Вроде все нормальные бойцы, но как отчебучат что-нибудь в этом роде! То «массу» забудут отключить аккумуляторы сядут, то запасные фильтры для противогазов забудут. Теперь вот, крапива
Да, крапива уже не та, что в детстве, усмехнулся Сыскарь. В нынешней-то, муравьиной кислоты побольше.
Он повернулся к поднявшемуся с земли бедолаге.
Ты бы мочой воспользовался опухоль снимет. Если в глаза попала кислота, ослепнешь. И очень даже может быть, что не временно.
Какой еще мочой? зажмурившийся выживальщик повернулся на звук. Голос его, как и руки, расставленные в стороны, дрожали.
Своей! Поссы на тряпку и прикладывай к ожогам!
Ржавый, ты чего как маленький! продолжал отчитывать подчиненного Таран. Под ноги смотреть не пробовал?
Я смотрел, промычал Ржавый. Да там хрень какая-то! Хотел обойти крапиву, но споткнулся.
Сыскарь бесцеремонно отстранил Ржавого и ногой раздвинул траву.
О как! воскликнул он. Занятно!
На земле лежала тушка молодого кабанчика, располосованная пулеметной очередью.
Они что тут, охоту устроили? задумчиво произнес Таран.
Или на них, Сыскарь развернулся к дороге, высматривая напарника, но тот уже был на подходе.
Увидев приближающегося Кастета, заботливо расположившего автомат на сгибе локтя, Таран удивился:
Я думал, ты один работаешь.
Должен же кто-то спину прикрывать, пока я на карачках ползаю, хмыкнул сыщик.
Ну, вообще-то, да. Возьми еще моих людей, если надо.
Да нет, спасибо. Мы сами тут пошукаем. Вы пока думайте, как тарантас свой вытаскивать будете.
Разберемся, отмахнулся Таран. Ты сможешь найти моего сына?
Обнадеживать не буду. Если они не пошли в лес, то возможно что-то и удастся выяснить. Ну, а ежели туда сунулись, я следом не пойду сгинем только с Кастетом зазря. А ты будешь ждать новостей до морковкиного заговения. Пацана твоего, как зовут?
Антон, понуро произнес Таран.
На лицо Сыскаря набежала тень. Также когда-то звали одного из его погибших сыновей.
Зачем сына-то отправлял по району путешествовать? Жизнь спокойной показалась?
Я не отправлял. Наоборот, забрал. Не живем с женой давно уже. Еще перед астероидом развелись. Я думал, да что, все разводятся, камни с неба не падают, и живут люди как-то дальше. А тут вишь, упал каменюга. Развестись-развелись, но сына я не забывал. А жена недавно померла, вот я и послал своих парней за ним, у бабки, тещи бывшей, забрать, а то сама тоже на ладан дышит. И вот видишь, как вышло
Ясно. Начинаем работать.
* * *
Через пару часов скрупулезного обследования местности Сыскарь нашел следы людей, покинувших «уазик». Куда они израсходовали боезапас пулемета, тоже вычислил без труда: в пятидесяти метрах от автомобиля, среди высокой травы, обнаружил тушу самки кабана. Застывший ствол «корда» прямо указывал в ту сторону. Следы зверя, уже наполнившиеся болотной водой, дорисовывали картину. Самка отбежала в сторону и, развернувшись, снова помчалась к «уазику», на дверях которого оставила свои отметины. Но ее встретили очередью в лоб. Вкупе с найденным ранее мертвым кабанчиком, ситуация становилась более-менее ясной мать либо защищала его еще живого, либо мстила за уже убиенного детеныша. Но кроме ее следов, тут были и другие, куда большего размера, уходившие параллельно людским в сторону болота.
Тоннель, проложенный крупным телом в траве, точно указывал направление, куда двигались беглецы. Кочки мягко пружинили, и рифленая подошва ботинок Сыскаря чавкала, выдавливая воду из почвы, когда он приближался вплотную к камышам, следуя по петляющему следу людей. Кастет двигался следом, внимательно поглядывая по сторонам и прислушиваясь к каждому шороху. Они уже удалились на приличное расстояние от «уазика» и благодаря пересеченному рельефу местности скрылись из виду оставшихся позади людей. Неожиданно впереди открылся участок с редкой травой. Сыскарь замер, как вкопанный, и выругался вполголоса.
Твою ж мать! на проплешине лежало вспоротое от паха до груди тело человека в черной одежде.
Что там? Кастет приблизился боком, мельком глянул через плечо и вновь отвернулся, продолжив присматривать за округой.
Первая жертва, Сыскарь шагнул ближе и присел рядом с погибшим. Судя по характеру раны, клыки у кабанчика, что твой штык-нож, Кастет.
Здоровая хреновина, проворчал Кастет, вмиг удвоив бдительность. Как локомотив, блин!
Надеюсь, хоть кого-то живым застанем, сыщик поднялся и двинулся дальше. Пошли.
Впереди виднелся сосновый бор, через который шла дорога на Николо-Павловское. Следы вели в том же направлении. Сыскарь очень надеялся, что кабан не погнал беглецов к участку, где обычный лес вплотную граничил с лесом аномальным, иначе все поиски были напрасны, да и день уже клонился к вечеру. Через какую-то сотню метров следы опять повернули к болоту, потом вильнули в сторону и, миновав подлесок, примыкающий к камышам, вывели на опушку. Сыскарь с Кастетом остановились, разглядывая невысокий деревянный забор, внезапно преградивший путь и виднеющиеся далее постройки. Судя по зияющему проему и дюжине разнесенных в щепки досок, секач надменно проигнорировал попавшееся на пути хлипкое препятствие.
Кастет, ты же местный. Это что за неучтенный мегаполис?
Где-то тут должно быть лесничество. Но это, скорее всего, один их тех хуторов, что рядом были слишком маленький он для лесхоза.
Маленький, да аккуратненький, задумчиво пробормотал Сыскарь. Живут тут что ли? Кровлю, видно, латали, да и дымом вроде тянет. Пошли, глянем.
Пригнувшись, он юркнул к ближайшему неказистому строению и осторожно выглянул из-за угла.
Ну что там? за спиной раздался тихий вздох это Кастет переводил дыхание после броска.
Точно, живут, кивнул Сыскарь.
Шесть добротных домов, в окружении разного размера построек, и полное отсутствие между ними даже намека на какую-либо ограду, рождало уверенность, что тут все живут в мире и согласии. Ухоженные грядки помидор и капусты, опрятные дорожки между ними и минимум травы, создавали иллюзию обычного, не тронутого катастрофой мира. Словно не было последних лет наступившего апокалипсиса и уже прожитой жизни, и к старой баньке, чья труба неспешно сыпала искрами, сейчас выйдет из-за сарайки неторопливо несущая кадушку воды бабка Агафья. Картина, живо напомнившая Сыскарю детство, нарушалась варварски протоптанной через грядки дорожкой людских и кабаньих следов.
Уютный хуторок, произнес Сыскарь и снял АПС с предохранителя. Хотел бы я на таком же встретить свою старость. Ну что, Кастетыч, поспрашаем местных о наших подопечных?
Угу, кивнул напарник, я весь в нетерпении. Да и жрать уже хочу.
Ну, пошли, Сыскарь оттолкнулся от стены и не скрываясь пошел к домам, цепким взглядом окидывая каждое строение в поисках обитателей местного оазиса.
Смысла скрываться он не видел. Если их застанут крадущимися по чужой территории, навряд ли это понравится хозяевам, а какую реакцию это у них вызовет, можно только догадываться. Но Сыскарь был уверен не понравится, однозначно. А вот открытый визит, в принципе, должен расположить к себе.
Миновав очередную постройку, он замер прямо перед ним открылся обширный двор, похожий на центральную площадь, окруженный деревянными домами. Внимание привлекла большая туша кабана, с развороченным боком, и спускающаяся с крыльца одного из домов стоящего по центру, женщина средних лет. Увидев незнакомца, она испуганно замерла и уронила большой эмалированный таз, тотчас загремевший по ступеням.
Слева мелькнула какая-то тень, но резко развернувшийся в ту сторону Сыскарь даже не успел вскинуть пистолет. Получив сильный удар в лицо чьей-то головой, он рухнул на землю. Попытался встать и тотчас нарвался на удар ногой, отчетливо услышав, как хрустнул его нос.
Раздалась короткая очередь, крики и звуки борьбы. Харкая наполняющей рот кровью, Сыскарь перекатился на живот и предпринял еще одну попытку встать, но сильный удар по спине заставил его выгнуться дугой. Выпучив от боли глаза, он увидел размахивающего ножом Кастета и как тот рухнул от удара топором по затылку. Подкравшийся убийца рывком вытащил свое оружие и с перекошенным от ярости лицом устремился к Сыскарь. Раздался чей-то крик: