Ио чудо! вот она, собственной персоной! Разговаривает с мальчишками и стариком. Шарлотт Армстронг, безвкусно одетая и изможденная, напряженная и недовольная. Это довершило мой день. Я проследовал за ними в столовую, держась поодаль, чтобы не пришлось присоединиться к ним раньше, чем это станет необходимым. Но затем у входа в общую комнату появилась Джоджопройдя по крытым переходам, соединявшим Мет с Уан-Мэдисоном и Флэтайроном, по крайней мере я так подумал. Еще не заметив меня, она направилась к ребятам, поэтому у меня не осталось выбора: пришлось идти к ним.
Я поздоровался, и председатель отнеслась ко мне очень мило, и Джоджо обратила на это внимание. Я был вынужден невинно поднять брови, а потом признать, что все было правдой: я снова спас «портовых крыс» от мрачной участи.
Может, поедим? предложил я, уже изнывая от голода, и часть присутствующих кивнула. Остальные продолжили расспрашивать обездоленного старика из Челси, как тот себя чувствовал. Шарлотт и Джоджо прошли за мной в столовую, и, слушая, как они общались, я показал служащему свою мясную карту. Разговор у них выходил довольно натянутый и неловкий: соцработник и финансистне лучшая пара. В очереди вокруг нас я видел много знакомых лиц и много незнакомых тоже. В здании жило слишком много людей, чтобы знать всех, пусть даже их лица зачастую казались знакомыми.
Служащий считал мою карту, и я укатил поднос с карнитас и тортильями. Чтобы получить в этой столовой хоть какое-нибудь мясо, за него нужно было поработатьэто был способ склонить побольше людей к вегетарианству и сохранить достаточно мяса для остальных, потому что лишь немногим было по силам раскормить поросенка, а потом убить его, пусть даже нашими супергуманными пистолетиками, обеспечивающими им мгновенную смерть. Многие люди становились донельзя человечными и решали, что проще есть искусственное мясо, либо вообще стать вегетарианцами, либо есть где-нибудь в другом месте, когда хочется мяса.
Я сам путем прямого эксперимента выяснил, что, хоть свиньи, выращенные на ферме, всегда кажутся очеловеченнымиособенно тем, кто их вырастил, это ничуть не останавливало моей убийственной руки. Потому что если вы принимаете свинью за человека, то этот человек должен быть чрезвычайно уродливым и наверняка окажется благодарен, если вы избавите его от страданий. Обычно я представлял вместо свиней управляющего или своего дядю, а потом, на неделе, наслаждался их вкусом. И никаких угрызений совестиведь, перенеся их с фермы на тарелку, я лишь сделал им благо. Без меня и других плотоядных вокруг они даже не существовали бы, а так прожили прекрасные два года, и их жизнь была лучше, чем у многих людей в этом городе.
Опять мясо ешь? спросила Джоджо, когда мы встретились у стойки с салатами.
Да, опять.
А ты выполняешь все требования на мясном этаже?
Выполняю. И поэтому оно кажется мне более настоящим, более заслуженным. Прямо как работа трейдером, не находишь?
Не нахожу.
Да шучу я.
Конечно, с моей стороны было довольно глупо шутить о работе, учитывая обстоятельства этого вечера, но я частенько говорил не думая, особенно после долгих часов перед экраном. Когда я заканчиваю эти сессии, мой самоконтроль ослабляется, и тогда с губ может сорваться что-нибудь странное. Я не раз замечал это по вечерам. И сейчас я приказал себе немного остыть и проследовал за Джоджо к нашему столику, вновь очарованный ее плечами и струящимися по спине волосами. Черт бы побрал тех пацанов!
* * *
Мы все собрались за одним столом: мальчишки со своим престарелым другом, Джоджо, Шарлотт, я и управляющий, которого звали Владе, что казалось мне очень подходящим именемкак Влад Колосажатель, тот душегуб, средневековый князь Валахии. Нас было многовато, чтобы вести за столом общий разговор, особенно при том, что в большой столовой находились еще сотни человек и поэтому стоял шум. И при том, что группа играла в углу «Музыку для восемнадцати музыкантов» Райха, выстукивая ложками разного размера и напевая что-то бессловесное. Тем не менее все принялись расспрашивать старика, как тот себя чувствовал, и Шарлотт, выслушав его историю и недовольно сощурившисьнесомненно, размышляя о нулевом или даже отрицательном количестве вакансий в нашем здании, предложила ему остаться временно, до тех пор, пока он «не сможет вернуться к себе или не подыщет что-нибудь более подходящее».
А он не может просто остаться здесь? спросил у нее мелкий.
У нас все занято, вот в чем беда, ответила Шарлотт. И ожидающих целая очередь. Поэтому я могу предложить только что-нибудь из временных помещений. Хотя и они забиты, и жить долгое время там не очень удобно.
Лучше, чем ничего, сказал мелкий. Его звали вроде бы Роберто. Либо Роберто, либо Стефан.
А старый его дом совсем плох? спросил я, проявляя интерес к разговору.
Старик поморщился. Высокий мальчик, вроде бы Стефан, ответил:
Он наклонился очень конкретно.
Старик, все еще не оправившийся от потрясения, издал стон.
Давайте-ка я принесу вам выпить? спросил его я.
Джоджо этого будто не заметила, но Шарлотт посмотрела на меня с признательностью, когда я поднялся из-за стола. Я собирался заодно налить что-нибудь и себе. Старик кивнул, когда я взял его стакан.
Красного вина, спасибо, сказал он.
Ему предстояло научиться избегать красного вина, если он собирался пробыть здесь больше двух дней, и разве что обходиться только его вяжущими таннинами. Но я кивнул и отошел наполнить его стакан красным вином и свойвинью-верде. И тот и другой напитки производились в маленьком винограднике Флэтайрона, который живописно свисал с обеих длинных сторон здания. Но верде там было гораздо приятнее, чем их же шасла. Вернувшись с двумя стаканами, я спросил:
Еще кому-нибудь набрать, пока я не сел?
Но все слушали, как старик описывал крушение своего дома, и лишь отрицательно покачали головами.
Самое главноезабрать мои карты, сообщил он, глядя на сидевших по бокам от него мальчиков. Они в шкафах у меня в гостиной. У меня есть карта командования и куча других. Нельзя, чтобы они промокли, поэтому чем быстрее, тем лучше.
Мы пойдем туда завтра, заверил его Роберто, слегка кивнув престарелому другу, будто бы говоря: «Сейчас об этом не надо говорить».
Я задумался: с чего бы это? Может, они просто не хотели, чтобы Владе думал, что они решили вернуться в межприливье? И в самом деле, управляющий насупился, но высокий, увидев это, сказал:
Да ладно вам, Владе, мы там каждый день бываем.
Сейчас, когда здание рухнуло, это совсем другое, ответил тот.
Мы знаем, поэтому будем осторожны.
Пока они успокаивали управляющего и старика, Шарлотт и Джоджо решили познакомиться поближе.
И чем вы занимаетесь? спросила Джоджо.
Шарлотт нахмурилась:
Работаю в Союзе домовладельцев.
Значит, занимаетесь тем же, что сейчас сделали для мистера Хёкстера.
Более-менее. А вы?
Я работаю в «Эльдорадо Эквити».
Это хедж-фонд?
Верно.
Шарлотт не удивилась. Она провела быстро переоценку Джоджо, посмотрела на ее тарелку.
И как, интересно?
Да, пожалуй. Я занимаюсь финансами в проекте восстановления Сохо, и дела идут очень неплохо. Не удивлюсь, если кто-нибудь из ваших жильцов поселится там, ведь там есть сектор для людей с низкими доходами. Еще год назад там стоял только каркас, как и во всем том районе. Нужны немалые вложения, чтобы вернуть затопленный район к жизни.
Действительно, отозвалась Шарлотт, слегка сощурившись. Она будто бы готова была согласиться, особенно учитывая то, чем занималась сама. Городу всегда требовалось больше жилья, чем у него было, и в первую очередь это касалось затопленной зоны.
Погодите, я слышу, вы положительно отзываетесь об инвестиционном финансировании, вмешался я. Мне нужно записать это себе в браслет.
Шарлотт сверкнула на меня недобрым взглядом, Джоджо посмотрела неодобрительно. Тогда я переключился на старика.
Вы выглядите уставшим, заметил я ему. Может, вам помочь добраться до вашей комнаты?
Мы насчет этого еще не определились, сказала Шарлотт.