Каткар опешил: «Почему вы так считаете?»
«Клайти Вержанс, несомненно, собирается быть равнее всех равных в вашем новом равноправном обществе».
«Не совсем понимаю, что вы имеете в виду, с достоинством ответствовал Каткар. Подозреваю, однако, что вы нашли новый способ навлечь оскорбительные подозрения на руководство партии жизни, мира и освобождения».
«Подозрения? Может быть и так», рассеянно отозвался Глоуэн.
II
«Скайри» приблизился к станции Араминта с юго-запада на бреющем полете, чтобы избежать обнаружения, и приземлился в лесу на южном берегу реки Уонн.
Вскоре после захода солнца Глоуэн подошел к Прибрежной усадьбе и постучал в дверь парадного входа. Горничная впустила его в прихожую и объявила о его прибытии Эгону Тамму.
«Вернулся, целый и невредимый! почти не скрывая радость, приветствовал его вышедший навстречу консерватор. Чем закончилась твоя авантюра?»
Глоуэн покосился на прислугу, продолжавшую стоять в прихожей. «Пойдем, поговорим у меня в кабинете, сказал Эгон Тамм. Хочешь подкрепиться?»
«Не отказался бы от чашки крепкого чаю».
Отдав указания горничной, консерватор провел Глоуэна в свой кабинет: «Итак! Ты добился успеха?»
«Да. Мне удалось привезти не только Шарда, но и Чилке, а также еще одного заключенного, натуралиста по имени Каткар. Они ждут снаружи, в темноте. Не хотел приводить их с собой, чтобы их не заметили ваши гости».
«Гости вчера уехали к моему величайшему облегчению».
«Не помешало бы позвонить Бодвину Вуку и пригласить его в Прибрежную усадьбу в противном случае он обидится и будет бесконечно досаждать мне язвительными замечаниями».
Эгон Тамм позвонил директору отдела B, сразу ответившему на вызов. «У меня Глоуэн, сказал консерватор. По-видимому, дело в шляпе, но Глоуэн хотел бы, чтобы вы присоединились ко мне и выслушали его отчет».
«Прибуду сию же минуту».
Горничная принесла чай и печенье. Поставив поднос на стол, она спросила: «Что еще прикажете?»
«Ничего. Сегодня вечером вы можете отдыхать».
Служанка удалилась. Глоуэн проводил ее глазами: «Может быть, она ни в чем не повинная честная работница. А может быть, она шпионка, подосланная Симонеттой. Насколько мне известно, станция кишит ее шпионами. Совершенно необходимо, чтобы Симонетта не знала, что Шард, Чилке и Каткар сбежали из тюрьмы на Шаттораке».
«Но ей уже об этом донесли прошло столько времени!»
«Даже если ее поставили в известность, она не знает, где они может быть, они решили попытать счастья в джунглях и болотах. А может быть, они прячутся поблизости от лагеря, надеясь захватить автолет».
«Проведи всех троих вокруг дома, к боковому выходу из флигеля в конце коридора. Я позабочусь о том, чтобы Эсме их не увидела».
Прибыл Бодвин Вук. Эгон Тамм сам открыл ему дверь и провел его в кабинет. Переводя взгляд с лица на лицо, директор отдела расследований пожал руки старым знакомым: «Шард! Рад видеть вас живым хотя невозможно не признать, что вид у вас порядком потрепанный. Чилке, поздравляю с возвращением! А кто этот господин?»
«Жмот из Стромы, ответил Глоуэн. Его зовут Руфо Каткар; он представляет фракцию, несколько расходящуюся во взглядах с Клайти Вержанс».
«Любопытно, в высшей степени любопытно! Ну что же, докладывай что нового?»
Глоуэн говорил полчаса. Бодвин Вук обернулся к Шарду: «Что, по-вашему, следует сделать в первую очередь?»
«Я считаю, что нужно нанести удар, и как можно скорее. Если Смонни пронюхает, что ее тайну раскрыли, будет слишком поздно. По-моему, нам уже давно пора действовать».
«Шатторак защищен?»
Глоуэн повернулся к Каткару: «Что вы можете сказать по этому поводу?»
Каткар тщетно пытался скрыть раздражение: «Вы ставите меня в самое неудобное положение! Даже если Симонетта отвратительно со мной обошлась, я не могу признать, что мои интересы совпадают с вашими. В принципе я намерен свергнуть тиранию Хартии, в то время как вы намерены продлить ее действие настолько, насколько это возможно».
«Мы надеемся сохранить порядок, установленный в Заповеднике, это правда. Такие уж мы негодяи, сокрушенно заметил Бодвин Вук. Что ж, существует простое решение проблемы, справедливое для всех заинтересованных сторон. Вы можете ничего нам не говорить, а мы тихонько вернем вас на Шатторак и оставим там, где вас нашел Глоуэн. Чилке, сколько автолетов можно поднять в воздух сию минуту?»
«Четыре новые машины, три тренировочных автолета, два грузовых транспортера и Скайри. Главная проблема в шпионаже. Смонни донесут о каждом нашем движении, она будет готова к налету. В связи с чем я вспомнил, что мне нужно срочно поговорить с Бенджами. По меньшей мере одним шпионом будет меньше».
Бодвин Вук повернулся к Эгону Тамму: «Каткара следует рассматривать как неприятеля и содержать в заключении до тех пор, пока мы не сможем вернуть его в болота Эксе».
«Запру его в сарае, предложил консерватор. Там его никто не потревожит. Пойдемте, Каткар такова необходимость, навязанная обстоятельствами».
«Нет! в отчаянии воскликнул Руфо Каткар. Я не хочу в сарай и еще больше не хочу возвращаться на Шатторак. Я расскажу вам все, что знаю».
«Как вам угодно, развел руками Бодвин Вук. Каковы оборонительные возможности лагеря на Шаттораке?»
«По два орудия с обеих сторон коммуникационного центра. Еще по паре орудий с обеих сторон ангара. Приближаясь по маршруту Глоуэна вглубь континента вдоль реки, затем вверх к лагерю на минимальной высоте можно избежать обнаружения радаром и уничтожить коммуникационный центр, не опасаясь орудий. Больше я ничем не могу вам помочь, потому что больше ничего не знаю».
«Очень хорошо, кивнул Бодвин Вук. Вас не отправят обратно на Шатторак, но вам придется ждать нашего возвращения взаперти по очевидным причинам».
Каткар снова принялся протестовать, но тщетно Эгон Тамм и Глоуэн отвели его в сарай неподалеку от Прибрежной усадьбы и заперли там на замок.
Тем временем Бодвин Вук приказал нескольким служащим отдела B задержать Бенджами, но к величайшему разочарованию Чилке, шпиона-йипа нигде не было. Как выяснилось впоследствии, он покинул станцию Араминта на борту звездолета «Диоскамедес транслюкс», направлявшегося вдоль Пряди Мирцеи к пересадочному терминалу в Плавучем Городе на четвертой планете Андромеды 6011.
«Увы! сказал по этому поводу Чилке. Бенджами чует опасность лучше, чем вибриссы огнерыси с планеты Танкред. Сомневаюсь, что мы когда-либо встретимся снова».
III
В самое темное и тихое время между полуночью и рассветом с аэродрома станции Араминта вылетели четыре патрульные машины, вооруженные всеми средствами разрушения, какие мог предоставить арсенал управления Заповедника. Перемещаясь с высокой скоростью, они стремительно обогнули полушарие Кадуола покинув берега Дьюкаса, пересекли Западный океан и снизились, чтобы незаметно приблизиться к Эксе. Автолеты промчались, как тени, вверх по течению извилистого Вертеса, над самой поверхностью воды и таким образом укрылись за стеной джунглей от любых детекторов, установленных на потухшем вулкане.
Там, где Глоуэн раньше оставил «Скайри», диверсионная эскадрилья повернула направо, пронеслась над прибрежной трясиной и, поднимаясь над самыми вершинами деревьев, достигла вершины Шатторака.
Через двадцать минут операция завершилась. Приземистое строение коммуникационного центра было уничтожено вместе с оборонительными огневыми позициями. В ангаре нашлись семь автолетов, в том числе две машины, недавно похищенные со станции Араминта. Персонал лагеря не оказал сопротивления. Девять человек из двенадцати задержанных, в черных униформах, числились в элитном подразделении охраны Титуса Помпо так называемых «умпов». Трое были наемными техниками с других планет. Почему их удалось захватить врасплох? Почему никто даже не пытался отразить нападение? Йипы ничего не отвечали, но один из инопланетных техников сообщил, что побег Шарда и Чилке, а также исчезновение Каткара, не вызвали особых подозрений или беспокойства и не привели к повышению бдительности: тюремщики не сомневались в том, что местонахождение их лагеря никому не известно, а также в беспощадности «зеленого прокурора» болота Эксе непроходимы, и любая попытка побега равнозначна самоубийству. По сведениям того же техника, облава на Шатторак всего лишь на неделю упредила оккупацию Мармионского побережья йипами: уже был получен приказ оснастить автолеты всеми имеющимися под рукой орудиями. Короче говоря, трудно было выбрать более удачное время для облавы.