Нужно было давно сделать то, что пришло ему в голову только сегодня! Это же настолько очевидно, насколько очевидны рисовые лепёшки в доме бедняка! Поразительно, насколько слепы порой человеческие мысли.
Жена Тутмоса II, Хатшепсут, имела на мужа огромное влияние! То, что она стала жрицей Амона, вместо того, чтобы строить козни своему фараону и занять его престол, уже выдавало мудрость и дальнозоркость. А если добавить такой фигуре значимости, власти и поддержки? Вот, это может сработать, египетский народ уже давно нуждается в свежем взгляде на правление и перестройку взглядов.
Искатот хищно оскалился, его верхняя губа приподнялась, показав зубы. Да, он должен поговорить с Хатшепсут и предоставить ей такие условия, что бы она не смогла отказаться занять место своего мужа. А он сможет их предоставить!
Хмыкнув, Искатот уверенным шагом скрылся в храме.
Глава 2
2020-й г. Киев, Украина.
Солнечные лучи заливали комнату, каскадом осыпаясь на лежащую фигуру на кровати. Золотистые волосы женщины разметались по подушке, спокойное лицо застыло в маске сна. Тонкие губы слегка приоткрыты, а правая рука поверх одеяла поблескивала золотым обручальным кольцом.
Глубоко вздохнув, девушка потянулась и открыла глаза. Зелёные, цвета изумруда, они привычно посмотрели на часы«11:19». Слишком поздно, уже давно надо было вставать!
Сбросив одеяло, она пружинисто спрыгнула с кровати и подошла к зеркалу. Осмотревшись, Алиса удивлённо прислушалась. В квартире стояла гробовая тишинаКвитки нигде не было. Странно, обычно Максим никуда утром не уходил. Его работа заключалась в ведении блога и подработке на фрилансе по техническим вопросам, касательно поддержки клиентов.
С тех пор, когда они сошлись, да, чего уж там скромничатькогда Алиса и Максим поженилисьпрошло два года. Это случилось после событий, в круговорот которых молодые люди попали из-за сумасшедшего доктора, директора Бетлемской клиники в Лондоне, Чарльза Эйзенхорта.
Этот ненормальный ставил опыты над своими же пациентами, пусть и сумасшедшими, но в первую очередь, людьми. Опыты, которые часто приводили к смертельному исходу. Всё ради науки, как говорил сам Эйзенхорт. Но никакие научные труды не стоят человеческих жизней! Пусть даже жизней людей потерянных, тех, которые отколоты от общества и изолированы от него в психиатрических клиниках, тюрьмах и лагерях.
Нечеловеческими усилиями Алисе и Максиму удалось проникнуть в тайное логово доктора и положить конец его маниакальным опытам. И под «нечеловеческими усилиями» имелись в виду паранормальные способности Корсневой останавливать время и телепортироваться. И, если с первым за два года Алиса нашла общий язык, что называется, на «ты», то второе проявлялось лишь в моменты сильного напряжения.
После возвращения и предложения пожениться, на которое Корснева ответила категорическим согласием, они переехали к Максиму, благо квартира у него была просторнее и удобнее. Алиса бросила медицину и устроилась в службу доставки. Максим крутил у виска, ты, мол, чего? Работать не пойми где и не пойми как, променяв престижную работу медика на «девочку на побегушках».
Корснева же резонно заявляла, что эта работа позволит чаще использовать возможность останавливать время, чтобы научится контролировать её также легко, как способность дышать. Да и финансовая сторона вопроса была примерно одинаковойУкраина не сильно отличалась престижным заработком в медицинской сфере. Квитка долго спорил с женой, ругался, но затем махнул рукойпусть. Каждый решает заниматься тем делом, которое больше по душе.
Еле заметный звук прервал размышления Алисы. Звук из кухни, словно кто-то поставил на стол чашку. Девушка улыбнуласьзначит, Макс дома, просто ушёл на кухню, чтобы её не будить раньше времени. Улыбнувшись, Алиса взяла свою сумочку с тумбочки и пошла в ванну. Вид был, конечно, эпическиймолодая женщина в одних кружевных трусиках и с сумочкой в руках!
Девушка не могла видеть, что случилось, когда она взялась за ручку двери ванной комнаты. Часы на прикроватной тумбочке показывали «11:20», но когда Корснева нажала ручку двери вниз и начала открывать, минутная стрелка подёрнулась рябью, и циферблат сменился на «11:23», словно две минуты прошли за долю секунды.
Практически с закрытыми глазами Алиса подошла к зеркалу ванной и открыла кран. Набрав в ладони холодной воды, девушка умылась, тихонько взвизгнув. Обжигающий холод прогнал остатки сна и Корснева с улыбкой всмотрелась в зеркало. Но улыбка застыла на лице резиновой гримасой удивления.
Ванная комната была другой. Начиная с кафеля, который оказался чёрно-белым, больше классического стиля, а не мягкого голубого оттенка, который они с Квиткой выбирали, когда поженились. И заканчивая мужским набором ванных принадлежностей. Станок для бритья, зубная щетка, паста и расчёска. Всё! Ни косметики Алисы, ни её кремов, ни щётки и розового станканичего!
Изменения прошлого напрямую влияют на будущее.
Тихий голос заставил Алису вскрикнуть и развернуться, оглядываясь. Из-за резкого движения девушка больно ударилась локтем о край раковины. Закусив губу, Корснева осторожно открыла дверь и выглянула из ванной. Никого. Теперь уже тишина была полной. Такой, что можно было бы услышать писк летящего комара. Никаких звуков.
Решив оставить размышления на потом, Алиса покопалась в вещах Максима и нашла длинную, по колено, футболку мужа. Нацепив её, девушка пошла на кухню, предполагая, что и там всё будет выглядеть по-другому. Так и оказалось. Мрачный, чёрно-белый классический стиль кухни навевал тоску и апатию. Корснева вспомнила, как доказывала Максу, что это надо поменять, сделать более современным, добавить красок. Но сейчас здесь была всё та же старая кухня Квитки. Словно Алиса вернулась назад во времени. Пожав плечами, Корснева щелкнула кнопку чайника и открыла холодильник.
Глава 3
1635-й г. Пригород Орлеана, Франция.
Шарль потянулся и протёр глаза. Снова этот шум! Уже прошло около пяти лет с момента окончания очередного строительства собора, но, тем не менее, шум городских и приезжих зевак мешал спать! Да что там спать, он мешал работать, исследовать, жить, в конце концов!
Де Зине сбросил одеяло и сел на кровати. Настенные часы показывали половину седьмого утра. Потерев лицо руками, Шарль тихо выругалсяснова не выспался, снова будет весь день ходить, как разбитая курица! А ведь ещё десять лет назад никто даже предположить не мог, что его квартира в тихом районе Орлеана сможет перечеркнуть все прелести учёного.
Небольшие апартаменты, расположенные по улице Эскюр, несли в себе именно то, чего так жаждал де Зине: тишину, покой и умиротворение. Как раз те качества жилья, которые ему были необходимы для исключительного углубления в процессы изучения синтеза растений. В свои тридцать шесть Шарль нисколько не интересовался жизнью, в её истинном представлении. Де Зине отдавал всего себя наукеибо лишь наука сможет вытащить всех этих людей из грязи и пороков смутного времени!
Он встал с кровати, которая предательски скрипнула досками. Одеваясь на ходу, Шарль проследовал в свой кабинет. Массивный дубовый стол с многочисленными записями, чернильницей и стопками старинных книг, словно манил его. Вместо шкафов с горами талмудов, в кабинете Шарля стояли ряды полок. На них в горшках величественно покоились различные растения.
Де Зине подошел к одному из горшков, который стоял на полу и потрогал листья. Вскрикнув, Шарль отдёрнул руку. На мочке пальца показалась капля кровирастение прокололо кожу своими шипами. Учёный погрозил пальцем обидчику.
Роуз, что же ты сегодня не в духе, дорогая? Неужели ночная прохлада не пошла тебе на пользу? Ничего, скоро я докопаюсь до сути.
Растение по имени «Роуз», как его назвал де Зине, было кустом с высокими стеблями и многочисленными веточками, усеянные листьями и длинными острыми шипами. Кверху куст распускался яркими алыми цветами, лепестки которых плотно прилегали друг к другу. Словно сбитая подушка, сложенная из многих слоёв, цветок казался красивым и безобидным. Но зелёные листья скрывали угрозуострые шипы, болезненно впивавшиеся в кожу всякому, кто норовил сорвать цветок.
Мсье желает чашечку утреннего чая? голос Мари Шато, домоуправляющей Шарля, раздался сзади столь привычно, что де Зине сразу и не обратил на него внимания, задумчиво вглядываясь в окно. Мсье Шарль? женщина вопросительно повысила голос.