Откуда-то из сумок с барахлом Михей достал кусок жесткого засоленного мяса и протянул Изольде. Девушка набросилась на еду, словно конина была еще живой лошадью, а сама онастаей голодных волков.
Минуту, а то и больше у костра не было произнесено ни единого слова. Раздавались лишь жадные чавканья, усмешки, ухмылки, шумные глотки и усердное сопение.
Наконец, насладившись брагой, Гарик решил переходить к основному «блюду» вечера, стремительно перестававшего быть томным. Он отложил в сторону автомат, снял куртку и стал расстегивать ремень на брюках, не сводя похотливых глаз с Изольды. Девушка внимательно посмотрела в его раскрасневшееся лицо, а затем, проглотив последний кусок солонины, сказала нетерпеливому сладострастцу:
Нет, не ты. Хочу, чтобы он меня первый взял, и кивнула в сторону Михея.
Тот почему-то сконфузился:
Я? То есть Я не хочу У тебя могут быть венерические заболевания грибок или даже сифилис
Гарик рассмеялся, обращаясь к товарищу с готовностью уступить:
Михей, не тупи! Тебе не похер?! Судный день прошел! Идет судная ночь! Человечества больше нет, а ты трипак боишься подхватить?! Давай, братан, не трусь! Я её свяжу, а ты жарь! Сейчас, только веревку найду.
Гарик застегнул обратно ремень и сел на корточки перед сумкой, начал в ней увлеченно копошиться в поисках мотка бечёвки. Где-то здесь она была. А-ну ка?
Изольда больше не смотрела на Гарика, теперь ее интересовал Михей. Она потихоньку подходила к нему, а тот робко отступал.
Хочешь, расскажу последнюю шутку Лютого? начала Изольда.
Нет не хочу
А ты послушай.
Зачем это?
Перед смертью Лютый сказал Симулировать оргазм не сложно, попробуй симулировать эрекцию! Сечешь, красавчик?
Чё̀ртова веревка так и не нашлась. Гарик, когда услышал анекдот, громко рассмеялся один за всех, так ему понравилась шутка, которой было уже, наверное, лет двадцать. Он обернулся, чтобы разделить момент с приятелем, и застыл на месте. Гарик совершенно не был готов к тому, что увидел. Изольда стояла вплотную к его другу и вовсе не улыбалась, а сам Михей как-то странно дернулся, будто от судороги, опустил голову а затем поднял, но в его глазах больше не было ничего человеческого: зрачки как у кошки нервно подрагивали в сузившихся глазницах. Губы Михея стали тоньше, расползлись в стороны, и раздался настолько низкий бас, что смысл слов даже не сразу дошел до присутствующих:
Хорошая девочка. Находчивая.
В следующий миг Михей ударил Изольду двумя руками в грудь. Девушка даже не успела ойкнуть. Она легко оторвалась от земли и пролетела больше десяти шагов прежде, чем упала на спину и покатилась.
Гарик вскочил на ноги с автоматом в руках, но киборг очень грациозно легким движением отвел дуло в сторону. Выпущенная очередь с грохотом ушла в пустоту. Михей без усилий отнял ставший ненужным «Калаш» и отбросил его на пол. Гарик жалобно заскулил, открывая рот. Он силился что-то сказать, выставил перед собой руки, не то защищаясь, не то моля о пощаде. Но это не спасло беднягу. Михей схватил приятеля за уши и с молниеносной скоростью вгрызся в язык жертвы. С треском посыпались отбитые зубы. В ответ Гарик схватил киборга за лицо, тщетно силясь отодрать от себя хищное создание. Во все стороны брызнула кровь. Истошный крик захлебнулся в булькающих звуках, и тут же конвульсии пробежали по всему телу укушенного. Но Гарик не сдавался. Он начал тупотеть ногами, как ребенок, и бить ладошками по спине и шее безжалостного киборга, чтоб тот отпустил. Хотя, это было также бесполезно, как делать мертвому припарки. Жизнь с каждой секундой вытекала из обреченного обличителя внеземных цивилизаций.
При падении от удара об пол из глаз Изольды посыпались искры. А потом она еще и прокатилась кубарем, пока не влетела в какие-то старые ящики, завалившие ее. Где-то прогрохотал автомат, не давая провалиться в бессознательное состояние. Изольда не видела, кто стрелял и то, как Михей вцепился в язык Гарику, поэтому, когда выползла из-под груды наваленных сверху досок, то удивилась: не мерещится ли ей. Парни стояли, держа друг друга за головы и страстно целовались, словно две брутальные «баварские колбаски» из недавнего толерантного прошлого. Но скоро Изольда обратила внимание, как судорожно один из них пытается освободиться, и как другой не дает этого сделать. В голове Изольды шумело, в спине стреляло, а в желудке мутило, и все же она нашла в себе силы собраться, хоть это было очень, очень трудно сделать. Изольда мысленно сосчитала до трех, а потом, слегка пошатываясь, встала на ноги. Рюкзак все еще был на спине, но он вовсе не смягчил недавнее падение, а наоборотдобавил пару синяков. Изольда сняла его, открыла и достала оттуда автоматический пистолет-пулемет «Стечкина» с выгравированной на рукояти розой. Потом выудила две дополнительные обоймы, перехватила второй рукой и отбросила рюкзак подальше.
Сначала щелкнул предохранитель, затем клацнула затворная рама и переместила патрон из обоймы в ствол «Стечи», одновременно взводя курок в боевое положение. Звук получился негромкий. И все же этого хватило, чтобы чуткие слуховые рецепторы киборга уловили угрозу.
Михей тут же бросил бездыханное тело Гарика под ноги и обернулся. Издалека могло показаться, что у Михея теперь отсутствовал весь низ лица и шеи, но на само деле такое ощущение складывалось исключительно из-за того, что от его подбородка и до груди все было залито кровью.
Изольда открыла огонь. Три короткие очереди взорвали ненадежную тишину этого места. Семь пуль вошло в стены, четыре вылетело в окно, две пули прошили насквозь бочку с огнем, и ни одной не досталось Михею. Киборг-упырь двигался так быстро, и в таком рваном темпе, все время меняя направление, что даже стрельба с упреждением не дала никакого результата. Он попытался наброситься на девушку и сделал паузу в какую-то долю секунды, чтобы приготовиться к решающему броску, но выпущенные в следующий миг пули прошли слишком близко с его виском, так что пришлось менять направление. Михей перепрыгнул бесформенную груду ящиков за спиной Изольды и тут же скрылся во мраке, только щепки разлетелись от последних выстрелов обоймы.
Чтобы перезарядить оружие, девушке понадобилось всего три секунды. И вот свежая двадцатка свинцовых братьев-близнецов вновь легла под «розу». Отстрелянный магазин полетел на пол.
Изольда не осталась стоять на месте. Она также, как и враг, двигалась, не переставая менять позицию. Но не быстро и резко, а плавно, на полусогнутых, с почти прижатым к телу пистолетом. Первым делом Изольда переместилась к стене цеха, чтобы прикрыть спину, затем сектор за сектором изучила самые темные участки. Упырь куда-то делся, но вряд ли далеко. Ведь он чувствовал себя охотником, а не добычей.
Изольда перешла в смежный цех, в котором вообще отсутствовала крыша. Снег тут уже не таял и лежал повсюду: на каких-то покорёженных станках, на грудах мусора, на ящиках и бочках, разбросанных вне всякого порядка. Бегло осмотревшись, она заметила, что никаких следов на снегу нет, а значит, киборг остался там, в зале с трупом и она его пропустила. Разве что Изольда подняла глаза и вовремя. На стене слева в нескольких метрах от нее висел Михей, готовый вот-вот сорваться. Ствол «Стечкина», изрыгая пламя, мгновенно выдал грохочущую очередь. Упырь зашипел и стал убегать прочь по стенке, забирая вверх. Неровная дорожка выбоин в кирпичной кладке пробороздила путь вдогонку биомеху. Опять ускользнул вёрткий Михейкаперемахнул через стену в соседнее помещение и скрылся.
Изольда бросилась за ним, на ходу вставляя в пистолет последнюю обойму.
Третий по счету цех оказался не цехом вовсе, а огромным ангаром для гигантских машин, что раньше перевозили сотни тонн груза за каждую ходку. Они и сейчас стояли здесь: понурые, заржавевшие, с осевшими колесами, но все еще огромные, как дом. «Плохо дело, сообразила Изольда, слишком много места, где можно спрятаться». Необходимо было что-то срочно менять, но что? Ствол перемещался по ангару из стороны в сторону в поисках цели. Руки начали уставать.
Глубокий, низкий голос Михея раздался из ниоткуда:
Эй, мясо! Тебе страшно? Это потому, что ты сейчас умрешь.
Изольде действительно было страшно, впервые за долгое время, и она изо всех сил попыталась унять панику. А Михей, вот гад, для острастки еще и зубами мелко застучал. Его лязганье разнесло по залу эхо, многократно усиливаясь. Девушка прокричала: