Возникла проблема. Иван хотел сразу доложить о своём прибытии в Коскор. Елизавета предложила повременить с докладом, понаблюдать за космосом и даже самим сначала поискать артефакты, если таковые в Системе сохранились. Копун молча ждал решения «племянника» создателей. Когда Иван спросил его, что бы он посоветовал, Вестник ответил:
«Я готов выполнить последнюю вашу просьбу. После этого я улечу».
Куда? удивился Иван.
«По некоторым сохранившимся в моей памяти фрагментам послевоенного периода я сделал вывод, что мои создатели смогли переселиться. Не все, только одна из технически оснащённых групп. Попробую их разыскать».
Разве переселение могло помочь им уцелеть? Ведь война охватила всю Вселенную!
«Не всю, один домен, её видимую часть, ограниченную космологическим горизонтом».
Хочешь сказатьрадиусом в тринадцать и семь десятых миллиарда световых лет?
«Сто пятьдесят миллионов лет назад радиус горизонта был на два миллиарда световых лет меньше. Но это не имеет значения».
То есть ты намереваешься искать своих создателей за этим пределом?
«Сначала я обследую ядро галактики, перед началом войны отряды родичей моих создателей отправились в балдж искать союзников».
Как интересно! воскликнула Елизавета. Покраснела под взглядом Ивана. Я бы с удовольствием полетела с тобой.
Подожди, хмуро сказал Иван. Мы ещё не решили проблему с базами и возвращением Шнайдера. Что, если он уже в Солнечной системе, нашёл базы и готовится их активировать?
«Его ещё нет в Солнечной системе, меланхолически возразил Копун. Я бы почувствовал».
Но ты согласен, что его появление может спровоцировать внутрисолнечную войну? Его нужно остановить!
«Это ваши проблемы».
Спасибо! рассердился Иван. Я думал, мы друзья.
«Вы всё время приписываете мне человеческие эмоции и психологию. Я не человек и создан не людьми».
Но они были нашими предками!
«Относительно».
Хорошо, не будем спорить. Ты нам поможешь?
«Я уже сказалвыполню вашу просьбу и покину ваш галактический район».
В таком случае действуем так: ищем базы, нейтрализуем, если это возможно, и сообщаем о находке нашим спецслужбам, чтобы они взяли базы под охрану. Это единственная гарантия того, что древнее оружие не попадёт в руки негодяям и больным на голову политикам и не будет использовано. Затем ждём Шнайдера на «мурексе» и предлагаем ему мир и дружбу.
«Едва ли эта человеческая особь последует вашим советам. Она точно потомок агрессивных тварей с других планет, не пользующихся никакой этикой и моралью. В истории моих создателей время от времени рождались такие больные существа, и их лечили принудительно».
Тогда мы его уничтожим!
«Если сможете».
Разве ты нам не поможешь?
«Это не моя война».
Ладно, разберёмся и без тебя.
Не надо никого уничтожать, тихо проговорила Елизавета.
Иван спохватился.
Ох, Лизонька, извини, что узурпировал власть. Конечно, твоё мнение тоже очень важно. Слушаю тебя.
С Куртом можно договориться.
Не уверен, но мы сделаем всё, чтобы не допустить новой войны. А потомхоть в ядро галактики, хоть на край света! Согласна?
Елизавета улыбнулась, пряча сомнения в глубины души.
4
Чиновники Межкосмоса выставили России претензии по поводу несогласованности действий Роскосмоса с международными организациями в отношении исследования экзотических объектов за пределами Солнечной системы, особенно в части похода российского крейсера к водной планете. Пообещали применить санкции. И Головину как руководителю Коскора вместе с ответственными функционерами СКБ пришлось заняться составлением юридически выверенных и предельно вежливых отписок в адрес тех самых международных организаций, в первую очередь НЕСПАСЕНовой европейской парламентской Ассамблеи, занимающихся космосом.
Таким образом Вересов оказался предоставленным самому себе, что его не обеспокоило. Он и так всегда работал самостоятельно, не особенно опираясь на помощь начальства. А задача у него в данный момент была одна, сверхважнаявычислить координаты древних военных сооружений в Системе и взять их под контроль.
Одиннадцатого января он и его группа ступили на борт крейсера «Дерзкий», перебазировавшегося с космодрома Коперник на Луне на космодром Плесецк в России.
Капитан Бугров встретил их лично в переход-хоботе от здания космопорта, проводил на борт и уединился с Вересовым в своей каюте. Он получил приказ поступить под начало полковника Коскора и выполнять все его распоряжения. Естественно, он догадывался, чем придётся заниматься экипажу, но не знал деталей, и Вересов коротко объяснил ему суть дела:
Начнём искать базы сначала на Марсе, потом на Луне и будем ждать возвращения Ломакина.
Так как он отсутствует, сказал Бугров, я взял в качестве оператора ТС одного из своих знакомых.
Кого именно?
Сына Тита Корепанова, моего друга детства, зовут Флавием. Двадцать три года, начинал карьеру кадетом, сейчас лейтенант, отличные показатели, спортсмен, чемпион Академии по киберспорту. Бугров улыбнулся, изломав морщинами гранитную плиту лица. Как и вы.
Вересов кивнул.
Неплохая рекомендация. Вам доверяю.
Паренькандидат в команду косморейнджеров. Приглядитесь к нему, у него неплохие перспективы.
Хорошо, посмотрю. Хотя Ломакина он не заменит.
Иван другого склада человек. К тому же интрасенс.
Ладно, проверим вашего Флавия в деле. Будете знакомиться с группой?
Мне достаточно того, что вы отбирали оперативников лично. Рад, что в группу вошёл Ядогава.
Без него никак. Да и Мишина вы знаете. Остальныелучшие в своём деле. Теперь о порядке работы. Грузим на борт две жилые станции «Аргус». Выходим в космос якобы для проведения плановых профилактических работ, подвешиваем станции над Марсом. В них будут работать мои парни, мониторить связь и сканировать поверхность планеты с помощью нейтринных сканеров «Третий глаз». Ещё один сканер будет выведен к Меркурию.
Надо проверить астероиды кольца между Марсом и Юпитером. Не все они обследованы досконально.
Разумеется, будут обследованы и они, для этого технари запустят беспилотники. Но это уже их забота.
Наша задача?
Отслеживать маршруты кораблей ЧВК. Для этого на наш кванк будут поступать данные всех мониторинговых систем разведки и космоконтроля. Любая активность конкурентов должна быть замечена и проверена. Поэтому будем сидеть «на ушах» и реагировать мгновенно.
Экипаж готов.
Не сомневаюсь. С Ломакиным нет связи?
Бугров мигнул.
Мы договаривались, что он будет сообщать о себе, в голосе капитана прорезалась нотка досады. Искать его, бросая в космос позывные, бессмысленно.
Вересов понял чувства собеседника. Несмотря на всё своё природное хладнокровие, Бугров переживал и ответственности за судьбу одного из членов экипажа с себя не снимал.
Прошу прощения, Виталий Семёнович. Как вы думаете, почему он молчит так долго? Мы обговаривали также, что Вестник прилетит вслед за нами. Что случилось? Почему он задерживается? Сработала какая-то программа, и Вестник перестал слушаться? Что ни говори, а он всё-таки машина.
Не знаю, одним словом ответил капитан Бугров на все вопросы сразу. Уверен, что Иван вернётся.
Через два часа после этого разговора «Дерзкий» стартовал, провожаемый взглядами наблюдателей за Приземельем всех существующих служб, и направился к Марсу.
Последующие несколько часов команда Вересова возилась с запуском станций, оборудованных сканерами, и контролем функционирования их оборудования, каскад за каскадом подключала системы контроля.
Подошли к Марсу на расстояние в десять тысяч километров.
К началу двадцать второго века эта планета, колонизацию которой описывали десятки раз, а заселять начали лишь в восьмидесятых годах двадцать первого столетия, перестала волновать не только обывателей, мечтавших почти два столетия встретиться с марсианами, но и умы учёных. Жизни на ней, по большому счёту, не было, если не считать бактерий, обживших пустоты в приповерхностном слое Марса. Да, следы разумной деятельности были найдены, но они оказались далеко не такими впечатляющими, какими их представляли уфологи и писатели-фантасты. К тому же в середине века была открыта жизнь на трёх больших спутниках газовых гигантов Солнечной системы: Юпитера, Сатурна и Нептуна. Спутниками этими были Европа, Энцелад и Тритон, а жизнь на них появилась в подлёдных океанах, подогреваемых горячими ядрами планеток.