Будь любезен помолчать, вторгся в мои мысли резкий голос.
На сей раз в нём звучала неприкрытая враждебность.
С какой радости?.. Я не такой хороший человек, каким ты меня считаешь.
Я вернул Хаяме его собственные слова, которые он как-то сказал мне. Хаяма равнодушно посмотрел на меня и снисходительно улыбнулся.
Шутишь? Я никогда и не считал тебя хорошим человеком.
От такой прямоты я сбился с ритма. Если потеряю концентрацию, сразу отстану, так что я постарался не отвлекаться.
Экий ты неприятный типБуркнул я. Теперь в улыбке Хаямы прорезалась насмешка.
Не хочу слышать это от тебя.
Вот именно. Я едва не улыбнулся. Мои усилия дали свои плоды, я сумел лишить его обычного непробиваемого спокойствия. А значит, самое время.
Я постарался дышать ровнее, чтобы голос не срывался.
Если начистоту, ничего другого придумать я не могу Потому мне и нужна чужая точка зрения.
Сконцентрировавшись на своих свинцовых ногах, я чуть-чуть прибавил и обогнал Хаяму на несколько маленьких шажков. А затем обернулся на него.
Он с редким для него ошарашенным видом посмотрел на меня и едва не споткнулся. Но тут же выровнялся и догнал меня.
Никак не ожидал, что ты скажешь что-то в этом роде.
Его дыхание участилось, словно он был в замешательстве. Я услышал его сухой смех и понял, что он, наверно, ошеломлён.
Ошеломление заставило Хаяму притормозить. Я подстроился под его ритм.
Извини, но я не собираюсь с тобой сотрудничать.Хаяма искоса глянул на меня.Разве я не говорил, что это касается только меня? Тебе не о чем беспокоиться.
Не скажи. Эти слухи изрядно достают.
Он с вопросительным прищуром посмотрел на меня, требуя уточнения.
Меня бесят те, кто несёт эту безответственную чушь. И те, кто болтает что им вздумается.
Эти слова стояли у меня в горле с тех самых пор, как я впервые услышал про те сплетни. Впрочем, такого рода причины я могу легко отбросить, сколько бы их ни было.
Но взгляд Хаямы по-прежнему не отпускал меня. И я вдруг понял, что не могу ничего сказать. Но если я так и буду молчать, всё закончится как тогда, в парке. И я не найду ответ, который ищу.
Кроме того, я просто не могу не обращать на такое внимания.
Кое-как хрипло выдавил я пересохшим горлом слова, идущие из глубины души.
Вот как?..
Хаяма отвернулся от меня и устремил взгляд вперёд. И мне показалось, что его лицо искривилось в гримасе боли.
Я не настолько взрослый, чтобы просто игнорировать то, что было И мы не в тех отношениях, чтобы сотрудничать, так ведь?
Именно так. Мы не друзья и не партнёры.
Он всё верно сказал. Мы настолько далеки друг от друга, что даже мысль попытаться как-то определить наши отношения кажется абсурдной. Мировоззрение, эмоции, обстоятельствавсё у нас разнится радикально.
Хотя всё-таки есть и нечто схожее.
Но мы можем согласиться с нашими плюсами и минусами. Если так, можно сказать, что проблема, стоящая перед наминаша общая проблема.
Хаяма не ответил, молча перебирая ногами. Но я понималон ждёт, что я продолжу.
А значит, ну, думаю, я могу воспринимать тебя как товарища.
Пробормотав наконец это слово, я вдруг ощутил какую-то странную неловкость. И почувствовал проступающие на коже капельки пота.
Не знаю, ощущал ли то же самое Хаяма, но он смахнул пот с лица, провёл рукой по волосам и посмотрел на море.
И очень негромко заговорил.
Как и следовало ожидать, мы по-прежнему не можем друг с другом поладить, да?
А?
Сзади послышался топот. Я оглянулся и увидел, что к нам приближаются ребята из бежавшей следом за нами группы.
Ясен пень, из-за того, что за разговором мы с Хаямой сбросили скорость, они нас догнали. Я-то ладно, меня место на финише не интересует. Но когда я посмотрел на Хаяму, что тот будет делать, он не обращал на них никакого внимания.
То варищ?Пробормотал он, уставившись себе под ноги.
Не надо за мной повторять, а то я смущаться начну. Завязывай.
У меня аж мурашки по спине побежали, когда я услышал собственные слова из чужих уст.
Я тебя ненавижу.
Сообщил мне в ответ Хаяма спокойно и собранно.
Н-ну да
Хаяма даже не взглянул на меня, и я просто не знал, что ответить. Я и в самом деле не самый приятный человек, но вот так, прямо в лоб, мне об этом ещё не говорили.
По-прежнему глядя только вперёд и совсем не интересуясь моей реакцией, он заговорил снова.
Я не могу смириться с ощущением, что я хуже тебя. Вот почему я хотел, чтобы мы были на равных. Вот почему я хотел поднять тебя. Тогда, быть может, я сумел бы принять поражение.
Ясно.
В этом плане я не слишком от него отличаюсь. Я возвеличивал Хаяму, чтобы поддержать ложь. Ложь, что Хаято Хаяма, без сомнения, очень хороший человек.
Он посмотрел на меня так, словно на сей раз я сумел до него достучаться. И улыбнулся более бодро и вызывающе, чем когда бы то ни было.
Вот почему я не последую твоему совету. Я пойду своим путём до самого печального конца Ты иначе смотришь на всё и иначе всё делаешь.
Понятно.
Я кивнул. Хаяма ответил тем же.
В конце концов, мы с ним не друзья и не приятели. И конечно же, сотрудничество между нами немыслимо. Но всё равно, пусть у нас разные подходы, пусть мы совершенно по-разному смотрим на вещи, мы всё же можем кое-что сделать, чтобы решить стоящую перед нами проблему.
Хаяма повёл плечами, разминая их. Кажется, он на что-то решился.
А чтобы сделать то, что я хочу, мне надо победить.
Понятно. Уверен, что сможешь? Они уже совсем рядом.
На моих ногах уже словно висели пудовые гири, они едва меня слушались. Но к Хаяме это явно не относилось.
Да нет проблем.
Сообщил он, не оглядываясь. Встряхнул руками, словно слегка потягиваясь, и широко улыбнулся.
Выиграю Это же я, в конце концов.
Он явно намеревался победить, оправдать ожидания и до самого конца оставаться всё тем же Хаято Хаямой.
Уверен, именно так он всегда и поступает. Желать всё, надеяться на всё, принимать всё. Радикально отличающаяся от моей позиция. Наверно, именно потому мы совершенно по-разному видим решение проблем, включающих человеческие взаимоотношения.
Всё. Или. Ничего.
До сих пор он всегда выбирал первое, а я ограничивался вторым вариантом.
А что же тогда было раньше?
Хаяма прибавил темп, оторвался от меня на несколько шагов и обернулся, бодро улыбаясь.
Что делать собираешься?
Не надо спрашивать. Увидишьсам поймёшь. Но из глотки вместо ответа вырвалось лишь пыхтенье и какой-то хрип.
Просто бежать вперёд.
Хаяма пожал плечами без какого-либо сожаления.
Хотя, наверно, первый ход сделаешь всё-таки ты.
Он улыбнулся какой-то одинокой улыбкой и прибавил ходу.
Оставляя меня позади. Очень далеко позади.
У меня совершенно не осталось сил, чтобы гнаться за ним. Я мог лишь смотреть ему вслед.
Ответ, который я не мог дать. Невероятная возможность, что грезилась мне. Хаято Хаяма убегает.
Чёрт, он что, в самом деле такой крутой?
Пусть это и не похоже на меня, но нет иного выбора, кроме как бежать дальше.
Победа или поражение, сейчас это уже не имеет никакого значения.
Всё, чего я хочу сейчасэто бежать.
Но не успел я об этом подумать, как у меня заплелись ноги. Я не успел отреагировать и рухнул на землю. Перекатился на спину и остался лежать, глядя в небо.
Как я и думал. Не могу я быть похожим на Хаяму.
Белые облачка моего дыхания закрывали глубокую голубизну зимнего неба.
Глава 20. И тогда Юи Юигахама кое-что получает
Марафон потихоньку продолжался, а я по-прежнему в прострации лежал на земле.
Тоцука пытался помочь мне, но мне не хотелось его обременять, он и так много для меня сделал. И я велел ему бежать дальше. Потом кое-как поднялся и потрусил к финишу.
Совсем последним я в итоге не оказался. Отчаянным усилием сумел зацепиться за последнюю на трассе группу, хотя и начал уже сомневаться, надо ли бежать до конца. Отговорил меня, кстати, Заимокуза, с которым вместе мы и добежали.
После финиша у меня жутко дрожали колени.
Я проверил, в каком состоянии нахожусь после падения. Оно меня не порадовало.
Колено ободрано, штаны в грязи, задница болит, бок ноет. Попытки найти хоть одну не страдающую часть тела успехом не увенчались. Я всегда был чувствителен к боли, так что, пожалуй, можно считать случившееся отменной тренировкой на случай, если будет ещё хуже.