Вот только не вызывает сомнения и тот факт, что если один из противников будет значительно сильнее другого, то необходимость объявления официального конфликта не будет являться сдерживающим фактором в противостоянии. Но тут руководитель, отстающий базы, сам себе злобный антропоморфный дендромутант. Ведь именно он довел ее до такого состояния, что более сильный сосед посчитал, что силовой путь решения конфликта будет ему гораздо выгоднее, чем выкуп базы соседа через биржу или покупка права работы на его территории.
Но вернемся к противостоянию за обладание ресурсами астероидных полей. Да первый год их разработки прошел, можно сказать, благостно. Не спорю, что конкуренты, конечно, хотели бы помешать вести добычу моим шахтерам, а в идеале заниматься этим самостоятельно. Вот только «большой караван» к тому времени ушел из системы, а значит, возможность мне помешать у них могла появиться только через год.
Конечно, существовал еще и транспорт, обеспечивающий секретную лабораторию, расположенную на планете. Вот только рассчитывать на то, что он сможет привезти в своих трюмах недостающие отсеки для станции, тогда еще союза десяти, не приходилось. Ведь этот транспорт в первую очередь обслуживал интересы лаборатории. Вторым его приоритетом было удовлетворение запросов флотской группировки, охраняющей систему. Потребности во внешних поставках со стороны местного населения и руководителей баз удовлетворялись в последнюю очередь и по остаточному принципу.
Также, по остаточному принципу, на этом транспорте вывозились ресурсы, добытые на планете. Вот и выходило, что новый отсек для станции с этим транспортом получить не у кого бы ни вышло. Выходом из этого положения мог бы стать фрахт в империи дополнительного грузового судна, на один рейс, и включение его в состав конвоя. Вот только это было невозможно, ведь стороннее судно нарушало режим секретности как вокруг маршрута каравана снабжения, так и вокруг координат пока еще закрытого мира.
В итоге, выходило, что максимальным грузом, что мог доставить на планету задействованный в конвое транспорт, да и то не всегда, из-за нехватки места в трюмах, была очередная внутрисистемная малая шахтерская баржа, чем старались пользоваться мои союзники, пополняя свой личный космический флот. Остальные, в том числе и я, возили из империи различную крайне полезную мелочь. Эта ситуация продлилась весь второй год колонизации.
Но время неумолимо. Второй год моего пребывания на планете подошел к концу и очередной «большой караван» прибыл в систему. Сразу с его прибытием стало ясно, что доминирование в космосе моего союза хотят оспорить. На этот момент на орбите планеты было три космических лифта: мой, союза десяти, объявившего о своем расширении до союза двенадцати, и еще одного лидера базы, прозванного мной «Одиночкой» из-за нежелания налаживать торговые связи с соседями на паритетных условиях.
Одиночка в наши дела с союзом, как и далеко, в космос, старался не лезть. На данный момент, судя по новостям, он пытался активно развивать железнодорожную сеть, для доставки грузов с баз соседей к его космическому лифту. Вот только с этим у него возникали существенные проблемы. Если я, в свое время, отдал проект железнодорожный проект фактически на откуп соседям, сильно ограничив в нем свое участие и как следствие свою прибыль, то он пытался поступить иначе.
Созданная Одиночкой железнодорожная компания была полностью в его собственности и постепенно тянула пути от одного соседа к другому. И вроде бы все должно быть в порядке, но ведь его соседи тоже небыли дураками и желали не просто любоваться на проложенную по их территории железную дорогу, но и зарабатывать на ней. Естественно, что способы заработка быстро нашлись.
Кто-то требовал от Одиночки земельный налог по достаточно высокой ставке, ведь он пользовался их землей. Вот только слишком сильно задрать его у них не выходило, ведь в противном случае уже он грозился уйти из региона, оставив несговорчивого соседа без доступа к космическому лифту. Его ближайшие соседи решили проблему заработка еще эффективнее. Они просто взяли и ввели в отношении поездов, проходящих через их территорию, транзитные пошлины. Пригрозить этим соседям своим уходом Одиночка не мог. В этом случае он просто терял доступ не только к этой, но и к соседним базам. Ведь построить пути в обход зарвавшегося транзитера было невозможно.
В итоге, можно смело сказать, что между Одиночкой и его соседями разразилась тарифная война, которая в скором времени вполне могла перерасти в официальный конфликт. Кто в нем победит неизвестно. Однако, в настоящий момент, и у меня и электронщика была целая очередь заказчиков из того региона желающих купить мои танки или его боевых роботов. Благо, что по традиции мы оба старались сильно не задирать цены на свою продукцию.
Мне же пока было важно, что конкурент не развивает свой космический сегмент, сосредоточившись на делах на поверхности планеты. Мало того, эти дела приносят мне существенную прибыль. А бои там идут достаточно серьезные. Вся прибыль полученная одиночкой от торговли со вторым «большим караваном» была направлена им на развитие наземного и атмосферного сегментов вооруженных сил. После этого на его территории начался период активного передела нейтральной полосы между базами.
Пока один сосед усиленно строил на нейтральной полосе очередное поселение, второй готовил операцию по его захвату или уничтожению. Чтобы предотвратить это первый сосед подтягивал в район свои войска. В общем, на нейтральной территории периодически вспыхивали бои. Какие-то из них длились считанные часы, а то и минуты, если говорить о хорошо спланированных налетах диверсионных групп. Другие боестолкновения растягивались на несколько суток.
Тем не менее, неподалеку от зоны конфликтов по-прежнему шли поезда с транзитными грузами. Ведь официальный конфликт, не смотря на накал сражений, не объявлялся. Да и обе стороны не хотели лишаться своих доходов от транзита грузов по железной дороге. Поэтому сами пути и территория в полтора километра в обе стороны от них считалась демилитаризованной зоной, вход в которую с оружием участникам противостояния был запрещен.
За соблюдением порядка во время противостояния через свои спутники надзирал арбитр. Хотя периодически, во время особо ожесточенных боев, для мониторинга ситуации привлекались и мои разведывательные беспилотники. Тут стоит упомянуть, что хотя зона противостояния и была далеко от моей базы, но у обоих участников противостояния имелись свои аэродромы, наносить удары, по которым стороны не имели права из-за отсутствия между ними официального противостояния. Зато мне, как нейтральной стороне, привлеченной арбитром по контракту в качестве наблюдателя, разрешалось бесплатно сажать самолеты на любой из них.
Точнее, не так. Управление полетами БЛА на время наблюдательных полетов брал на себя арбитр. За его счет осуществлялись дозаправка и необходимое техническое обслуживание бортов. Вот только в самолетах, как и во всей беспилотной военной технике, в обязательном порядке устанавливался чип окончательного владельца, которым, в данном случае, был я. Потому все, что видел во время полета арендованный у меня аппарат, шло в первую очередь ко мне и уже потом, попадало к арбитру. Конечно, мне было запрещено передавать добытые таким образом сведения, воюющим сторонам, зато никто не мешал их накапливать и систематизировать.
Хоть зона боев и была очень далеко от меня, но всегда была вероятность, что мне придется вмешаться в противостояние. Тут было совершенно неважно в качестве кого мне придется выступать. Может быть, в моих интересах окажется сыграть роль миротворца, либо выступить на стороне одного из участников, или просто быть третьей стороной преследующей свои интересы, если они у меня появятся. В любом из случаев собранные данные будут мне полезны.
Сейчас, пока у меня нет достаточной мотивации, чтобы самостоятельно вмешаться в конфликт, небольшие фрагменты попавших в кадр видеокамеры БЛА боев наполняют выпуски новостей информационного канала базы 12. Такие кадры делают новостные передачи еще более популярными среди пользователей планетарной инфосети. Да кто-то назовет это бизнесом на крови, другие посчитают обычной современной журналистикой. Я же, просто вижу очередной общественный запрос, включающий в себя желание одних посмотреть на войну, находясь в безопасности, других посочувствовать жертвам, а третьих позлорадствовать над потерями среди тех, кого они считают врагами. В любом случае, раз такой запрос есть, он будет кем-то удовлетворен. Я же, как всегда, отношусь к этому крайне прагматично и не вижу смысла терять прибыль.