Эти дети Эти двое Вряд ли они живут здесь в одиночестве. И не они построили эти лачуги, сказала Катриона.
Этим строениям не одно десятилетие от роду, если судить по их состоянию.
Где-то должны быть и взрослые, продолжала Катриона, которые отвечают отвечают за все, что здесь происходит.
В душе Катрионы возникло весьма тревожное чувство.
Нужно их найти.
Энрике согласно кивнул и привел свой сканер в боевое положение. Они двинулись вперед, и он спросил Катриону:
Почему же она убежала, да еще с такими воплями? Мы же не собирались сделать ей ничего плохого.
Теперь, когда доктор нашел своих жуков и его волнение по этому поводу несколько улеглось, он заинтересовался убежавшей девушкой и принялся изучать кусты, где она могла спрятаться.
Похоже, она в том буреломе, предположил Энрике.
Давай не будем ее преследовать, предложила Катриона. Пусть успокоится.
И я совсем не собирался ее есть, не унимался Энрике, вспоминая с негодованием о том, что произошло в сарае. Белые призраки. Что она имела в виду?
Я думаю, кто-то рассказывал ей сказки, чтобы напугать, попыталась объяснить Катриона. Чтобы она не приближалась к незнакомцам. И не позволяла им приблизиться к ней. Особеннонезнакомцам в защитных костюмах.
Если эту ложь ей рассказывал какой-нибудь взрослый, оночень плохой человек, сказал Энрике, в недоумении оглядывая все вокруг.
Они набрели на дощатый туалет. Там было пусто, хотя туалетом, несомненно, пользовались, и совсем недавно, как легко определила Катриона, несмотря на фильтры маски.
А разве твои родители тебе таких сказок не рассказывали? спросила она. Чтобы помочь избежать неприятностей, пока ты мал и неопытен?
Никогда, отозвался Энрике. Они говорили о разных вещах так, как они существуют по-настоящему. Ясное дело, когда мне было года три, эти объяснения не отличались научной скрупулезностью, но тем не менее И, когда я подрос и уже мог сам определять, что мне нужно, я просил их читать мне нонфикшен.
Вот как
А интересно, где найти сведения о том, как устроена жизнь, ребенку, не столь понятливому и грамотному, каким Энрике был в прошлом? Не успеет научитьсяи все! Все кончено! Хотя эта девушка показала, что умеет говорить, и речь ее выстроена грамматически верно, что свидетельствует о весьма развитых когнитивных способностяхдаже при том, что она верит во всякую чушь! Если и есть здесь некие нарушения психики, то лишь незначительныеиначе в этих условиях она бы долго не протянула. Катриона вспомнила маленькие деформированные черепа на белесых столбах.
А как ты относишься к художественной литературе? спросила она доктора. К иносказанию, мифу, притче?
Энрике снисходительно махнул рукой:
Ложь, в которой многие ищут намек, да еще и на что-то серьезное.
Но это достаточно сложная социальная практика, возразила Катриона.
Сложная, однако ее детишки осваивают ее быстро и уверенно. Впрочем, ничего удивительногоони же отпрыски Майлза!
Если взрослый начнет паковать истину в обертку из лжи, ребенок, обнаружив ложь, вместе с оберткой вышвырнет и ее содержимое. Эторассуждая логически. И уже вообще ничему не станет верить.
В этом что-то есть, кивнула Катриона.
Может, именно поэтому взрослым так сложно с подростками?
Наверное, для родителей следует разработать некий научный метод, предположила Катриона. И пусть руководствуются.
Вообще-то до семи лет я об этом даже не задумывался, признался Энрике, явно сожалея, что так много времени было потрачено впустую.
Катриона улыбнулась.
Знаешь, Энрике, из тебя вышел бы очень хороший отец. Хотя и своеобразный!
Неужели?
Лицо Энрике под маской просияло.
Вот о ком можно говорить как о хороших родителях, так это о вас с Майлзом, сказал он. По крайней мере, вы никогда не паникуете.
Рядом с Майлзом любой будет держать марку!
Сама она, например, не паниковала, в том числе и сейчас. У нее душа почти ушла в пятки. Но это же не паника, верно?
Сканер Энрике, увы, не мог сказать, есть ли в радиусе километра еще хоть один человек. Катриона решила больше не полагаться на прибор и, посмотрев на заросли, спросила:
Насколько зараженным может быть этот участок леса?
Не очень. Ну мы как раз у подножия гряды. Поэтому мы и не стали разбивать здесь наш экспериментальный участок.
Хорошо промывается?
Энрике кивнул и предложил:
Можно посмотреть во флайере карту распределения радиации.
И, подумав, спросил:
А почему ты спрашиваешь?
Да, давай посмотрим карту, согласилась Катриона.
Они забрались на переднее сиденье флайера. Теперь ее новую машинку придется чистить не только снаружи, но и изнутри, черт бы побрал эту радиацию! Включили видеокарту. На ней, когда Катриона ввела их текущее местоположение, не отразилось ни одно из только что виденных строений, но топография их не подвела, и действительно заросли, которые интересовали Катриону, отличались сравнительно невысоким уровнем загрязнения, если сравнить с соседними участками леса. Визуально так оно и было.
Что ты имел в виду, говоря, что не стал разбивать там участок? спросила она.
Ну ответил Энрике. Вадим предложил ничего здесь не делать, потому что потому что здесь естественное возвышение. И мы лишь зря потратим время. Он был прав. Думаешь, он знал про этих людей?
После того как десять лет отработал в зоне? Вне всякого сомнения.
Значит, Вадим намеренно скрывал факт присутствия людей в зоне. Может быть, даже помогал им прятаться. А если учесть, как давно это поселение существует, то наверняка людей в зоне гораздо больше, чем самому Вадиму известно! А, может быть, здесь налицо сговор? Хотя Энрике сказал бы, что она принимает решение без достаточных на то оснований.
То есть он солгал мне?
Ну скажем отозвалась Катриона, умолчал кое о чем.
И это рано или поздно вырастет в проблему. Только вот поздно или рано?
Энрике нахмурился.
Катриона вздохнула, выбралась из флайера и принялась отстегивать шлем и маску.
Ты что?! забеспокоился доктор.
Пойду, поговорю с этой девушкой. Сама она ведь ни за что не выйдет из кустов. Сидит там где-нибудь, съежившись, и плачет. Жестоко оставлять ее так.
Но твой муж очень расстроится, если узнает, что я позволил
Катриона освободила прядь волос из-под герметизирующей застежки и заправила ее за ухо.
Позволил? негромко повторила она, и угроза прозвучала в ее голосе.
Затем, сжалившись над Энрике, закончила примиряюще:
Совсем необязательно упоминать об этом.
Да уж, сказано совершенно в манере Майлза и, если подумать, была в этом некая космическая справедливость.
Вот это и называетсяФоркосиганы! воскликнул Энрике, всплеснув руками.
Катриона улыбнулась доктору, засунула шлем под мышку и направилась к лесу.
Оставайся здесь и будь начеку, добавила она, чтобы он почувствовал, что состоит при деле, и не увязался бы за нейа без него она сможет выяснить куда как больше.
Эти люди могут быть серийными убийцами, ворчливо бросил он ей вслед. Радиоактивными серийными убийцами.
Не обернувшись и даже не замедлив шаг, Катриона отмахнулась от его слов.
Для нее эта прогулка может вылиться в ночь, проведенную в главной больнице Хассадара, подумала Катриона без особой радости. Навалятся на нее врачи с их терапией, будут иголки втыкать, заставят делать пи-пи в градуированные мензурки, а, может, и еще к чему принудят Конечно, это лишь перестраховкатем более что все дети, которых она хотела иметь и имеет, уже появились из генетически очищенных, замороженных эмбрионов, которых хранили в центре репродукции в Хассадаре до того момента, когда у их родителей (о, чудесный черный юмор!) появилось наконец время ими заниматься. И, так или иначе, земной поклон Ори Пим!
Очень медленно и спокойно Катриона шла к зарослям посреди бурелома, пока не остановилась в нескольких метрах от кустов. Там вповалку лежали гниющие стволы деревьев, перевитые зеленым диким виноградом и плющом; во все стороны вольготно раскинулись пышные побеги черники. Катриона села на землю, подняла лицо и позвала, постаравшись придать своему голосу материнские интонациимягкие и успокаивающие: