожелавшие исчезнутьпоследний вид млекопитающих в вездесущем растительном мире.
Лили-Йо подошла к племени. Вместе с остальными подняла глаза, следя за движением цепочки термитов, пока те не пропали из виду среди густой зелени. Термиты могли жить на любом уровне Великого Лесана Верхушках или внизу, на самой Почве. Они были первыми и последними из насекомых; пока существует хоть какая-то жизнь, в этом мире останутся термиты и летучие тигры.
Опустив взгляд, Лили-Йо воззвала к племени.
Когда люди обернулись на призыв, она вытащила из-за пояса душу Клат и подняла над головой, показывая остальным.
Клат упала в зелень, сказала Лили-Йо. Следуя обычаю, ее душа должна отправиться на Верхушки. Мы с Флор уходим немедленно, чтобы не отстать от термитов. Даф, Хи, Айвин и Жури, останьтесь и хорошенько охраняйте мужчину Хариса и детей до нашего возвращения.
Женщины послушно кивнули. Затем все они, друг за другом, подошли, чтобы прикоснуться к душе Клат.
Грубовато вырезанная из куска дерева, ее душа имела форму женской фигуры. Когда на свет появлялся ребенок, отец вырезал для него душу-тотем, куклу, соблюдая все положенные обряды, ибо в лесу, когда кто-то падал в зелень, едва ли оставалась хоть одна косточка, которую можно было похоронить. Всю свою жизнь люди берегли души, чтобы когда-нибудь упокоить их на Верхушках.
Коснувшись души Клат вслед за остальными, Грен безрассудно ускользнул от племени. Он был лишь немногим младше Той, столь же активен и силен. У него не просто хватало сил на бег: он мог карабкаться. Он умел плавать. Более того, у него имелась собственная воля. Не послушав дружеского окрика Вегги, Грен мигом взобрался на край Впадины и нырнул.
Открыв под водой глаза, он увидел мир не столь яркий и ясный, как тот, другой. Несколько зеленых созданий, похожих на листья клевера, вяло потянулись навстречу, намереваясь обхватить его стеблями за ноги. Грен увернулся, опускаясь еще глубже. Затем он увидел мокрозубапрежде, чем тот увидел его самого.
Мокрозубводное растение, полупаразит по своей природе. Живя во впадинах и полостях, он погружает вооруженные пилкой зубов присоски в древесину, насыщаясь соком деревьев. Но верхняя его часть, шершавая и плоская, словно язык, может найти и другое пропитание. Теперь она развернулась, обхватывая левую руку Грена, и немедленно стянула свои волокна, мертвой хваткой застегиваясь на ней.
Грен ждал этого. Одним ударом ножа он рассек мокрозуба надвое и, отплывая прочь, оставил нижнюю часть растения бестолково дергаться на месте.
Прежде чем он сумел подняться к поверхности, опытная охотница Даф оказалась рядом с ним; лицо ее искажал гневпузырьки воздуха, словно серебряные рыбки, скользили меж ее сжатых зубов. Даф сжимала в руке нож, готовая защитить Грена от нападения.
Он улыбнулся ей, прорвав пленку воды и выбравшись на сухой берег Впадины. Беспечно встряхнулся, когда она оказалась на суше рядом с ним.
Никто не бегает, не плавает, не карабкается в одиночку, бросила ему Даф, цитируя один из законов. Грен, неужели в тебе нет страха? Твоя головачто пустой шип!
Другие женщины тоже выказали гнев, но ни одна не прикоснулась к Грену. Он был ребенком-мужчиной, табу. Ему дана магическая сила вырезать души и дарить детей или скоро будет дана, если он немного подрастет.
Я Грен, ребенок-мужчина! похвастал он, стукнув себя кулаком в грудь. Глаза его поискали Хариса, который мог похвалить за смелость, но тот просто отвернулся. Теперь, когда Грен вырос, Харис уже не радовался ему, как прежде, хотя поступки мальчика все чаще говорили о его храбрости.
Немного сбитый с толку, Грен запрыгал вокруг женщин, размахивая лентой мокрозуба, все еще обернутой вокруг его левой руки. Воинственным криком он бросал женщинам вызов, показывая им свое безразличие.
Ты все еще младенец, прошипела Той, бывшая на год его старше. Грен замолчал. Придет время, и он покажет всем, какой он особенный.
Хмурясь, Лили-Йо сказала:
Дети выросли, справляться с ними стало слишком сложно. Когда мы с Флор вернемся с Верхушек, схоронив там душу Клат, племя будет разделено. Пришла пора расстаться. Берегите себя и будьте начеку!
Махнув им рукой, Лили-Йо отвернулась, готовясь к восхождению; Флоррядом с ней.
Другие покорно наблюдали, как Предводительница их покидает. Раз уж Лили-Йо решила, что племени придется расколоться, никто не поставит это под сомнение. Скоро времена покоя и счастьятак казалось им всемуйдут, и, возможно, навсегда. Детей ждал долгий период скитаний среди тягот и опасностей леса; им самим придется заботиться о себе, прежде чем они примкнут к другим племенам. Взрослых ждали старость, суд богов и смерть: уже совсем скоро им придется Уйти Наверх, в неизвестность.
Глава 2
Лили-Йо и Флор легко поднимались по грубой коре. Для них подъем походил на восхождение по каменным, более-менее симметрично лежащим ступеням. То и дело им попадались какие-то растительные враги, иглоклык или мехострел, но то была мелюзга, без труда отдиравшаяся от коры, чтобы кануть в зеленом мареве далеко внизу. Их настоящие враги были врагами и для термитов, так что идущая впереди колонна уже успела разделаться с ними. Лили-Йо и Флор старались не отставать от насекомых, радуясь их компании.
Карабкаться пришлось довольно долго. Однажды они присели отдохнуть на пустой ветке, поймали два бродячих шипа и, расколов их, съели белую маслянистую мякоть. По пути наверх им попались одна-две группки людей; порой эти встречные сухо приветствовали их взмахом рук, порой делали вид, что не замечают. В итоге женщины забрались слишком высоко для людей.
У Верхушек их поджидали новые опасности. Люди предпочитали более спокойную жизнь на средних уровнях леса, избегая тем самым крайностей Верхушек или Почвы.
Надо идти, поднимаясь на ноги, сказала Лили-Йо, когда они отдохнули. Скоро будем у самых Верхушек.
Волнение заставило обеих замолчать. Они смотрели вверх, съежившись у одного из стволов. Над головами женщин шумели листья, не умолкшие, даже когда сама смерть нанесла удар.
Охваченная бешенством или жадностью, прыгун-лиана впилась плетьми в кору и напала на колонну термитов. Корни и усики служили ей оружием. Обхватив побегами ствол, лиана бросила в атаку острые липкие язычки, настигая то одного, то другого термита.
Этому врагу, гибкому и сильному, насекомые мало чем могли ответить. Строй термитов был нарушен, но они упрямо продолжали подъем; каждый, вероятно, положился на проверенный веками закондаже если кто-то погибнет, остальные выживут.
Для людей прыгун-лиана представляла меньшую опасностьпо крайней мере когда попадалась им на ветке. Если же встретиться приходилось на стволе, лиана с легкостью могла оторвать врага от коры и сбросить его, беспомощного, вниз, в зелень.