Глава Совета Корген? Ему-то это зачем?
Не знаю, но, раз он и сегодня утром пришёл к капитану Финроху, для него это очень важно.
Больше она ничего не сказала. Почувствовав косые взгляды остальных сотрудников, не имевших веских причин покинуть рабочие места, девушка поспешила обратно за стойку, предварительно забрав пластиковую карточку. Харден не возражала. Всё равно карта больше не работала, значит и хранить её толку не было.
Впрочем, пока ни одно известие, полученное тем утром, не имело смысла. Их отстранили от дела без объяснения причин. И судя по отсутствию гневной тирады от Андри, детективу об этом ещё никто не сказал. Что ж, Харден выпала возможность перовой обрадовать товарища неожиданной новостью. Однако гораздо больше удивлял повышенный интерес Коргена к делу. Обычное убийство, коих происходят десятки только за неделю, но почему-то именно оно привлекло внимание Первого человека Купола. Это удивляло и настораживало одновременно. И Харден не была уверена, какое из чувств превалировало в тот момент.
*
Решение поехать прямиком в шестой сектор пришло само собой. Раз возможности поговорить с Хиленом напрямую не было, стоило хотя бы понять мотивы его чистосердечного признания. И выяснить, действительно ли ему было в чём признаваться.
Но больше всего пугала перспектива потерять возможность перевестись в департамент. Теперь Андри оставался единственным человеком, который мог составить хорошую рекомендацию. Если сам того захочет. И будет в хорошем настроении. Желательно, чтобы оба этих пункта совпадали. А раз для детектива на первом месте стояло расследование, лучшим способом получить его расположение будет помощь в работе.
Ехать в одиночку на Периферию девушка не решилась. В памяти ещё были свежи воспоминания недавней поездки. Ощущение непринятия местными людьми до сих пор заставляло усомниться в собственном решении. Правда, теперь возможности передумать у неё не было: рядом, занимая законное место водителя, сидел Андри, сосредоточенно глядя на дорогу перед собой. Густые брови сведены, челюсти крепко сжаты до побелевших губ. Под пальцами жалобно скрипела кожа руля.
Харден не пыталась заговорить первой. Призрачное чувство вины всё ещё давало о себе знать, хоть сама девушка понимала всю его необъективность. Всё, что она сделала, это сообщила детективу об отстранении от дела. Тот не заставил себя долго ждать и в рекордные сроки появился в участке. Правда, даже имея возможность свободно передвигаться по отделу, поговорить с Дрейком он не смог. Причина та же: никто, кроме официального следователя, не имеет права говорить с обвиняемым.
Лицо Андри в тот момент будет ещё долго будет сниться ей в самых странных кошмарах. После слов шерифа, ясно давшего понять, что дело для детектива закрыто, выражение лица последнего стало абсолютно непроницаемым. Оно словно застыло без единого движения лицевых мышц. И лишь глаза источали такой поток недоброй энергии, что хотелось укрыться где-нибудь вне их поля зрения.
Непонимание, злость, обидаэмоции связались в единый тугой узел, грозясь разорваться в любой момент. И лучше бы быть в этот момент как можно дальше от эпицентра взрыва.
Но, к удивлению Харден, никакого яркого выплеска эмоций не последовало. Напротив, услышав отказ в проведении расследования, Андри словно расслабился. Напряжённые плечи приняли свое привычное, слегка сутулое из-за высокого роста, положение. Скрещенные на груди руки скрылись в карманах чёрных джинсов.
Выходя вслед за мужчиной на улицу, Харден почти уверилась в том, что буря миновала. Как только здание центрального участка осталось позади, девушка уже собиралась предложить поехать на Периферию. Узнать, что случилось с Дрейком и по какой причине тот решил признаться в убийстве. Но не успела.
Съездим в бар Бруниген? Прямо сейчас.
От неожиданности девушка запнулась на пустом месте, широко раскрытыми глазами глядя на детектива. Тот задумчиво смотрел на проезжающие мимо парковки машины, но взгляд оставался пустым. Мыслями мужчина был далеко от этого места. Харден была готова поставить на что угодно: всякий раз, когда он пытался отвлечься, мысли всё равно возвращались к нераскрытому делу.
Она согласилась. Услышав положительный ответ, Андри заметно приободрился. Словно понял: не только он считает это дело нечистым.
Прикончил сигарету за одну затяжку, на которую даже смотреть было тяжело, детектив кивнул в сторону личного транспорта, на котором добрался до участка. Брать служебную машину никто не позволит, да и не подойдет автомобиль, зависящий от электричества, для их путешествия.
Так они и оказались на полпути к шестому сектору, за время дороги не обмолвившись и парой лишних слов. Охрана на КПП пропустила их без лишних вопросов. В более спокойной ситуации Харден пошутила бы про безграничное обаяние детектива, но причина пониженного внимания к их персонам крылась совсем в другом. Сотня лишних коинов на двоихи тяжёлые ворота уже отрезают их от Центра, погружая в совершенно другую реальность. Хотя на деле это всего лишь другая часть Купола.
*
Второе их появление не произвело столь сильного впечатления. Несколько людей обратили на них внимание, стоило пересечь порог заведения, но тут же теряли интерес. Возможно, узнали, вспомнив предыдущий визит, а может быть, слухи здесь распространяются с космической скоростью. Как и сплетни.
Харден хотела дождаться хозяйки бара и только затем приступить к поиску необходимых данных, но у детектива на всё есть свое мнение. К сожалению, в большей части случаев его действия выглядели так, словно ничего общего с ролью служителя закона мужчина не имел.
Правда, на этот раз мистера Брунигена на кухне не обнаружилось. Два человека в засаленных фартуках старательно выполняли функции поваров. Получалось весьма посредственно, хотя бы из-за летевших в разные стороны кусков овощей, но они старались. Любое усилие должно быть оценено по достоинству. Кроме двух работников, которые теперь спорили, кому придется отмывать сковороду, на которой сгорел чей-то так и не завершённый обед, за угловым столик сидели двое молодых людей. Парень и девушка, судя по схожей внешности, родственники. На памяти Харден это первые её ровесники на Периферии. Что странно, учитывая плотность населения этих мест, в разы превышающую центральную.
Вам помочь?
Вопрос принадлежал девушке, которая, оторвавшись от заполнения бумаг, внимательно смотрела на замерших посреди кухни людей. Второй молодой человек бросил на них короткий взгляд, после чего вернулся к блокноту и карандашу. Харден тут же пожалела, что не сидит рядом и не может рассмотреть содержимое уже заполненных страниц: детская мечта стать художником порой давала о себе знать.
Нам нужно поговорить с мистером Брунигеном, выступил вперёд Андри, без лишних предисловий занимая свободный стул. Опомнился слишком поздно: напарница-стажёр с легкого кивка девушки нашла себе место и, придвинув табурет ближе, заняла место рядом с детективом. Тот хотел что-то сказать, но передумал. Сперва нужно заняться расследованием. Это касается Хилена Дрейка.
Мы слышали, кивнула девушка, задумчиво крутя в руках короткий карандаш. Пару раз чиркнула на бумаге. Небрежные штрихи с трудом, но складывались в трудноузноваемые очертания цветка. Скорее всего, он на складе, это недалеко. Как выйдете отсюда, сразу налево и до конца улицы.
Он не будет против, если отвлечём от работы? кидая на Андри недовольный взгляд, который тот благополучно проигнорировал, уточнила Харден. Она понимала, что теперь это не их расследование и, по-хорошему, Бруниген не обязан отвечать на их вопросы.
Впрочем, девушка понимала ситуацию ничуть не хуже, но настрой её оставался благосклонным.
Не будет. В отличие от многих здесь, папа прекрасно понимает сложившуюся ситуацию. И осознаёт, что вам нужна помощь. Поэтому поможет, она немного помолчала, обдумывая дальнейшие слова, после чего всё же добавила. Меня, кстати, зовут Чатель. А это мой брат, Ллойс. Он немного неразговорчивый, но, думаю, однажды вы поладите.
Это детектив Андри, а я его напарница, Харден, делая акцент на определённых словах, ответила девушка.
Детектив в ответ коротко кивнул, принимая знакомство как данность. И, похоже, Харден оставалась единственной, кто не воспринимал ситуацию как нечто само собой разумеющееся. Непонятное предчувствие скорых безрадостных событий всё сильнее и чаще напоминало о себе, вынуждая в каждом новом знакомом, в каждой ситуации искать подсказки. Которых не было.