Общим счетом станция могла вместить двенадцать тысяч человек, хотя полная загрузка требовалась редко. Постоянный штат, экипажи кораблей и контрактники для обслуживания больниц, баров, борделей, церквей, складов и ресторанов, без которых люди нигде не обходятся. На этой базе экипажи из Сол и из систем по ту сторону колец могли несколько дней отдохнуть друг от друга, посмотреть на незнакомые лица, послушать голоса, которые не надоели за месяцы, забраться в постель с кем-то, кто еще не воспринимается как член семьи. Все это создавало братскую атмосферу, породившую неофициальное название станции«Родительский дом». Наоми здесь нравилось. В устойчивости человеческих привычек виделось что-то обнадеживающее. Чужие цивилизации, галактические империи, война и сопротивление никуда не делись. Но кроме них была выпивка и караоке. Секс и младенцы.
Она шла по общему коридору жилого кольца, не поднимая головы. Подполье обеспечило ей поддельное удостоверение для станционной системы, так что ее биометрические данные не вызывали тревоги, и все же она старалась не бросаться в глаза, на случай если попадется кто знакомый.
Местом встречи назначили ресторан на нижнем внешнем уровне кольца. Наоми ожидала, что ее загонят на склад-холодильник, но встретивший у дверей мужчина провел ее в отдельный кабинет. Еще не перешагнув порог, она поняла, что они здесь.
Бобби увидела ее первой и встала, ухмыляясь во весь рот. Неприметный рабочий костюм без меток и нашивок все равно смотрелся на ней как мундир. Поднявшийся вслед за Бобби Алекс постарел. Он сбросил вес, а уцелевшие волосы стриг под машинку. Его можно было принять за счетовода или за генерала. Они без слов шагнули друг к другу, обнялись все втроем: Наоми положила голову Алексу на плечо, Бобби прижалась щекой к щеке. Тепло тел утешало больше, чем ей бы хотелось.
Ах ты черт, заговорила Бобби, как славно снова тебя увидеть!
Разорвав объятия, они перебрались за стол. Их ждали бутылка виски и три стаканаявная и верная примета дурных новостей. Поднять тост, почтить память очередной потери. Наоми спросила взглядом.
Ты же знаешь, Авасарала, ответил ей Алекс.
За волной облегчения пришел стыд за него. Умерла Авасарала, и только.
Знаю.
Бобби налила всем и подняла стакан.
Черт, что за женщина была. Нам таких уже не видать.
Они соприкоснулись стаканами. Наоми выпила.
Авасаралабольшая потеря, и для Бобби, наверное, тяжелее, чем для других. И все же они пока оплакивали не Амоса. И не Джима.
Ну, заговорила Бобби, поставив стакан, как живется тайному генералу сопротивления?
Мне больше нравится «тайный дипломат», поправила Наоми. А живется не первый сорт.
Постойте-постойте, вмешался Алекс. Что за разговоры без еды. Без обеда не бывает семьи.
Меню ресторана составляло приятное сочетание астерско-марсианской кухни. Нечто под названием «белый концентрат» имело отношение к настоящему, но с добавлением свежих овощей и пророщенных бобов. Круги выращенной в чашках Петри свино-говядины поливали сладковатым острым соусом.
Они навалились на еду, как бывало на «Росинанте» в прежних воплощениях. Наоми только сейчас поняла, как соскучилась по смеху Бобби, по привычке Алекса украдкой подкладывать ей на пустеющую тарелку лишний кусочек. Близость, возникающая, когда десятилетиями живешь с кем-то бок о бок. А потом не живешь. Она бы загрустила, если бы не радость, что сейчас эти двое с ней.
«Предштормовой» полностью обеспечен командой, рассказывала Бобби. Я немножко беспокоилась, что будут сплошь астеры. То есть у Сабы их больше всего в запасе. Два ветерана марсианского флота во главе команды, зовущей нас внутряками?
Могло стать проблемой, согласилась Наоми.
Саба заполнил всю ведомость ветеранами ООН и Марсианской республики, сказал Алекс. И молодежь тоже есть. Забавно, я в их возрасте уже свое отслужил. А выглядят детишками, понимаешь. Чистые, серьезные личики.
Знаю, засмеялась Наоми. Мне теперь кажутся детьми все, кто моложе сорока.
Дело они знают, заметила Бобби. Я все время стоянок занимаю симуляторами и учениями.
Случилась пара драк, сказал Алекс.
Нервы шалят, отмахнулась Бобби. На задании все это дерьмо испаряется.
Наоми сунула в рот еще кусочек концентратачтобы не хмуриться. Не помогло. Алекс откашлялся и заговорил, меняя тему:
Вестей от нашего громилы, надо думать, так и нет?
Два года назад Саба углядел шанс провезти на Лаконию агента с карманной атомной бомбой и шифрующим приемо-передатчиком. С дальним прицелом вернуть Джима или покончить с властью Лаконии, лишив ее головы. Саба спросил Наоми, кому бы та доверила такое важное дело. Такое опасное. Амос, услышав, в тот же час собрал чемоданы. С тех пор Лакония выстроила новую оборону. Подполье потеряло бо́льшую часть агентов в Лаконской системе, и Амос замолчал.
Наоми покачала головой:
Пока не было.
А, что там, сказал Алекс. Может, скоро будут.
Может, согласилась Наоми, как всегда в подобных разговорах.
Кофе хотите? спросил Алекс.
Бобби мотнула головой, Наоми одновременно сказала:
«Янет», и Алекс лениво поднялся:
Пойду тогда устраиваться.
Когда дверь за ним закрылась, Наоми подалась вперед. Ей хотелось продлить этот моментвоссоединение семьи. Луч света в темноте. Но было нельзя.
Затея с «Предштормовым» в системе Сол чертовски рискованная, заговорила она.
Серьезный риск привлечь к себе внимание, признала Бобби, не желая встречаться с ней взглядом. Говорила она легко, но в тоне звучало предостережение. Зависит не только от меня, понимаешь?
Саба.
И другие.
Я все думаю про Авасаралу, сказала Наоми. В бутылке еще остался виски, и она налила себе на палец. Вот она былабоец. Не отступала, даже если проигрывала.
Она была такая, согласилась Бобби.
Боец, но не воин. Она возглавляла борьбу, но находила другие средства, кроме войны. Союзы, политическое давление, торговля, логистика. В ее стратегии насилие стояло последним в очереди.
У нее были рычаги, напомнила Бобби. Целая планета в подчинении. А мыстая крыс в поисках трещины в бетоне. Нам приходится действовать по-другому.
И у нас есть рычаги, сказала Наоми. Больше того, мы можем их создавать.
Бобби очень аккуратно отложила вилку. Глаза у нее потемнели, но не от гнева. Или не только от гнева.
Лакониявоенная диктатура. Если мы хотим, чтобы кто-то поднялся против Дуарте, людям надо показать, что это возможно. Военные действия демонстрируют, что есть надежда. Ты же астер, Наоми. Ты знаешь.
Я знаю, что это средство не работает, возразила Наоми. Астеры поколениями воевали против внутренних планет.
И победили, сказала Бобби.
Нет, не победили. Мы продержались, пока вмешательство со стороны не смело фигуры с доски. Ты вправду думаешь, что мы заполучили бы такой вот Союз перевозчиков, если бы не врата? Мы добились успеха только потому, что правила вдруг неожиданно переменились. А теперь действуем так, словно подобное может повториться.
Мы действуем?
Саба действует, поправилась Наоми, а ты его поддерживаешь.
Бобби откинулась назад, потянулась так, как делала, когда ее что-то злило. При этом ее крупная фигура выглядела еще больше, но Наоми была не из тех, кого легко запугать.
Я знаю, что тебе такой подход не нравится, и знаю, что ты была недовольна, потому что Саба не включил тебя в план, но
Не в том дело, сказала Наоми.
Никто не возражает против рычагов. Никто не отказывается использовать еще и политические методы. Но пацифизм не работает, если враг лишен совести. Лакония держится на дисциплине наказания, а я знаю Нет, ты меня послушай. Я в этом понимаю, потому что на Марсе такие же традиции. Ты росла в Поясе, а я на Марсе. Ты говоришь, мой путь не ведет к победе? Ладно, предположим. А я тебе говорю, что с такими людьми мягкость не работает.
И что нам тогда остается?
То же, что и всегда, сказала Бобби. Делать все возможное и ждать неожиданностей. В нашу пользу то, что неожиданности рано или поздно случаются.
Слабое утешение, хихикнула Наоми, желая разрядить обстановку.