Она наконец поняла, что с ним не так.
Ай, вы мои дорогие! Туонн с распростертыми объятиями направился в сторону прибывших. Я нисколько не сомневался, что у вас все получится.
Еще бы, согласилась Ия. Завидя нас, все осьминоги в панике разбежались и попрятались.
Туонн широко открыл пасть и рассмеялся, усы снова задвигались. Ие они напоминали сборище маленьких паучков, шевелящих лапками, старающихся уцепиться покрепче и не упасть человеку в рот.
Прибывшим в лагерь сразу выделили палатку, по их личной просьбе, одну на двоих. Там они оставили все лишнее, что им никак не могло пригодиться в лагере.
Отвертеться Ие от присутствия на так называемом «банкете» не удалось, как она ни пыталась это сделать. В начале шли вежливые просьбы и напоминания о том, что, когда они были в одном отряде, она всегда пропускала любые сборища. За ними были пущены в ход разумные доводы, мол, они только что с дороги, сильно устали, да и Капитану нужно разобраться с тем, что наворотил за время его отсутствия Соод (тот стоял в сторонке и обливался потом, надеясь, что его не заметят). Даже угрозы не оказали никакого воздействия, Туонн просто от всего отшучивался и был непрошибаем, как танк. Ие пришлось смириться и отсидеть в углу два часа, пока люди, среди которых также были ее старые знакомые, дожившие до сего дня благодаря одному лишь чуду, пьянствовали и буйствовали. Немного утешало только то, что Капитан сидел рядом и занимался бумагами, что-то переписывая, зачеркивая и изощренно ругаясь на высоком наречии себе под нос. И все же скука захватила ум девушки, и она уснула в сидячем положении. Спустя два часа Капитан разбудил ее и предложил по-тихому ускользнуть, на что девушка не раздумывая согласилась. Правда, когда они покинули место всеобщего увеселения, она начала отходить от сонной рассеянности, уступая своей привычной рациональности, и немного напряглась. Впрочем, вокруг по-прежнему были люди, хоть и немного.
Вечер влажной прохладой оседал на плечах, но им не было холодно. Капитан держал ее за руку. По периметру лагеря горели зажженные костры, яркими точками очерчивая границы людей в этом непокорном человечеству мире.
Что теперь будет? спросил он будто бы и не ее вовсе, а какого-то невидимого человека, стоящего перед ним.
Хочешь, чтобы я дала тебе прогноз на ближайшее будущее? Или ты это о наших отношениях?
Не знаю, признался он, я не уверен.
Ну, мы добыли оружие, способное истребить осьминогов, добыли последнюю надежду человечества на спасение. Ты не рад?
«Не время, еще не время, надо собраться, иначе точно все испорчу. Ее надо убить. Ее необходимо убить. Сегодня».
Рад, он выдавил измученную улыбку. Наверное просто слишком много думаю. Как насчет того, чтобы немного побыть наедине? Капитан шагнул ближе, его рука скользнула по ее спине под курткой.
За вопросом последовал поцелуй, не обычный поцелуй, а призыв дать и взять больше друг от друга, чем у них было на данный момент. Ия заглянула ему в глаза и улыбнулась.
Нужно сказать Туонну, что мы ушли спать. А то еще поставит на уши весь лагерь, ища нас.
Ответ этот полностью устроил Капитана. Было бы действительно досадно, если бы кто-то зашел, пока он бы убивал ее. Это было бы, скажем, весьма неприятно.
Реакцию Туонна на фразу «мы вернулись чтобы уведомить Вас, что отправляемся спать» можно было описать как «А вы куда-то уходили?» Не пытаясь вновь донести хоть что-то до этого пьяного тела, Капитан и Ия во второй раз покинули место проведения праздника непонятно во чью честь. Девушка направилась в их общую палатку, чему Капитан не был рад. В палатке лежало оружие. То самое, которое насквозь прожарило осьминога в лесу. Его сердце забилось чаще, но он сумел вновь обрести над ним контроль.
В палатке Ия собиралась подойти к кровати, но мужчина притянул ее к себе за руку, заключая в объятия и целуя. «Нет, говорил этот поцелуй, мы начнем только тогда, когда я скажу». Капитан любил эстетику во всем. Ему нравилось гладить ее по светлым волосам, смотреть ей в глаза, на ее губы, растянутые в улыбке, трогать и ласкать ее кожу. Перед непосредственно актом чистой любви ему было необходимо утолить жажду прекрасного. Этим он и планировал сейчас заняться. Он бы даже преуспел, если бы под ребра ему не уперся призмовидный ствол пушки. Если бы девушка нажала на курок, его бы разорвало пополам в долю секунды.
Сердце Капитана упало в пятки. Мир перевернулся, теперь не Ия была его жертвой, а он ее. Ему ничего не оставалось кроме как продолжать беспомощно смотреть на ее улыбку, ничуть не изменившуюся. Девушка сделала шаг назад.
Честно говоря, я немного разочарована собой. Мне стоило догадаться еще месяц назад. Не знала, что такие как ты существуют.
Как давно ты поняла?
Когда убила того осьминога, она присела на кровать, закинув ногу на ногу. Ты был в ужасе, мой дорогой Капитан. Представил себя на его месте? казалось, она злорадствовала.
Да, он не видел смысла продолжать притворяться и лгать. Теперь они могли быть по-настоящему честными друг с другом. На словах это звучит просто прекрасно, но не стоит забывать про то, что мужчина все-таки был взят на прицел. Чего ты хочешь? Хочешь знать, зачем мы это делаем?
Ия рассмеялась. Даже не так, она расхохоталась, от души. Никто в жизни не слышал такого ее смеха. Ей понадобилось время, чтобы успокоиться и прийти в себя.
«Зачем вы это делаете»? «Зачем»?! Ты не знаешь, что ты такое! Как ты можешь объяснить мне, зачем вы это делаете?! она перешла на крик и вновь залилась смехом, громким и искренним, как у многих безумцев, коих раньше держали в специализированных лечебницах.
Капитан совсем растерялся. Он ничего не понимал. В голове крутились вопросы, но они натыкались один на другой, залезая в формулировки друг друга и перемешиваясь.
Хочешь поговорить? догадалась Ия. Давай поговорим. Прошу, присаживайся, она указала на одиноко стоящий у края палатки стул. И подкинь-ка мне локатор, пожалуйста.
А что будет, если я откажусь сотрудничать?
Если нападешь на меняя тебя убью. Если просто уйдешь и примешь сторону людей, то, скорее всего, они сами на тебя набросятся, когда поймут, кто ты, а точнее, что ты. Но убить они тебя, конечно же, не смогут, поэтому бояться их не следует. В конце концов, ясамое страшное, с чем ты мог столкнуться. Ты либо мой, либо мертвый. Выбирай.
Капитан повиновался. Устройство, в момент оказавшееся в руках Ии, показывало ей несколько черных точек, обведенных ярко-салатовым контуром.
Забавно, что локатор моего отца отличает вас от людей. В лагере есть еще штук двадцать? Тридцать? Много.
Кто ты?
Ия положила локатор рядом с собой и вопросительно посмотрела мужчине в лицо.
Любимый, ты не узнаешь меня? Может, у тебя амнезия?.. она снова рассмеялась, но не так самозабвенно, как в предыдущие разы. Извини. Просто за время нашего общения ты и правда стал мне симпатичен, и теперь я злюсь. Может, именно это и мешало мне понять Впрочем, неважно. Это так грубо с моей стороны, ты ведь задал мне вопрос! Я даже не знаю, что мне ответить Яэто я. ЯИвэт Ия, дочь своего отца, Ивэта Рота, наемного убийцы короля Виада, страшного тирана и узурпатора трона, правившего вплоть до самой своей смерти во время революции. Но это ты и сам знаешь, так зачем спрашивать?..
С чего ты взяла, что я не знаю, кто я?
Потому что никто не знает. Ни люди, ни вы, осьминоги. Но я могу рассказать тебе, что с тобой произошло. Как генерал-майор Аэ Ро стал тем, кем он стал. И что случилось с миром.
Ты имеешь какое-то отношение к появлению осьминогов?.. не поверил Капитан.
Не «какое-то», а самое прямое и непосредственное. Но давай обо всем по порядку. Сейчас ты и не думаешь спрашивать, что было в период между смертью моего отца и первым нападением осьминогов. А ведь это точка отсчета новой эпохи. Перед смертью мой отец посоветовал мне наведаться к доктору Заль Ваа, генетику, живущему в частном доме, южнее ныне Восточного лагеря. Мол, это его старый друг и в некотором роде ученик. Оставаться одной в том доме мне не хотелось, и я отважилась пойти к нему. Признаюсь, я ожидала увидеть мужчину под пятый десяток, но ему на тот момент было не больше тридцати пяти. Он стал моим первым во всем: в любви, в предательстве и в насильственной смерти близкого мне человека. Я повелась на его слова. Думала, он любит меня, Капитан похолодел, осознавая, что, по сути, сам точно так же поступил с ней. Но все, что ему было нужно, наша с отцом кровь. «Из крови рожденные твари, и жаждой крови одержимые», процитировала она одну из надписей со стены своего дома. Он экспериментировал с кровью, с нашим геномом. Мы с отцом отличались от других, это отличие они и называли жаждой крови. Просто набор хромосом, не схожий ни с одним живым существом и на подсознательном уровне заставляющий убивать людей. Заль нашел то, что так долго искал, и создал первого осьминога. Тогда-то я и узнала обо всем. Об экспериментах за моей спиной и о его лжи. Я убила Заля. И собиралась убить то, что он создал. Но что-то не дало мне этого сделать. То же, что не дало тебе однажды убить меня. Это жажда крови. Она чувствует. Она отличает. Сейчас я это понимаю, тогданет. Тогда мне на ум пришли слова отца: «Тебя будет ждать новый мир, не тот мир, который привыкли видеть наши собратья. Совсем новый мир. Совершенный мир». И я отпустила то существо на волю. А оно уже стало перестраивать людей. Интересно, что сейчас они этим не занимаются. Хотя люди так и не поняли, что это было. Считают это копированием, когда на самом деле осьминоги перестраивают человека заново, уничтожая то, чем он был ранее, и давая ему новую форму. Это своего рода метаморфоз. Переход из стадии куколки в стадию бабочки. Эволюция организма в чистом виде. Это должно было произойти, отец знал это. А Заль считал, что совершил ошибку. Теперь я осознаю, что поступила с ним точно так же, как отец когда-то поступил с моей матерью. Выходит, она тоже считала меня ошибкой