Вот оно что Спасибо.
Как любой старый человек, абсолютно здоровым Леонид Иванович не был. Да что там старыеу нас и молодых здоровых людей не сильно много, так что уж говорить про пожилых. Генерал понимал, что кроме чудесного антибиотика, неизвестного на Земле, Шэф имеет доступ и к другим чудодейственным препаратам, но в открытую попросить что-нибудь для себя он не то, чтобы стеснялся, или побаивался, а как бы это сказать не хотел терять последнюю надежду. Согласен был с Булгаковым: «Никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами все дадут!». А то, если попросишь, а тебе откажут, да еще посмотрят эдак с презрительным прищуром на попрошайку, то второго шанса уже не будет. А то, что подлечиться надо, Леонид Иванович чувствовал хорошо. Особенно по утрам.
От радости сердце генерала заколотилось, как швейная машинкаон даже перепугался поначалу, но постепенно сердце вернулось к обычному ритму. Об этом мало кто знает, но люди умирают от счастья. Нечасто, но умирают. Эмоциональное перевозбуждение приводит к сердечному приступу, инсульту и другим потенциально смертельным состояниям. Наш организм реагирует на радостное возбуждение так же, как на ощущение страха или стресса, вырабатывая гормоны адреналина и норадреналина. Эти гормоны запускают реакцию «борьбы или бегства», что готовит нас к опасной ситуации. Однако слишком высокий уровень этих гормонов может быть опасным для сердца, мозга и других органов. К счастью, в нашем случае, генерал остался жив.
Не за что. Вы главное меня дождитесь, улыбнулся командор и тут же построжел лицом, показывая что неофициальная часть закончена. Ладно. Давайте к делу. Я в ближайшее время ухожу, а здесь остается Денис. Мне нужно, чтобы к моему возвращению он был живым, здоровым и на свободе. Последнего пункта, насчет свободы, Леонид Иванович не понял, но видя, что Шэф не закончил, переспрашивать не решился. А командор продолжил:Отвечаете головой.
Взгляд Шэфа явно свидетельствовал, что ответственность подразумевается в прямом, а не в переносном смысле слова. Генерал внутренне передернулсяуж больно этот взгляд напомнил про первое знакомство, когда зеленый лейтенантик, только-только из школы КГБ, познакомился с существом, сидящим с ним сейчас за одним столом. В то, что обычный человек, пусть даже обученный черт знает каким головоломным инопланетным техникам умерщвления себе подобных (и не только), может вырезать отряд спецназа КГБ, отправленный на его задержание, Леонид Иванович не верил и тогда, когда Шэф по какой-то непонятной причине не стал его убивать, не верил он и теперь. Факты, которых упорно придерживался генерал, упрямо свидетельствовали, что Шэфне человек. А кто? А хрен его знает.
Конечно-конечно! поспешил он заверить командора. Поместим Дениса в хороший санаторий, сиделку подберем правильную, тут генерал чуть было заговорщицки не подмигнул верховному главнокомандующему, но вовремя одумался. Присмотрим, что бы его никто не обижал.
После этих слов Шэф захохотал, да так, что слезы выступили у него на глазах. Генерал уставился на него недоуменноон не мог взять в толк, чем его слова так могли насмешить собеседника. А командор, отсмеявшись, только махнул рукой.
Не обращайте внимания. Просто в действительности все обстоит с точностью до наоборот. О том, чтобы его никто не обижал, фыркнул Шэф, как будто сказал что-то смешное, Денис прекрасно позаботится сам. Ваша задача в другомприкрыть, когда он обидит каких-нибудь влиятельных людейкомандор на мгновение презрительно покривил губы, из «сливок общества».
Это не прошло незамеченным Леонидом Ивановичем. Генерал и раньше подозревал, что Шэф невысокого мнения о российской элите, а сейчас окончательно утвердился в этом предположении. Ну что ж положа руку на сердце, в этом вопросе генерал был солидарен со своим визави. Да и, честно говоря, в данный момент, отношение «страшного гостя» к отечественному истеблишменту волновало Леонида Ивановича в последнюю очередь. Гораздо хуже было другоек сожалению, ничего из сказанного Шэфом, он не понял и если бы не опыт работы в Системе, научивший хорошо скрывать внешние проявления любых чувств, то ему оставалось бы только удивленно хлопать глазами. В голове Леонида Ивановича никак не укладывалоськаким это, интересно знать, способом этот безногий тюфяк сможет огорчить уважаемых людей? Да так, что потребуется его вмешательство. Непонятно. Может Шэф шутит? Да нетнепохоже это на него. А командор продолжил:
Ну, и так, по мелочиесли ему потребуется что-нибудьк вам обратится. Леонид Иванович молча кивнулэтот пункт был понятен. Денису, кстати, уже кое-что нужно, улыбнулся Шэф сложной улыбкойс одной стороны, как бы и осуждающей (в меру), а с другой, как бы понимающей, словно говоря ею: «Ничего не попишешьмолодежь, она такаядо материальных ценностей уж очень охоча! Нет бы до духовных». Ладно, Денис сам расскажет, что ему нужно. Я сейчас его позову, чтобы не было испорченного телефона. У нас сегодня был трудный день, командор бросил взгляд на настенные часы, Денис должен был бы уже появиться заснул наверно. Ничего. Сейчас позовем.
«Сейчас позовем» было ключевой фразой. Старший помощник дождался, пока командор сдвинет точку сборки в какую-то невообразимую область, отчего его взгляд, которым он сверлил генерала стал таким, что Леонид Иванович, в буквальном смысле этого слова, позеленел. После этого Денис проявился в своем закутке между Шэфом и пальмой. Вид у него, по договоренности, был самым затрапезным: всклокоченная голова, явно только что с подушки; мятая майка; штаны от тренировочного костюма и шлепанцы на босу ногу. По его хмурому виду было очевидно, что человека сию секунду оторвали ото сна. Денис хмуро оглядел присутствующих, протиснулся мимо любимого руководителя и плюхнулся на свободный стул.
Добрый вечер, поздоровался он с генералом.
Леонид Иванович от изумления смог только кивнуть. Генерал был в шоке, а причиной шока были ноги. Нет, Денис Иванович ни в коей мере не был лошарой непрошаренной, а вовсе даже наоборотбыл вполне себе прошаренным челомположение обязывало, и прекрасно понимал, что при современном развитии робототехники на Западе, изготовить советский паспорт тьфу тыроботизированные протезы, неотличимые от настоящих конечностей, это такой пустяк о котором не стоит и говорить.
Но! Про развитие техники в целом, и робототехники в частности рассуждало сознание, подсознание же оперировало совсем другими категориями: волосками на тыльной стороной стопы, натянувшимся сухожилием, криво подстриженным ногтем и другими деталями, сознанием не воспринимаемыми. И подсознание говорило да пожалуй не говорило, а вопиялоноги настоящие! Живые! Из плоти, крови и костей!
Но, ноги были только первой частью шока, была еще и втораясам Денис. В памяти Леонида Ивановича он остался каким-то аморфным, амебоподобным существом. Теперь же перед генералом предстал подтянутый молодой человек, спортивный и мускулистый. Мускулы не были ярко выражены, как у гимнастов, или штангистов легковесов, Денис был сухим и поджарым и более всего походил на боевого монаха из Шаолиня, как их показывают в американских и гонконгских боевиках. Однако, самое главное изменение во внешности Дениса заключалось в другомон разительно помолодел! Генералу он запомнился молодым человеком неопределенного возрастачто-то около тридцати, или чуть поболее, потерянным и опустошенным, а теперь перед Леонидом Ивановичем сидел старшеклассник, или же, в лучшем случаепервокурсник! Но, это несомненно был Денис, ранее знакомый генералу.
Единственное, что выбивалось из образа старшеклассника, или первокурсникаэто глаза. Бррр! Не бывает у таких молодых людей такого взгляда. Прежняя амеба смотрела так растерянно и с таким плохо скрываемым страхом, что плюнуть хотелось в эти глаза. Зато теперь, взглянув в глаза нынешнему Денису, Леонид Иванович быстро отвел взглядуж больно глаза Дениса напоминали глаза Шэфа, когда они встретились в первый раз. Кошмар, из яви переместившийся в мир снов, снова получил материальное воплощение.
Тогда, давным-давно, в сводную группу захвата, егозеленого лейтенантика только-только из школы КГБ, включили лишь потому, что он был снайпером и неплохо владел боевым самбо. Руководство посчитало, что эти достоинства перевешивают отсутствие практического опыта оперативной работы. И в принципе, как ни удивительно, начальство было правоналичие такого опыта ничем не помогло остальным членам отряда, которые с операции не вернулись. В смыслене вернулись живыми, так-то тела их были доставлены на базу.