Как он и предполагал, никто не связал поражение с банкой пива. По мнению кассина Старуха просто расслабилась от собственной удачливости, отвлеклась во время боя, замечталась о чем-то, а Нидзу, ее постоянный противник, этим воспользовался. Но были в его рассказе и другие подробности, которые заставили Быка присмотреться к говорившему. По его словам очевидца выходило так, что смертельно раненая Старуха сумела даже в этом положении опрокинуть и разломать андроида так, что тот уже не подлежал никакому ремонту. Бык знал, что такое в принципе невозможно, андроиды добивали свою жертву мгновенно и качественно, в отличие от людей они не расслаблялись и не задумывались. Но рассказчик упрямо настаивал на своемСтаруха одолела Нидзу уже с переломанными костями и вывороченными кишками, лежа на арене у его ног в луже крови. Что странного или неправильного в этом рассказе, Бык до конца так и не осознал.
Камера снимала всю сцену из кабинета Саммю, поэтому участники стояли к ней в профиль. Мальчишка выслушал рассказчика молча, не задал ни одного вопроса, и когда ему разрешили идти, ушел, не обернувшись. Возбужденного своим рассказом кассина выпроваживали всей сменой, тот долго не хотел уходить, цеплялся за косяки и все порывался заново пересказать события слушателям.
Как видите, здесь тоже шоу не состоялось,Саммю выключил запись.На всякий случай я поставил камеру в лазарете.
Всё?Бык поднялся.Других новостей нет?
Есть кое-что, что вам может быть интересно,Саммю развернулся вместе с креслом в его сторону и посмотрел снизу вверх смеющимся взглядом.Чисто теоретически, конечно. Сегодня мы дали ему в противники восстановленного андроида.
Зачем?машинально спросил Бык.
Саммю сделал оборот на кресле.
Нужно было как-то проверить, действительно ли он ничего не понял в мастерской, как внушил этим болванам. Так вот если раньше он довольно ловко откручивал андроидам головы, то с этим обошелся мягко и даже нежно. Ничего не ломал, просто остановил. Публика была разочарована.
А вы?гневно спросил Бык, останавливая его кресло.Довольны?
Более чем,Саммю прыжком поднялся на ноги, по-кошачьи потягиваясь.Меня ужасно развлекает вся эта история, будет жаль, когда она закончится. А вот вы, как я вижу, моим советом так и не воспользовались.
Он взял у Быка из пальцев разогнутую и помятую скрепку, разогретую до состояния нити накала, покрутил перед лицом и с явным сожалением бросил в мусорную корзину.
Глава 17. Шоу должно продолжаться
Поскольку Колизей работал круглосуточно, то и ловушки Шамана пришлось устанавливать при посетителях. Для этого выбрали время далеко за полночь, когда старожилы клюют носами, а вновь прибывшие ничего не замечают, кроме спецэффектов, стоивших Колизею приличных денег. Униформисты таскали по залу здоровенные ящики, у каждого из рабочих был в ухе крошечный динамик, и ставить правее или левее решал Шаман, находящийся на балконе. Ящики постепенно расходились по залу, не привлекая особенного внимания.
Смена Быка закончилась, новый администратор, крепкий и рослый бугай, занял его место на диване, и пришлось сделать вид, что захотелось с кем-то поболтать. Шаман удивился, когда Бык бесстрашно подошел к нему и взялся руками за перила в самом торце балкона. Несколько минут они просто стояли рядом, наблюдая за окончанием работы. Что было в ящиках, Бык не знал, но предполагал, что под видом динамиков начинка там самая продвинутая и мощная.
Вы подозреваете весь зал сразу?спросил он.
Сначала нужно определить сектор, из которого исходит передача,ответил Шаман.Как только это узнаем, сосредоточимся всей аппаратурой на нем, это делается простой командой в настройках, таскать ничего не придется. Техника даст сетку с шагом в тридцать сантиметров. Это значит, что если объект стоит в обнимку с кем-то другим, мы все равно его выделим.
С таким оборудованием должно повезти,согласился Бык.Главное, чтобы он не заметил вас раньше, чем вы его. В толпе очень просто улизнуть.
Он будет занят,усмехнулся тот.Настолько, что не станет смотреть по сторонам. Да и никто в зале не станет.
О чем вы говорите?
Завтра в полночь открываем «Парад планет».
Бык почувствовал, что мельтешение зала под балконом начинает напоминать карусель, смазанную и размытую, людской шум перекрылся противным звоном в ушах. Он попятился и под пристальным взглядом Шамана виновато пояснил:
Голова кружится, давление, наверное. Нужно похудеть, но черт его знает как, разве что сменить планету на какой-нибудь курорт. Вот разбогатеем, поеду на минеральные воды Карассы.
Тотализатор опасная штука, не зря их запрещают,согласился Шаман.Адреналин только выглядит невинно, а это такой же наркотик, как героин. Без новой дозы уже вялость, апатия и депрессия, своих гормонов не хватает, а внешние действуют все меньше и короче, и ты уже не человек, а развалина, зависимая от тюбика с химией или человека, который стимулирует в тебе их выработку. Обычную наркоту можно хотя бы отобрать.
Да, пожалуй.
Бык торопливо вышел с балкона, постоял среди орущей дикторской смены, развлекавшей публику анекдотами и прибаутками в пересменок между боями, и решил, что сегодня будет спать, крепко и старательно, даже если придется для этого выпить все оставшееся снотворное. О том, что его почти не осталось за последнюю неделю, он старался не думать. Вигго проводил его равнодушным взглядом, слегка спустив наушники, но Бык вдруг остановился, повернулся к нему.
Когда вы успели разлюбить классику?спросил он.Раньше ваши треки мне нравились больше, классика все-таки приподнимает над обыденностью, а эта поп-культура, рок-н-рольчики и прочее, это же потакание низменным вкусам. Марахси что, распространяет свою черную пыль на любые мозги? Под веселую музыку умирать приятнее? Или вы думаете, что это все понарошку?
Не понимаю, о чем вы,Вигго потер глаза.Что не так?
Все в порядке.
Проходя мимо кабинета Саммю, он дал себе слово не поворачивать голову и не смотреть на мониторы. Почему он оказался стоящим за спиной Саммю, объяснить бы решительно не смог. Но тот нисколько не удивился, подвинулся в сторону и дал ему место у экрана.
Лазарет был нарезкой узких боксов-пеналов с длинным проходом в середине. Аппаратура в них была громоздкой, старой и дышала на ладан. Откуда она появилась на Марахси, Бык не помнил, кажется, ее тоже привезли на утилизацию, техники в ней долго ковырялись, прежде чем она заработала. А вот кровати, меняющие наклон и высоту, они покупали сами, когда Колизей только начинал, каждый успешный кассин был на вес золотафаворитов было мало. Это сейчас их целая когорта. Когда все успело так измениться?
Старухина кровать была в фокусе камеры, снималась сверху, видимо, оборудование прикрепили к стене под потолком. Сама Старуха в больничной робе уже не напоминала монументальную фигуру с маской. Покрытые бинтами руки безвольно лежали поверх тощего одеяла, оставшиеся в тени глаза напоминали черные провалы. Она почти не двигалась, повязки оставляли возможности для маневра только шее и голове. Прикрепленный к ней монитор тихо попискивал, показывая цветные кривые и непонятные цифры. Сейчас Старуха не спала, смотрела в камеру, не зная о ее существовании, и без косметики выглядела призраком без единой кровинки в лице.
Сколько ей лет на самом деле?спросил Бык.
Неизвестно,помедлив, ответил Саммю.В этом есть что-то философское. Когда не знаешь собственный возраст, то понятия не имеешь, старость у тебя или молодость, подходящ для тебя объект страсти или же ты совершаешь преступление по цивилизованным меркам.
Бык отошел в другой конец комнаты и достал сигареты. Пропади все пропадом. Прикуривая, он увидел, как лицо Саммю изменилось. Тот приподнялся в кресле и подался вперед, натягивая наушники. Из какого-то мазохизма Бык остался стоять там, где был, глядя в пол и ожесточенно затягиваясь. Трибуны привычно бесновались за стенами и под полом, никотин сжимал горло, оседая на языке грязью, а на легкихпеплом Марахси, черным и смертоносным.