Ну-уу, друзья мои тогда уже наполовину мне стало легче, улыбнувшись, произнёс Фёдор Степанович.
Х-хорошо, промычал Райц с испуганными глазами. Он явно недоумевал, к чему же тогда было искривлённое лицо Лобанского, когда тот пришёл. «Хотя оно и сейчас такое может, оно у него такое всегда», думал он.
Кирилл Рудольфович, я, конечно, знал, что вы опозоритесь, но не думал, что так сильно. О чём вы думали, убегая из кабинета первого заместителя министра, да к тому же вдобавок хлопнув дверью?.. НЕ ЗАКОНЧИВ РАЗГОВОР!!! в ярости кричал Лобанский, переключившись на Райца.
Пока Лобанский проводил сравнение Райца с инфузорией-туфелькой, амёбой и другими одноклеточными организмами без мозга в разных ипостасях, Норотов, Фёдор Степанович и Баянов наблюдали за происходящим, присев на подоконник.
А ведь и правда похож, сказал Баянов.
На амёбу, возможно, вот у него уже и губы посинели, отозвался Норотов.
А по мне, так вылитый эвглена зелёная, добавил Фёдор Степанович.
После чего засмеялись все трое. Солнце наполнило кабинет, и от его яркого света тусклая коричневая краска, которой было окрашено всё, даже мебель, заиграла по-новому. «А ведь скоро лето, подумал Фёдор Степанович, в июне нужно дома поклеить обои»
Устав от собственной злости, Лобанский замолчал, и в кабинете воцарилась тишина. Воспользовавшись моментом, Фёдор Степанович предложил всем поискать ещё одного аспиранта в любых отраслях науки, поскольку это никак не возбранялось законами Достигнув согласия, в 20:00 все разошлись по своим делам.
19 мая
Утро было довольно прохладным, учитывая, что почти лето. Люди торопливо перемещались из одного тёплого места в другое, стараясь избегать долгого нахождения на улице. В 8:30 в двери Академии вошла девушка в коричневой юбке в пол с этническими рисунками, льняном пиджаке и черной майке, с замысловатым ожерельем на шее из цветных камней размером с рублёвую монету и многочисленными плетёными браслетами на руках. Её слегка вьющиеся каштановые волосы были распущены, немного прикрывая плечи, а карие глаза бегло оглядывали помещение.
«Опять я рано пришла, подумала она. Ну что ж, придётся навестить Лобанского». С хитрой улыбкой она пошла по коридору и слилась с потоками студентов.
В 8:35
Так, уважаемые студенты, прекратить разговоры! Я зашёл в аудиторию, командным тоном говорил Лобанский, продвигаясь от двери к преподавательскому столу в аудитории-амфитеатре. Если вы помните, у нас конец года, и вам нужно будет поставить какие-то отметки. Чтобы отметки стали для меня и для вас определены, сегодня вы пишете годовую контрольную работу. Вы у меня остались последними из групп, которые ещё, так сказать, не отстрелялись по моему предмету, продолжал он всё тем же тоном. В общем, конспекты мне на левый край стола, берём вопросы на правом краю стола.
«Блин розыгрыша здесь не получится», подумала девушка.
В аудитории началась суматоха, толпа студентов двинулась к преподавательскому столу. Лобанский уткнулся в журнал и не обращал внимания на происходящее. В аудитории воцарилась полная дисциплина, никто не разговаривал и не шумел, поэтому ему не было необходимости отвлекаться от других дел. Вдруг неожиданно для него одна из студенток спросила:
А можно я вам всё устно расскажу?
Лобанский с самоуверенной ухмылкой, не поднимая глаз, ответил:
Тогда я вас устно и оценю.
Все остальные быстро расселись на места, едва успев закончить данное им указание. Никто не хотел, чтобы случайно подумали на него.
Ну хорошо! звонко и задорно согласилась она.
Что вы сказали? возмущённый Лобанский поднял глаза и, увидев её, тут же расплылся в мягкой и приветливой улыбке, чем шокировал своих студентов, некоторые из них даже перекрестились. Милочка, давно тебя не видел. Какими судьбами? мягким голосом спросил он.
Мне нужно документы отдать некоему Райцу К. Р., знаете такого?
Лобанский, закатив важно глаза, ответил:
Конечно. Но ты можешь передать их мне, сегодня, насколько я помню, его не должно быть в Академии. Я рад, что ты с нами поедешь!
Студенты в аудитории с явно расстроенным видом продолжали решать контрольную: их приметы говорили, что такая перемена характера явно не к добру.
О, значит, вы тоже! радостно ответила Милослава.
Боюсь, что без меня эта поездка совсем потеряет очертания научности, со всей серьёзностью произнёс Лобанский.
Ох, вы как всегда скромны! иронично подметила Милослава, доставая из рюкзака папку с документами.
Передав документы, девушка, улыбнувшись, попрощалась с Лобанским и направилась по своим делам.
В 9:45 в Академию вбежал растрёпанный Райц с паникой в глазах. После того как его отчитал Лобанский, он был вне себя от того, что забыл про встречу, назначенную ему первым заместителем министра. Подбежав к вахте, он судорожно пытался выяснить у полуспящего вахтёра, не спрашивал ли кто его и когда закачивается первое занятие.
Так, первое занятие заканчивается в девять десять. Ой, дырявая моя башка!!! С чего я решил, что в полдесятого?! вслух пробормотал Райц.
В половину десятого у нас закачивается последнее занятие, добавил вахтёр.
Райц не знал, что делать, и решил пройти до своей преподавательской кафедры в надежде, что встреча всё же состоится там. Поднявшись на третий этаж, где и была преподавательская, он вдруг встретил всех своих коллег, идущих от неё в разные стороны, как будто сбегая от чего-то плохого как крысы бегут с тонущего корабля.
Да значит, Лобанский уже здесь, подумал Райц.
С Лобанским вообще немного людей могли нормально поддерживать общение. Помимо тяжелой энергетики, его чрезмерная прямолинейность и самоуверенность не давали и шанса его оппоненту даже высказать своё мнение, отчего люди старались всячески избегать любых диалогов с ним.
Райц подошел к преподавательской и на секунду замер перед дверью, чтобы перевести дух. Перед его глазами пронеслась вся его жизнь. Глубоко вздохнув, он открыл дверь и увидел Лобанского, сидящего за одним из столов и проверяющего контрольные работы.
Доброго времени суток, как можно больше скрывая то, что он нервничает, пробормотал Райц.
Приветствую. Тут ко мне на занятие приходила Милослава и передала для тебя документы, спокойно и размеренно сообщил Лобанский.
Райц в недоумении взял папку, на которую ему указал Лобанский. Тот, в свою очередь, принялся собирать свои бумаги со стола.
Ну вот, собственно, всё, за чем я и зашёл, произнёс Лобанский и вышёл из преподавательской.
Райц, ошеломлённый произошедшим, присел на стол и машинально открыл папку, принявшись рассматривать её содержимое.
21 мая
Что бы вы ни думали, но пуховик я всё-таки возьму. Сибирская тайга, знаете ли, является самой северной лесной зоной Земли, робко проговорил Норотов.
Друг мой, пуховик это, конечно, тёплая вещь, но всё же мы летом идём. Я думаю, простой куртки будет достаточно, она легче и не промокает, будто размышляя вслух, добавил Фёдор Степанович. Андрей, а вы что думаете на этот счёт?
Я не думаю, у меня всегда с собой один комплект одежды, который применим для всех вариантов погоды, резко и нервно ответил Баянов. Да где эти Райц и Лобанский? У меня ещё столько дел.
А вы сделали расчёты? опасаясь резкого ответа Баянова, спросил Норотов, отойдя подальше.
Ага, конечно. Этот Райц так и не дал мне карты иронично сказал Баянов, суетливо прогуливаясь из стороны в сторону.
Добрый вечер! открыв дверь, громко произнесла Милослава. Она, не стесняясь, зашла в кабинет, принялась пожимать всем руки для знакомства.
Я Милослава, еду с вами.
О-о-о-о-очень приятно, В-в-владимир, смущённо ответил Норотов.
Милослава!
Фёдор. Рад знакомству, приветливо улыбаясь, сказал Фёдор Степанович.
Ми оборвала Милослава, протянув руку к Баянову, поскольку тот нервно развернулся и ушёл в другой конец кабинета, цинично проигнорировав её приветствие.
Это Андрей, у него иногда бывает хорошее настроение, но, увы, не сегодня, мягко и по-дружески похлопав по плечу ошеломлённую такой наглостью Милославу, сказал Фёдор Степанович, сгладив обстановку.