Салатницу тоже подавать? уточнил он.
Обязательно, уверил я его. И еще знаешь что Я на секунду задумался. Еще один стакан с виски, а сверху на него положи круассан.
От удивления у него широко открылись глаза, но надо отдать дань выучке персонала он ничего не спросил, а только согласно кивнул головой.
Я подошел к столику. Мы поздоровались. Я присел, и практически сразу подали мой заказ.
Я поднял свой фужер и сказал чиновнику, который смотрел на наполненный бокал, стоящий посередине стола и накрытый круассаном.
Это наша традиция так поминать наших ушедших друзей. Давайте выпьем, в память о Иллианне, не соприкасаясь нашими бокалами. Это тоже наша традиция, пояснил я ему.
Мы молча выпили. Так же молча я протянул ему конверт. Тот прочитал надпись и поинтересовался:
Что здесь?
Все, что осталось у меня от нее, почти не соврав, ответил я. Мое письмо ее родителям.
Вы можете рассказать, что произошло?
Я закурил и, глядя в его грустные глаза, начал свой долгий и очень мучительный для меня рассказ.
Так вы передадите конверт родителям Илли, спросил я, закончив свое повествование и выкурив при этом с полпачки сигарет.
Да, конечно. Я прямо сейчас собираюсь к ним поехать. Чиновник поджал губы. А вы, значит, попали в самый эпицентр конфликта при планете Мастеров. Он замолчал на минуту, задумавшись о чем-то своем. А ведь мы ее, планету эту, в итоге сожгли дотла. Конечно, потеряв при этом множество кораблей и положив немало хороших людей. Но этот рассадник пиратских баз, беспредела По-другому решать было нельзя. Просто нельзя! Он с грустью посмотрел мне в глаза. Вы знаете, я вам уже говорил об этом, я знал Илли с пеленок. Вы же так мало были знакомы. Она всегда была такой. Бескомпромиссной. Выбрав вас, она тоже не желала никаких компромиссов. Ни в жизни и не в смерти. Я не понимаю, как такое могло произойти, ведь она всегда была очень сдержанной девочкой! Но, видимо, на все есть свои причины.
Он вздохнул, поднимаясь из-за стола и протягивая руку в прощальном жесте.
Мне пора идти, пояснил он. Еще предстоит очень тяжелый разговор с ее родителями.
Я согласно кивнул, тоже поднимаясь.
Но знаете что, у меня есть ощущение, что видимся мы с вами не в последний раз.
Все может быть. И, кивнув мне напоследок, чиновник вышел из зала.
Я вздохнул, глядя на стакан, накрытый круассаном, резко развернулся и отправился к стойке рецепции вызывать такси до клиники.
Весь этот разговор вымотал меня до предела. Я понимал, что это было необходимо сделать, но моральных сил просто не осталось!
Я сделал то, что должен был сделать.
Слава богу, такси подъехало быстро, и я выдвинулся в нужном мне направлении. До закрытия клиники оставалось около получаса.
У входа встретил довольного, прямо цветущего Джуса.
А ты чего здесь стоишь? удивился я.
А я тоже решил сегодня здесь на ночь остаться, широко улыбаясь, заявил он. Еще не все извинения приняты. А вот курить в клинике нельзя! Будешь? протянул он мне пачку сигарет. А то сейчас они вход закроют уже.
Не, спасибо. Я покачал головой. С меня никотина на сегодня хватит.
Тогда пошли, откидывая бычок, предложил он. Завтра с утра идем на обучение?
Уже пора, согласился с ним я.
Тогда сейчас и талоны на рецепции оформим. На сколько на десять или на одиннадцать брать?
Бери на десять. Потом еще на корабль ехать да в камерах регенерации валяться.
Тоже логично, согласился он, подходя к стойке рецепции.
Уже в лифте он спросил:
А знаешь, как мы свою дочь назвали с Татьяной? Паприка!
Как?
Паприка! ухмыльнулся Джус.
А чего так странно?
Нам слово понравилось, пояснил он.
А у нас с Мариной Валерик подрастает, как-то грустно сказал я.
А чего ты? удивился он. Валера отличное имя для мужика!
Да, наверное. Да только, когда ему имя давали, со мной никто не посоветовался! А я, может, другое хотел!
Ну, знаешь что, старик Джус положил мне руку на плечо. Мы же были все в делах, разъездах, ну и прочее. Ты понимаешь, о чем я! Некогда было советоваться Марине с тобой. Радуйся, что не какой-нибудь Даздропермий у тебя оформился!
Но вы же успели выбрать совместно с Татьяной имя! возмутился я.
Двери лифта открылись, и мы вышли.
Так пока мы выбирали с Татьяной, ты другими делами был занят! Джус ехидно улыбнулся. Напомнить какими? А то я за них по полной получил!
Зато сейчас по полной еще и извинений получишь! А знаешь, почему тебе удастся это сделать? Потому что благодаря тем моим делам, как ты это называешь, ты еще жив!
И, останавливая его поток слов, я захлопнул перед ним дверь палаты и поставил замок на блокировку!
Я прошел и уселся в кресло, мельком взглянув на Валерика. Блин, какой большой уже стал, а все по-прежнему в трубках и проводах спит.
Марина вопросительно смотрела на меня.
Что там за шум в коридоре был?
Да ладно! Я махнул рукой. С Джусом немного погрызлись! Не спрашивай из-за чего. Надоел его дебильный юмор.
Какой-то ты нервный и бледный!
Я ей рассказал о встрече с чиновником. Объяснил, что душевных сил мне это не добавило. Упомянул о том, что завтра в десять утра очередное занятие по пилотированию, и о его последствиях.
Она, молча и серьезно глядя мне в глаза, выслушала эту мою исповедь. Потом улыбнулась мне.
Давай, не тяни время иди в душ и возвращайся ко мне. Я попробую тебя подлечить методом своей терапии. Тем более надо торопиться если ты не выспишься, завтрашние занятия тебя вообще добьют.
Это точно, согласился я с ней, раздеваясь и отправляясь в душ.
Уже там, стоя то под ледяным дождем струй, то под горячим водопадом, я подумал: ничего еще не закончилось. Это чувство железным стержнем сидело во мне. Я просто знал это. Все еще только начинается! И лихо нам будет всем! Но выйдя из душа и прыгнув под одеяло, сразу отдался в руки своему лекарю.
* * *
Ну а с утра и далее понеслось. Утром уроки, в обед камера регенерации. Потом жестокое усилие, чтобы заставить себя питаться. Долгие споры и смех с Джусом на корабле. Снова возвращение в клинику для принятия терапии от жен. И все по новому кругу.
Врать не буду, через три дня мы взяли с Джусом перерыв и просто отвалялись в палатах у жен, заказывая себе и им еду из ресторана.
Было, конечно, одно неудобство. Курить приходилось спускаться на улицу. Но был и плюс: в каком-то лючке, почти скрытом асфальтом, ну или чем там у них дороги покрывали, за углом здания, мы ныкали бутылку виски. И, выходя покурить, останавливались именно над этим лючком. Понятно зачем? Хотя, в принципе, нам с Джусом хватало такого счастья и на корабле. Там же мы и накуриться я имею в виду обычный табак пытались так, чтобы потом вечером поменьше выбегать на улицу.
И вот он пришел, наш звездный час. В прямом и переносном смысле. Мы прошли последний урок пилотирования! На следующий день сдали экзамен на тренажере. Между прочим, нешуточный бой на корабле класса линкор с целой кучей других кораблей. И я и Джус их сделали!
В тот же день нам выдали удостоверения пилотов.
Мы сразу же рванули на космодром и, получив коридор взлета, начали чудить.
Пилотировали по очереди. Но что мы там вытворяли! Все звезды от хохота должны были помереть. Угомонившись, аккуратно приземлились на свое место.
Когда запрашивали коридор на посадку, девушка-диспетчер со смехом спросила:
А вы не пробовали акробатами в цирке выступать?
Нет! синхронно засмеялись мы.
Попробуем стать космическими жонглерами, добавил, смеясь, Джус. Попробуем немного вселенными повертеть!
Она ничего не поняла, меня же разрывало от хохота.
Приняв прилично на грудь в кают-компании, еще припрятав бутылку и прихватив пару апельсинов, мы умудрились все это протащить в клинику.
Засели в палате у Джуса и Татьяны.
Девчонки, глядя на нас, сначала были хмурыми. Но потом, слушая, чего мы вытворяли в космосе, смеялись уже во весь голос.