Гейл ожесточенно втянул чужой никотин в легкие за неимением своего, чтобы отогнать непроизвольные ассоциациине исключено, что именно их от него и добиваются. Непонятным оставалось, верит ли в это сам Кройс,сквозь сизый туман следователь выглядел маской, неподвижной и отстраненной.
Простым запугиванием такого эффекта не получишь,не заметив взгляда Гейла, продолжил тот.Но выяснить правду было невозможно, некоторые предпочитали суицид помощи следствию и облегчению своей участи.
Химия? Наркотики?
Ничего этого в крови жертв обнаружено не было, списали на нечистую совесть. Конечно, поступали так далеко не все, и несколько наводок на Анубиса мы получили. Результата они не дали, напротив, показали, что он был прекрасно осведомлен о планируемых действиях. Я участвовал в задержаниях на указанных адресах, насмотрелись мы там, честно говоря, разного. Иногда такого, что и вспоминать не хочется.
Он невольно коснулся рукой шрама, но тут же опустил ладонь и сжал ее в кулак. В комнате опять стало тихо и пусто, пока Кройс не встал, чтобы затушить окурок в урне у стены.
Подозревали многих,спокойно сказал он, стоя спиной к столу.В концеруководителей операции, потому что нет ничего легче, чем безуспешно ловить самого себя. Можете представить наше состояние, раз другого варианта не оставалось.
А существенные улики против руководителей были?перебил его Гейл.Или только подозрения?
Улик не было,покачал головой Кройс.Но теракт в Президиуме, который тут упоминался, произошел как раз после того, как эти подозрения были высказаны. Ссылка майора Лаудера была подписана в течение часа после взрыва. Что об этом думал генерал Шепард, я понятия не имею.
Кто высказал подозрения?
Кройс кивнул, словно ждал этого вопроса.
Это не было моим частным мнением, такой же позиции придерживались многие, я просто озвучил. После этого Анубис больше себя никак не проявлял, дело закрыли через пару месяцев.
Это не прямое доказательство.
Их взгляды встретились.
Косвенное,без эмоций признал Кройс.Однако генерал Шепард следующим шагом заморозил перемещения всех его близких контактов по служебным вертикалям и горизонталям, одновременно с этим запретив менять место жительства и покидать территорию района. Своего рода форма ареста. Справедливая или нетэто уже лирика, и к решению текущей задачи нас не приближает. Я ответил на ваш вопрос?
Гейл посмотрел в его вновь омертвевшие глаза, только что бывшие живыми и нормальными. За этим тусклым слоем явно стояло что-то личное, состоявшее в родстве с глубоким шрамом.
Почему нас с майором не задержали сразу же? При наличии таких подозрений?
Не заметили.
Вранье,грубо ответил Гейл.Люди, которые меня арестовали, признались, что следили за нами от станции. И даже ждали команды на задержание, но не получили ее.
Нелегалыепархия безопасников,раздраженно сказал Стирхоф.Комендатура понятия не имеет, есть разрешение у человека или нет.
Вы не запросили у них данные. И никому не сообщили о том, что произошло, пока майор Лаудер не исчез. И даже после этого. Притащили в комендатуру меня, чтобы облегчить себе задачу.
Надо было самим написать на себя донос?ядовито спросил Стирхоф.И на вас заодно?
Гораздо приятнее подать рапорт о задержании нарушителя,кивнул Гейл.Обойти безопасников в соревновании ведомств в отдельно взятом районе, разблокировать заморозку карьеры... Ради этого можно дать подозреваемому погулять и пообедать, чтобы побольше народу увидело, как Джибейд клал на приказы Шепарда.
Стирхоф сменил цвет лица на багровый, Кройс рывком поднялся с места.
Вас я понимаю больше,сказал Гейл, не дав ему открыть рот.Косвенные доказательства всего лишь косвенные, прямыедругое дело. Следак всегда следак, даже в заштатной комендатуре. Так?
Кройс и Стирхоф переглянулись, точно не поверили услышанному, и сделали это синхронно, так что Гейл заподозрил, что голова комендатуры имеет две шеи, как геральдический орел древности.
Карта на стене горела яркими и почти праздничными огнями, абсолютно не вязавшимися с трупами и смертью.
Что известно о взрыве в Президиуме десять лет назад?неожиданно спросил Гейл у Кройса.Какие-нибудь детали, необычные подробности? Повторив которые, можно связать два преступления в одну цепочку, наглядную для любого журналиста? Не говоря уже о полиции?
Какое отношениеначал Стирхоф, но Кройс остановил его жестом.
Деталей немного,сказал он.Взрыв был эквивалентен нескольким килограммам тротила, пластиковая взрывчатка, вестибюль здания сложился, как карточный домик. Электродетонатор привели в действие дистанционно, что дало возможность подозревать соучастие в преступлении какого-то дрифтера.
Где заложили заряд?
Левый дальний угол вестибюля. Так сказали специалисты, работавшие после взрыва на месте.
Угол у вестибюля был понятием условным. В Президиуме не нашлось бы ни одной прямой линии, все конструкции, включая известный на весь мир стеклянный купол-шар, имели обтекаемый и плавный вид, но в этих обтеканиях скрывались ниши, узкие и широкие относительно друг друга. В одной из них Гейл частенько дожидался Саманту из секретариата фельдъегерской службы. А если быть совсем откровенным, то ждал он ее именно в левом углу вестибюля, ближайшем к почте, и поскольку Саманта вечно опаздывала, этот кусок он изучил достаточно хорошо.
Туда нельзя пронести чемодан с взрывчаткой,возразил Гейл, припомнив дрифт-схему Президиума и расположение устройств, большая часть из которых была скрытой.Любой человек сканируется на входе со всех сторон, и сейчас, и раньше.
Записи камер тоже не зафиксировали ни одного человека с чемоданом,согласился Кройс.Взрывчатку не проносили в вестибюль с улицы, она попала туда изнутри здания. Что касается сканеров, то пластиковая взрывчатка никак не выглядит на них, просто темная масса. Могли завезти раньше вместе с чем-то разрешенным или плохо проверить поступающий груз.
Куда в Президиуме поступает большая пластиковая масса чего-то разрешенного? Не поверю, что вы не задавались этим вопросом, если уж так хорошо помните подробности этого дела. Были версии?
Кройс прищурился, игнорируя негодующее выражение лица Стирхофа.
На почту постоянно поступают пластиковые пломбы,сказал он, рукой изображая в воздухе полукруглый почтовый департамент Президиума, расположенный позади вестибюля.Ими опечатывают государственные отправления. Фельдъегерская служба ежедневно отправляет тонны документов особой важности, расход этих пломб огромный. Но поставщики проверенные, много лет одни и те же, да и ящики тоже осматриваются.
Службой безопасности?почему-то уточнил Гейл.
Именно. Даже если допустить, что кто-то из них халатно отнесся к своим обязанностям, найти нужный ящик и незаметно забрать его со склада, чтобы принести в вестибюль, затруднительно. И это все равно будет человек с грузом в руках. Коробка, ящик, что угодно, камеры бы отметили это, и охрана бы заинтересовалась.
Гейл откинулся к спинке кресла и покачался.
Вы сами их видели? Эти записи событий до взрыва в вестибюле? Хотя бы один раз?
Видел, конечно, но что это
Кройс не закончил фразу, как карта района на стене мгновенно сменилась изображением вестибюля Президиума. Огромная трехмерная картинка входной зоны правительственного здания развернулась во всю стену так быстро, что вызывала головокружение своим стремительным вырастанием из совершенно плоского места.
Холл с рецепцией и изогнутым краем стойки, выгнутые окна, сходящиеся вверху куполом, скамейки черного мрамора на эллипсоидных основаниях, выпуклые стены, и даже урны имели неправильные формы, напоминая работы мастеров технофутуризма. Кресло вместе с Гейлом на фоне сияющей белизны вестибюля почернело и провалилось на ту сторону иллюзорной реальности, выстроенной техникой.
Значит, взрывчатку пронесли в вестибюль и оставили в левом углу,повторил Гейл, указывая место рукой.Это не был чемодан, это не был ящик и это не была коробка, потому что такие вещи привлекают внимание охраны. Но, тем не менее, объем взрывчатки оказался сопоставим с размером большого кейса. Есть вариант, что его не проносили внутрь? Пустоты в стенах, дефект конструкции, подземный паркинг, старая линия пневмодоставки?