Избраныдля чего?
ГЛАВА IX. Опасный дворец
Пока проходила эта странная лотерея, огромную толпу народа охватило предельное и устрашающее безмолвие. Крошечные чёрные шарики в правой сфере продолжали крутиться и вращаться, но Филип Крейн, в замешательстве следя за этой странной лотереей, на которой он председательствовал, заметил, что некоторые шарики, выброшенных в сферу избранных никакого значка в толпе засветиться не заставляли. Крейн предположил, что те, кого избрали, в таких случаях не должны находиться в этой толпе, а являлись гражданами четырёх других больших городов. Ещё Крейн услышал, как какой-то мужчина в толпе, когда засветился его значок, издал хриплый крик чистого отчаяния. А какая-то женщина рухнула без чувств, когда избрали стоящего рядом с ней мужчину, а ещё одна придушенно закричала, когда значок её мужа вспыхнул роковым светом. Но за исключением этих немногих, избранные в толпе принимали свою судьбу в мёртвом, безнадёжном молчании.
Механизм в пьедестале сфер перестал гудеть. Четыре тысячи шариков выбросило в сферу слева. Жеребьёвка закончилась.
Дандор снова зашептал позади Крейна. И Филип Крейн, медленно повторил его слова, обращаясь к этой толпе с мертвенными лицами.
Завтра, как вам известно, наступит День Ухода Из Жизни. Завтра в полдень избранные среди вас соберутся со своими семьями в храме, где и уйдут из жизни, чтобы могли жить остальные из нашей расы.
Толпа начала медленно, в мёртвой тишине, растекаться по улочкам. И Филипу Крейну показалось, что, когда толпа расходилась, глаза всех в ней в ужасе не могли оторвать взглядов от этих мелькающих в воздухе и дрейфующих там светляковЭлектроев.
И все те избранные будут в храме? недоверчиво спросил у Дандора Крейн. Неужели они не попытаются сбежать?
Они не могут сбежать, ответил Дандор. В пустыне не выжить никому, а в больших городах их тотчас же выдадут их светящиеся значки.
Так они могут выбросить те значки, возразил Крейн, но учёный покачал головой.
Нет, на Бэре каждый должен всегда носить свой значок. Знать и класс учёных никаких значков не носят, потому что они освобождены от Жеребьёвки.
Но что же произойдёт с теми избранными завтра? спросил Крейн. Ведь их же наверняка не убьют?
Нет, печально промолвил Дандор. Это судьба намного хуже смерти, которая Он прервался на полуслове. Подходит принцесса! прошептал он. Будь теперь осторожен, Крейин!
Глаза принцессы Мары, когда та приближалась к Крейну, не отрывали изучающего взгляда от его лица.
Куда ты так спешно выехал прошлой ночью, Лану? спросила она. Ты обещал сегодня мне рассказать.
Стало быть Лану был с принцессой, когда Дандор вызвал его в башню посреди пустыни. Крейн, похолодев, сообразил, что этой девушке он может запросто себя выдать.
Не могу пока сказать, Мара, попытался улыбнуться он. Позже ты всё узнаешь.
Прекрасное лицо Мары вытянулось от удивления.
Это первый раз, когда ты мне в чём-то отказываешь, Лану!
Внезапно Крейн вспомнил то, что ему сообщил Дандор: Лану глубоко любил свою невесту. И ломал голову, подыскивая ответ, когда их прервали. К нему приближались Сурп с Лигором. И вся знать на террасе умолкла, внимательно следя за тем, как могущественный вельможа с сыном подходят по каменной платформе.
С седовласого лица Сурпа всё ещё не сходило выражение ошеломлённого удивления, а проницательные глазки, когда он поклонился Филипу Крейну, что-то вычисляли. Лигор, с искажённым ненавистью красивым лицом, тоже поклонился, прожигая Крейна взглядом.
Прошу дозволения покинуть вас, Ваше Величество, попросил нетвёрдым голосом Сурп. У меня срочное дело.
В душе Крейна поднялось пламя холодного гнева. И отозвался он, не выбирая слов.
Ты хочешь сказать, срочное посягательство на мой трон, резко поправил он Сурпа.
Со стороны знати донеслось аханье. А Мара, ранее немного отошедшая, посмотрела на Крейна неверящим взглядом.
Сурп казался вдвойне ошеломлённым этим внезапным обвинением. Рот его открылся в попытке что-то сказать.
Если вы сомневаетесь в моей преданности, Ваше Величество, задохнулся он, то я
Я знаю, чего стоит твоя преданность, презрительно прервал его Крейн. Ступай, если желаешь. Твои козни нас не беспокоят.
Лицо Сурпа сделалось тускло-красным от этого резкого замечания. Но когда Лигор, с искажёнными ненавистью красивыми чертами, шагнул вперёд, словно собираясь что-то сказать, отец его сдержал. Старший аристократ шепнул что-то на ухо Лигору. А затем отец с сыном поклонились и ушли без дальнейших проявлений вежливости.
И что на тебя такое нашло, раз ты так заговорил с Сурпом? шепнул Крейну Дандор. Лану бы никогда так не поступил. Он слишком боялся Сурпа.
Ничего не мог с собой поделать, вполголоса ответил Крейн.
Теперь Сурп с Лигором сразу же помчатся туда, где они там держат в заточении Лану, сделал правильный вывод Дандор, сужая глаза. Им захочется понять, каким же таким образом Лану удалось сбежать. И обнаружат, что ты самозванец. Глаза старого учёного вспыхнули. Погоди я сейчас вернусь!
И прежде чем Крейн успел возразить, Дандор исчез, спешно проталкиваясь через толпу знати.
Филип Крейн ощутил лёгкую дрожь опасения, так как он остался предоставленным самому себе, в окружении знатных лиц, дружно смотрящих на него с озадаченным удивлением. Сможет ли он продолжить играть свою роль без находящегося рядом с ним Дандора?
Когда принцесса Мара приблизилась к нему, её прекрасное лицо выражало недоверие.
Никак не думала, что у тебя хватит смелости бросить вызов Сурпу прямо ему в лицо, Лану! воскликнула она.
Сожалеешь, что я так поступил? поинтересовался Крейн.
Сожалею? в её синих глазах словно сверкнула молния. Ты же знаешь, сколько раз я пыталась заставить тебя держаться с Сурпом пожёстче, как часто я указывала тебе на те заговоры, которые он затевал против тебя.
Внезапно Крейна охватило безрассудство, и он рассмеялся.
Да, ты предупреждала, признал он. Но сейчас Сурп и его заговоры волнуют меня меньше всего.
Однако у Сурпа есть поддержка изрядной части народа, напомнила ему Мара. Народ устал от этой ежегодной Жеребьёвкиустал жить в тени постоянно висящего над ним страшного рока. А Сурп даёт всем льстивые обещания, что если королём будет он, то отменит всё это.
Я смогу обратить народ на свою сторону, весь до последнего, когда пожелаю, гордо и уверенно уведомил её Крейн.
И вдруг с изумлением сообразил, насколько сильно он, бессознательно, входит в роль марсианского короля. Он чуть ли не чувствовал себя настоящим королём Бэры, по праву.
Крейн знал, откуда взялось это ощущениеот отца. Наследственная матрица памяти, унаследованная им от Таркола, или Джона Крейнахотя некогда и нарушенная, сейчас, под действием стимула нынешнего положения, вновь пробуждалась к жизни. Ему нельзя позволять ей чересчур уж пробудиться! Он должен остаться Филипом Крейном, втайне трудящимся ради блага Земли. Мара казалось озадаченной силой и властностью прозвучавшими в уверенных словах Крейна.
Ты сегодня совсем иной, Лану, задумчиво проговорила она.
По спине Крейна пробежал лёгкий холодок. Уж не переборщил ли он со своей ролью? А затем он увидел, как в глубине глаз Мары медленное загорается чего-то, вызвавшее у него волнение в крови. У него захватило дух.
Думаю, сказала она, что я в конце концов буду не так сильно сожалеть о ритуале на следующей неделе.
А что за ритуал произойдёт на следующей неделе? спросил, не подумав, Крейн. И в следующий же миг он чуть не откусил себе язык. Так как на лице Мары отразилось изумление.
Ритуал нашего брака, конечно, поражённо ответила она. Нельзя быть таким рассеянным, Лану.
Крейн принялся лихорадочно рыться в поисках подходящего ответа.
Да я просто пошутил, Мара, попытался рассмеяться он. Ну как я могу быть рассеянным по поводу этого ритуала, когда так долго его добивался?
Принцесса ничего не сказала. Но она казалась сильно сбитой с толку и полной сомнений. Крейн сообразил, что чуть было полностью себя не выдал. Он возблагодарил звёзды, когда увидал возвращающегося Дандора. Лицо старого учёного выражало подавленное волнение, когда он обратился к Маре: