Можно было бы поставить в договор о продаже условие, что новый владелец обязан продолжать сдавать стоянку моему мужу в аренду по прежней цене, сказала Джули, скрестив руки.
Ну, я не знаю, сказал, опустив голову, старик. Это на усмотрение моего брокера, я поручил ему все уладить.
Лицо жены Эла сделалось красным. Он редко видел ее в таком гневе; у нее тряслись руки, потомуто она и скрестила их на груди. Прятала кисти.
Слушай, сказала она пронзительным голосом. Почему бы тебе просто не помереть и не завещать мастерскую Элу? Ведь у тебя нет ни детей, ни родственников
После этого она умолкла. Как будто, подумал Эл, поняла, что сказала чтото дурное. Это и было дурно, подумал он. Это несправедливо. Хозяйство принадлежало старику. Но Джули, конечно, никогда этого не признает, факты ей не указ.
Пойдем, сказал ей Эл. Взяв ее за руку, он силой повлек ее прочь от старика, чтото бормотавшего в ответ, по направлению к выходу, к улице.
Как же меня это бесит, сказала она, когда они вышли на солнечный свет. Полный маразматик.
Маразматик, как же, сказал Эл. Старик очень даже соображает.
Как скотина, сказала она. На других ему наплевать.
Он для меня много делал, сказал он.
Сколько ты выручишь, если продашь все эти свои машины? спросила она.
Гдето пять сотен, сказал он. Хотя на самом деле сумма была бы немного больше.
Я могу снова перейти на полный рабочий день, сказала она.
Я подыщу себе какуюнибудь другую точку, пообещал Эл.
Но ты же говорил, что не сможешь обойтись без его помощи, сказала она. Ты сказал, что у тебя нет достаточных средств, чтобы покупать машины, которые можно было бы выставить на продажу без
Заключу договор с какойнибудь другой мастерской, сказал Эл.
Остановившись и твердым взглядом упершись ему в глаза, Джули сказала:
Тебе пора вернуться к обучению.
По ее мнению, ему было необходимо получить степень выпускника колледжа. Для этого ему требовались еще три годаодин год он ходил в Калифорнийский университет, и тогда он смог бы получить то, что она называла приличной работой. Его степень была бы в практической области: она выбрала для него деловое администрирование. В тот единственный год у него не было основного предмета специализации. Он прошел только общий курс: немного того, немного сего. Ему это не понравилось, и продолжать он не стал.
Прежде всего ему не нравилось находиться в помещении. Возможно, поэтому его привлекал бизнес с подержанными автомобилями: он мог целый день оставаться под открытым небом. И, конечно, здесь он сам был себе хозяином. Он мог приходить и уходить, когда ему заблагорассудится; мог открываться в восемь, в девять или в десять, отправляться на обед в час, в два или в три. Тратить на него полчаса или целый час, а то и вообще перекусывать в одном из своих автомобилей.
В центре стоянки он выстроил маленькое здание из базальтовых блоков. В нем были алюминиевые оконные рамы, которые он купил по оптовой цене; собственно говоря, всю проводку он приобрел тоже по оптовой цене, как и кровельный материал и всю обстановку. Это был почти дом, и он так о нем и думал, как о доме, который он построил собственными руками, который принадлежал ему, куда он мог войти когда угодно и оставаться, скрывшись из виду, сколько сам пожелает. Внутри у него был электрический обогреватель, письменный стол, картотечный шкаф; там у него хранились журналы, которые он почитывал, и деловые бумаги. Иногда там стояла пишущая машинка, которую он брал напрокат за пять долларов в месяц. Прежде у него имелся и телефон, но с ним пришлось навсегда расстаться.
Если он съедет отсюда, если лишится этой стоянки, то заберет с собой и этот дом. Дом принадлежал ему, он был его личной собственностью, как и машины. Но, в отличие от машин, дом для продажи не предназначался. Еще один предмет, не предназначавшийся для продажи и принадлежавший ему, тоже перекочует вместе с ним. Как и дом, он построил его сам. В дальнем конце стоянки, недоступный постороннему взгляду, стоял автомобиль, над которым он трудился уже многие месяцы. Он занимался им всякий раз, как выдавалось свободное время.
Это был «Мармон» 1932 года выпуска. У него было шестнадцать цилиндров, и он весил больше пяти тысяч фунтов. В свое время, когда был на ходу, он разгонялся до ста семи миль в час. Он был, в сущности, одним из лучших автомобилей Соединенных Штатов и изначально стоил пять с половиной тысяч долларов.
Год назад Эл набрел на этот старый «Мармон» в одном гараже. Состояние машины было плачевным, и, поторговавшись несколько недель, ему удалось забрать ее за сто пятьдесят долларов, включая две запасные шины. Исходя из того, что ему было известно о машинах, он полагал, что после полного восстановления «Мармон» потянет на две с половинойтри тысячи долларов. Так что в то время это казалось ему недурным вложением. Но он работал над этим весь последний год, а конца и видно не было.
Однажды, трудясь над «Мармоном», он поднял голову и увидел, что за ним наблюдают двое цветных. По тротуарам этой улицы прохаживалось немало цветных, и он продавал столько же машин неграм, сколько и белым.
Здравствуйте, сказал он.
Один из негров кивнул.
Это что? спросил другой.
«Мармон» тридцать второго года, ответил Эл.
Ух ты! восхитился тот из негров, что был повыше ростом.
Оба они были молоды. На обоих были спортивные куртки, белые рубашки без галстуков и темные слаксы. Оба выглядели хорошо ухоженными. Один из них курил сигарету, тот высокий негр, что говорил.
Послушайте, сказал он. Можно, я приведу своего отца посмотреть на вашу машину? Он хотел бы, чтобы его повезли в чемто вроде нее, когда он соберется нанести визит во Флориду.
Другой негр сказал:
Да, его старикотец хотел бы поехать в машине вроде этой. Мы сходим за ним, хорошо?
Поднявшись на ноги, Эл сказал:
Это коллекционная машина.
Потом он попытался объяснить им, что эта машина не для продажи; по крайней мере, не на тех условиях, которые им подошли бы. Это не транспортное средство, втолковывал им он. Этобесценное наследие прошлого, один из превосходных старых туристских автомобилей; в некоторых отношениях самый лучший из них. И, говоря это, он увидел, что они явно все понимаютпонимают превосходно. Это был как раз тот автомобиль, в котором старикотец негра, что повыше, хотел бы приехать во Флориду. И, пораскинув мозгами, Эл уразумел, в чем тут соль. Именно в том, что машине было уже под тридцать, и она была не на ходу. Собственно, в последний раз она ездила еще до начала Второй мировой войны.
Высокий негр сказал:
Вы приведете эту машину в порядок, и мы ее, возможно, купим.
Оба негра были очень серьезны и постоянно кивали.
Сколько вы за нее хотите? спросил высокий негр. Сколько запросите за эту машину, когда она снова станет ездить?
Около трех тысяч долларов, сказал Эл.
И это, конечно, было чистой правдой. Такая машина того стоила.
Они и глазом не моргнули.
Вроде верно, сказал, кивая, более высокий негр. Они переглянулись и снова кивнули. Мы вроде столько и думали заплатить. Само собой, не сразу всю сумму. Мы действуем через наш банк.
Так и есть, подтвердил другой. Мы внесем, скажем, шесть сотен, а остальноев рассрочку.
Двое негров снова пообещали вернуться с отцом более высокого и ушли. Естественно, он даже не ожидал снова с ними увидеться. Но как бы не такна следующий день те явились опять. На сей раз с ними был приземистый плотный старикнегр в жилетке с серебряной цепочкой для часов, в сияющих черных туфлях. Молодые люди показали ему «Мармон» и объяснили более или менее то положение дел, что накануне обрисовал им Эл. Поразмыслив, старик пришел к заключению, что эта машина всетаки не годится по причине, которая, на взгляд Эла, была в высшей степени логична. Старик не думал, что им повезет находить для нее шины, особенно на участках шоссе вдали от крупных городов. Так что в конце концов старик очень официально поблагодарил его и отказался от автомобиля.
Эта встреча поразила воображение Элавозможно, еще и потому, что впоследствии он множество раз виделся с этими неграми. Это было семейство по фамилии Дулитл, и старый джентльмен с жилеткой и серебряной часовой цепочкой был весьма состоятелен. Или, по крайней мере, таковой была его жена. Миссис Дулитл владела меблированными комнатами и многоквартирными домами в Окленде. Некоторые из них находились в белых районах, и она через своего домоуправа сдавала их белым. Он узнал об этом от двоих молодых негров и спустя какоето время смог с их помощью заполучить гораздо лучшую квартиру для себя и Джули. Теперь они жили в подновленном трехэтажном деревянном здании на 56й улице, недалеко от СенПабло; их квартира на втором этаже обходилась им всего в тридцать пять долларов в месяц.