Родители Громов жили где-то далеко от городка, им отправлялось обеспечение, раз в месяц, как многим семьям ученых, которые не прошли тесты на профпригодность, и в городок их не взяли. Эрика старший брат привез сюда, когда мальчику было восемь. В своей школе он слишком опережал всех в развитии. Да и, признаться, в этой школе, Эрик тоже был умнее всех, на порядок. Учителя пытались воздействовать на Эдика, чтобы он обсудил с братом, какие именно способности тот хотел бы развивать. Но как можно повлиять на человека, который не отличает кофе Софии от кофе сваренного машиной?
Эдик отмахнулсясам решит, когда придет время. А когда это время придет? Через год направление профессии выбирать.
Привет, Амий, поздоровался Эрик.
Привет, я сел на траву. Мальчик стоял рядом.
Мы молчали какое-то время. Эрик был еще молчаливее меня.
Как у тебя дела, выбрал направление? спросил я.
А ты? усмехнулся Эрик.
Что?
Ваш новый проект. Эдик сказал, все ждут, когда ты укажешь им куда идти.
Я думаю.
Вот, я тоже.
Это другое, я почувствовал раздражение. Вообще, Эрик, в отличие от старшего брата, наоборот, всем нравился. Наверное, только я понимал, что пройдет совсем немного времени, и он будет так же, как брат, раздражать тем, как ладно у него все получается.
Это другое, повторил я. Мне нужно подумать, от меня зависит весь ход эксперимента. От моего выбора.
А от моего зависит вся моя жизнь, усмехнулся Эрик, сел на траву, рядом со мной. Подсказать?
Мне показалось, я услышал нотки искусителя в голосе парня. Конечно, это ерунда. Никакого искусителя нет. Это все этот эксперимент, он вызывал глубинный страх: а вдруг нельзя?
Тебе Эдик рассказал?
Эксперименты обсуждали в городке, как новости. Группа психологов представила проект для городка, в котором доказывала, что атмосфера секретности будет угнетать талантливых ученых. И что они обязательно будут искать отдушину. Возможно, вне тех контактов, от которых им приходится что-то скрывать. А это было, действительно, опасно. Поэтому, редко когда задача подразумевала молчание. В городке жили люди, которые зналивсе местные разговоры не должны выходить за пределы городка. Да и как? Протоколы связи проверялись и прослушивались, каждый житель города дал на это согласие. А сторонний ученый не раз помогал выйти из тупика увлеченной группе. Правда, Эрик еще не был ученым. Хотя, наверное, и это получилось бы у него прямо сейчас.
Я кивнул.
Ты хочешь, чтобы эксперимент удался? спросил Эрик.
Я возмутился.
Что значит хочу ли я? Он удастся, в любом случае! Независимо от результата. Мы докажем, что Вселенная разумна, либо мы докажем, что она неразумна.
А ты хочешь, чтобы она оказалась разумна или нет? спросил Эрик, провел ладонью по мокрым светлым волосам. Книжная какая-то у Эрика была внешность. Как будто автор старался выдумать необычное, но гармоничное сочетание цвета волос и глаз. И в результате придумал то, чего не существует. У Эрика были светлые волосы, очень светлые, но с золотым оттенком, и темные, как вечернее небо, глаза. Почти фиолетовые. Видите? Ну, а я что говорил. К чему я, вообще, о глазах? Надо думать о разуме Вселенной. И только теперь я понял. Что я весь сегодняшний день старался об этом не думать. Я не знал ответа. Я не знал, хочу ли я, чтобы она откликнулась. Именно это мешало мне думать о направлении.
Я думаю, я тебе достаточно помог, улыбнулся Эрик. Как ты захочешь, так и пойдет эксперимент.
Я снова возмутился. Мне казалось, что мальчишка меня пытается уличить в нечестности. В том, что я знаю, как пойдет эксперимент. Я начал объяснять ему, что эксперимент, это сложная работа, которая зависит от множества людей. Эрик изогнул уголок губ и уставился на реку. Он, похоже, не вслушивался в то, что я говорил. И я замолчал. Не себе же я объясняю. Я и так все понимаю. Чертов мальчишка.
Ты ходил к Аристарху? спросил Эрик.
Чертов мальчишка. Опять подумал я. Конечно, я пойду к Аристарху. Выпью у него чашку заваренных листьев смородины, послушаю пару баек. А потом придется принимать решение. Расчеты зависят от решения. Решениеэто критерии, определяющие эксперимент. Мы строим эксперимент на том, что Вселенная разумна, и мне надо учитывать и рассчитывать ее, как разумную. Мне нужно определить понятие этой ее разумностида, мне нужно к Аристарху. Я молчал, уйдя в свои мысли, но Эрик меня не отвлекал.
Я пойду, Эрик, кивнул я.
Мальчишка повел головой. Мне в голову пришла аналогия со сказочными путеводными клубками. Это у любого человека при слове «ученый» в голове появляются формулы, цепи ДНК, химические соединенияпод ссылкой: что-то непонятное. Ученый в работе оперирует, конечно, знаниями, конечно, фактами, прошлыми исследованиямино, чтобы создать что-то новоеозарением. И только им. Новая идея всегда приходит по дорожке ассоциаций. Если от пришедшей в голову удачной идеи проследить дорожку до начала, окажется, что думал о дырочках в сыре, а придумал уточнение к гипотезе Лапласа. Вот в связи с этим делом, всякой суеверной чуши мне приходило в голову много. Постоянно вспоминались какие-то отрывки из книг или сказок. Надо к Аристарху.
Глава 4
Аристарх был дома, этот великий человек вошел в пору зрелости без возраста. Статный и гордый, он казался бы надменным, если бы не его лучистые смеющиеся глаза.
Я прошел по саду, Аристарх возился с цветами. Цветы росли у него буйно, и как-то бессистемно. Аристарх не выводил новые сорта, не формировал листву и стебли. Увидев меня, Аристарх улыбнулся, кивнул, руки у него были заняты.
Я сейчас закончу. Смотри, солнце там, ходит оно вот так, Аристарх нарисовал дугу по ходу пути солнца и кивнул на розовый куст, а он вот сюда тянется. Вот и скажипочему?
Я пожал плечами. Аристарх покивал. Почему-то стало стыдно.
Может, свет преломляется через я поискал основание для розы запутаться и посчитать, что солнце в другой стороне. Но куст поворачивался к небольшой пальме в горшке. Я посмотрел на пальму.
Аристарх посмеялся.
Я ее несколько раз переставлял, куда она, туда и куст вертится. А? Даже виды разные. Никакого опыления и банановых роз быть не может. А крутится. Она для негосолнце. Вот и пойми душу. И не спросишь. Нарушение закона, казалось бы. Сколько не говори «халва» во рту слаще не станет. Цветам нужно солнце. А вот ему нужна пальма. И закон не выведешьрозам нужна пальма. Просто так случилось. Сейчас. Именно у них. Психология. Ну, ладно, ты же не про цветы слушать пришел.
Аристарх отпустил лозу виноградника, направился к дому. Я пошел за ним.
Ну? сев уже за стол и разливая чай, смородиновые листья с медом, спросил ученый.
Я начал рассказывать о проекте. Аристарх улыбался, как будто я говорил глупости, как знаете, дети выдумывают простое решение любой проблемы, не зная всех данных.
Ты писал об этом, напомнил я, как будто он мог не помнить. Я не знаю какое направление эксперимента выбрать. От чего отталкиваться?
Это твой эксперимент. Как ты захочешьтак и пойдет, улыбнулся Аристарх.
Видимо, недовольство отразилось на моем лице, потому что Аристарх сверкнул улыбкой и понимающе кивнул.
Сколько под тобой психологов? ученый словно о чем-то раздумывал. А я чувствовал, что он думает о важном. Думает, стоит мне говорить или нет.
48. В этой группе 5, ответил я.
Ты готовишь кого-то?
Как это? не понял я.
Есть кто-то, кто способен занять твое место? Пойти по твоему пути?
Я задумался. Назвал пару фамилий. Аристарх вздохнул, покачал головой.
Ты думаешь, справлюсь ли я со знанием, которое ты мне скажешь? самоуверенно почти сказал, а не спросил, я.
Аристарх легко кивнул.
Аристарх, не надо меня беречь от знаний! возмутился я. Знания не бывают пугающими. Это лишь восприятие людей! Это лишь то, как ты ими воспользуешься.
Аристарх усмехнулся, он внимательно смотрел на меня, даже, мимо меня. Просчитывал, читал меня. Думал, стоит ли делиться. Я вдруг успокоился и продолжил пить чай. Я сделал все, что мог. Даже если Аристарх что-то скрывает, даже что-то важноенет ничего, чего бы один человек сделал, а другой не смог бы повторить. Я раздумывал о проблеме. Решил отталкиваться от того, что Вселенная разумна. Или, что Бог есть. В конце концов, если никому не нужно, почему мне должно быть нужно? Задание есть, буду действовать по правилам. Если даже Аристарх