Стервятник, пап, испуганно прошептал мальчишка, когда отец уставился на него усталыми красными глазами.
Сон как рукой сняло. Виктор вскочил, нашарил ружье и с ним подполз к борту, чтобы взглянуть на пожаловавшего в их «лагерь» мутанта.
Стервятник сидел в трех метрах от спящей клячи и пристально смотрел на нее кислотно-желтыми глазами. Виктор шумно сглотнул. Нужно было прикончить тварь и уезжать, не дожидаясь рассвета.
«Но пять утра соберем за собой шлейф хотя»
Виктор взвел курок и, шепотом велев сыну не высовываться, спрыгнул на землю. Стервятник встрепенулся и оглянулся на шум. Виктор остановился, прикованный к месту тяжелым взглядом монстра. Огромная, с жеребенка, птица с ненавистью взирала на кузнеца. В холодном свете луны тварь казалась мертвецки-бледной, будто явившейся к ним из загробного мира.
«Не ведись. Стреляй».
Преодолевая оцепенение, Виктор поднял ружье. Стервятник, поняв, что человек настроен решительно, взвился в небо. Кузнец, прищурив глаз, выстрелил, но промахнулся.
Чтоб тебя проворчал, опуская ружье.
Что там? Приехали? проснувшись от выстрела, забормотала в повозке Тамара Семеновна.
Едем, едем, буркнул Виктор.
С ружьем в руке он пошел к перепуганной лошади, нервно гарцующей на месте.
«Скорей бы добраться до этого сраного Огня».
И Бог, если он есть, услышал молитвы Виктора: день уже клонился к вечеру, когда на горизонте показался заветный дом покосившийся, одноэтажный, с покатой крышей и железной трубой, он упрямо стоял посреди степи, объятый пламенем, точно рыжей вуалью, развевающейся на холодном осеннем ветру. Кузнец при виде такого странного зрелища натянул поводья, и лошадь послушно перешла на шаг.
«И почему он до сих пор цел? Почему не сгорел?»
Чего встали, Вить? спросила Тамара Семеновна.
Приехали потому что, не оборачиваясь, ответил Виктор.
Он передал поводья сыну и тихо сказал:
Ежели не вернусь оттуда, долго не жди полчаса, от силы минут сорок. Потом езжайте обратно. Припасов хватит до самого поселка.
Глаза Миши моментально наполнились слезами.
Пап
Не реви, строго сказал Виктор. Может, там ничего страшного и нет.
«В пылающем доме, который горит уже несколько месяцев, ага»
Главное чтобы тебе помогли, продолжил кузнец. Мы же для этого ехали.
И мне бы, конечно, излечиться донесся из глубины повозки голос Тамары Семеновны.
И вы излечитесь, если там правда лекарь живет, сказал Виктор, правда, не слишком уверенно.
А это дом, да, Вить? Лекаря дом? Огонь вижу стены, плохенько ах, так размыто все клятая слепота
Вы тоже, кстати, сидите, на рожон не лезьте, Тамара Семеновна.
Конечно, дождусь. Куда ж я сама пойду? хмыкнула старушка.
Виктор спрыгнул с козел и пошел к дому. Ружье, из которого он стрелял в стервятника минувшей ночью, болталось за спиной. Удивительно, но по мере приближения к дому жар от пламени совершенно не усиливался, будто никакого огня в самом деле и не было, а был лишь странный морок.
«Но ведь Миша тоже видел огонь? Бывают у людей общие глюки? Или нет?»
Рассмотрев сквозь пламя дверь, Виктор подошел к ней и замер в нерешительности, все еще боясь, что огонь его обожжет.
«Давай же. Надо спасать Мишу»
Шумно сглотнув, кузнец потянулся к ручке.
«Ленка, если ты слышишь поддержи меня, ну»
Язык пламени лизнул руку, и Виктор рефлекторно вздрогнул, однако боли не было вообще никаких ощущений, словно кто-то и впрямь соткал этот огонь из воздуха.
«Чертовщина какая-то»
Пальцы сжали ручку, и кузнец осторожно потянул дверь на себя.
Внутри оказалась просторная комната с высоким потолком. В самом центре болталась на тонком черном проводе желтая лампочка; под ней стоял прямоугольный стол на толстых ножках, за которым, одетый в грязное коричневое пальто, сидел мужчина лет пятидесяти с небольшим, морщинистый, желтоватой кожей и бледно-зелеными глазами. Скользнув по гостю усталым взглядом, он спросил:
Захворал?
Не я, с трудом выдавил ошарашенный Виктор. Сын сын болеет.
Сын это хорошо, сказал хозяин пылающей халупы. А болеет плохо хотя все болеют, чего уж, такова ваша доля
Он скользнул по Виктору взглядом сверху вниз.
Так сможете помочь? осторожно уточнил кузнец.
Я много чего могу. Вопрос чем платить будешь?
У меня есть немного деньги, консервы я потом еще привезу, если мало будет!
Не нужны мне консервы и деньги, покачал головой хозяин.
А что тогда?
Услуга за услугу. Лекарь мотнул головой в сторону табурета, стоящего по другую сторону стола. Дверь закрывай да садись, обсудим.
Виктор кивнул и, затворив за собой, подошел к хозяину.
* * *
Что-то долго его нет, заметила Тамара Семеновна.
Он вернется это же папа пробормотал Миша, неотрывно глядя на дверь, которая, закрывшись около получаса назад, с той поры оставалась неподвижна.
Верим, ждем устало вздохнув, сказала старушка.
Они посидели еще с минуту-другую.
Надо ехать все же, Мишенька сказала Тамара Семеновна.
Без папы?..
Ох, горе ты луковое вздохнула старушка.
Они помолчали еще какое-то время, пока Тамара Семеновна не сказала:
Давай я на разведку пойду?
Зачем? Не надо. А если вы тоже потом не выйдете?
Ну, если и я там останусь, тогда уж точно ничего хорошего внутри нет. Тогда уезжай, не задумываясь.
Один? испуганно пробормотал мальчик.
Ох, Мишенька Я тебе в путешествии не помощник обуза лишь а внутрь я все равно схожу, не обижайся. Тут либо пан, либо пропал, как дедушка мой любил говорить либо оздоровею, либо, наоборот, помру, так без зрения мне иного и не надо не хочу я в немощь скатываться, видит Бог не хочу Помоги только с повозки слезть.
«Слезть не может, а в дом пойдет» подумал мальчишка, но, конечно же, старушке отказать не смог не так был воспитан.
Выбравшись из повозки, Тамара Семеновна оправила старое клетчатое платье, пыльное от дороги, и медленно побрела к двери, ведущей в дом. Миша наблюдал за ней с замиранием сердца.
Вот старушка, прихрамывая, подошла к двери.
Вот нащупала ручку и потянула за нее.
Вот зашла внутрь.
Вот закрыла за собой
и все.
Минута за минутой утекала в вечность под аккомпанемент пульса, который стучал у Миши в висках.
«Ни отца, ни Тамары Семеновны. Оба сгинули в этом странном»
Вдруг дверь распахнулась. Сердце екнуло в груди.
«Папа?»
Но это была Тамара Семеновна. Вертя головой, не в силах толком разглядеть повозку, она замахала рукой и позвала:
Мишенька! Иди сюда скорей!
Внутри у мальчишки все похолодело.
А где папа? вопросил он громко.
Тут, в подвале возится, ответила Тамара Семеновна. Иди скорей!
Сердце Миши застучало быстро-быстро. Спрыгнув с козел, он за считанные секунды преодолел расстояние от повозки до дома и пулей влетел внутрь.
Дверь за ним тут же закрылась.
* * *
С ремонтом стеллажа в подвале Виктор справился довольно быстро благо, лекарь выдал ему весь необходимый инструмент.
«И чем же мне год тут заниматься? подумал кузнец, окинув взглядом ржавый хлам, лежавший на грязных полках. В доме, кажется, всего одна комната плюс подвал Но условились же, что год прослужу значит, надо держать обещание ради Мишки а то сволочь эта быстро его болячку на место вернет»
Откинув крышку люка, Виктор, кряхтя, выбрался наружу.
Лекарь молчал. Кузнец выпрямился и замер, опешив от увиденного.
Миша лежал на столе, бледным лицом кверху, не подавая признаков жизни. Лекарь расхаживал вокруг мальчишки с острым ножом в руке и почему-то облизывался.
Это это же Мишка, сын мой, сказал Виктор, с трудом выговаривая слова. Но что что с ним стало? Ты же обещал его вылечить!
Я и вылечил
Беззастенчиво перевернув неподвижного Мишу, лекарь задрал ему рубашку и продемонстрировал Виктору совершенно чистую спину.
Но он он же мертв пролепетал кузнец.