По вспышкам бей, Правко! проорал сержант с другой стороны обгорелого корпуса машины. Приготовиться к
Надсадный свист очередей и многочисленные рикошеты от металлического скелета автомобиля помешали сразу сообразить, что случилось. Улучшив момент и оглянувшись на командира, я увидел Какой-то американский супермен всадил пулю нашему сержанту в единственное уязвимое на бронешлеме место: в нижнюю часть лица. Он упал и судорожно дергался, раскинув руки, винтовка лежала рядом, зацепившись ремешком за плечо.
Петр! Сюда! теперь против американцев был тяжелый пулемет, Петруха принялся щедро поливать белое облако огнем.
Воспользовавшись передышкой, я подбежал к командиру и содрогнулся. Не знаю, как он продержался в сознании, но сержант был еще жив, он смотрел прямо на меня. Глядел сквозь запыленный защитный шлем полными мук глазами и сделал едва заметное движение рукой, призывая отступать. Я ухватился за его экипировку, намереваясь тащить, коснулся горячих пальцев, измазанных в крови Выпрямившись, крикнул Петру команду отхода.
вспышка. Наступил сущий ад: противник начал штурм, сообразив, что командир убит. Всё вокруг засвистело, воздух наполнился летающей смертью, содрогнулся от боевых криков. Я дико заорал в ответ. К обычному долгу солдата и личной неприязни к Коалиции прибавилось чувство мести за потерянного боевого друга. Сколько веселых анекдотов у костра, сколько вместе спетых песен с гитарой, сколько всего!
Дохните, с*ки! Жрите, уроды! орал я и стрелял, орал и убивал, орал и
* * *
Проснись, проснись же! Гиря, очнись! вещал громовой голос сверху, наверно, какого-то сверхчеловека или бога.
Какого нах*р бога?! Бл*, он ваще бредит вроде!
Ну ты и муд*к! Ты ему на носяру глянь! У него вместо мозгов одни сопли остались!
Конкретно ж ему вмолотили! Гиря, просыпайся!
Бл*, у него опять глаза закатились!..
голос бога затерялся где-то в небесах, затихли вдали остальные звуки. Я огляделся. Растворился вдали блокпост, пропали враги, исчез Петруха, осталась только какая-то непонятная сероватая дымка вокруг меня. Меня? Мозг дал команду вытянуть руку, но ее не было У меня не было ничего: ни рук, ни ног, ни тела в целом.
В тумане начал вырисовываться силуэт тоненькой фигурки, и я пошел Нет, поплыл! навстречу Алле Борисовне. Не узнать ее было невозможно, внутренним чутьем я знал, что это она. Девушка стояла в своем школьном костюме, с заколотыми строго по школьному уставу волосами.
Что случилось Алла? последний раз я говорил с ней восемнадцать лет назад, в день ареста.
Здравствуй, Федя! она натянуто улыбнулась, но два изумруда в ее глазах остались неподвижны и холодны. Ну как ты?
Н-нормально, живу сейчас во Владике, отучился уже, мне захотелось ущипнуть себя за руку, уж очень реально всё выглядело. Но рук не былоА вы ты всё так же красива! Только грустна стала.
Спасибо! она наконец подарила мне настоящую улыбку. А грустно мне из-за тебя, Фёдор. Уезжаешь ты в пропасть. Погибнешь там
Что-о?! Я онемел от неожиданности. Откуда?.. Неужели это мое воображение так шутит?
Откуда ты?.. Как ты?.. Ты разве?.. я просто выдохся, миллион вопросов рвался наружу.
Тебе сейчас делают операцию, Фёдор, сообщила Алла, но ты будешь жить, я обещаю. Умрешь ты не скоро и не здесь, она опустила глаза.
Это всё бред! Я просто брежу!
Какой дрянью меня так накачали?!
Ты действительно бредишь, тебе вкололи сильный анестетик для наркоза, не стала спорить она, это всё галлюцинация.
Но тогда где мы? И встретимся ли мы еще?
Не знаю. То, где мы находимся, много сложней, чем обычный мир. Больше, чем вся Вселенная, Алла подняла глаза и посмотрела на меня. Великий Космос так же не похож на остальные миры, как Вселенная на рисунок малыша, впервые увидевшего звезды на небе.
Что что это значит? Я что, умер? всякие глупые мысли о загробном мире начали лезть в голову, я вдруг ясно осознал, что вел далеко не праведную жизнь.
мироздание подобно луковице, с которой снимают шелуху. Умирая, ты снимаешь следующий слой. Ничто не бессмертно, ничто не вечно, всё когда-то рождается и умирает.
И так до бесконечности? Есть ли конец этому процессу?
Ты когда-нибудь доходил до конца Земли? Когда люди научились летать от звезды к звезде, долетели ли они до края Вселенной? Конца этому процессу нет, хотя он и ограничен.
Не понимаю.
Скоро поймешь, она увидела, что я задумался, глядя куда-то в серый туман. Нет, ты не умер, Фёдор. Операция закончится с минуты на минуту.
Какое-то жжение в голове, пульсирующее такое, я поморщился.
Заканчивается действие наркотика, и ты просыпаешься.
А что со мной произошло в той драке?
Тебе сломали кость в переносице, осколок вошел вглубь. Кровоизлияние в мозг, и у тебя начались галлюцинации, Алла внимательно следила за моим лицом.
Жжение сильнее становитсяголова начала невыносимо гудеть.
Алла растворилась в тумане. Всё вокруг завертелось-закружилось, пелена вращающегося тумана превратилась в темнеющую серую стену. Состояние сонливости постепенно захватывало голову, вскоре вокруг разлилась бархатная чернота. Жжение в голове выродилось в ужасный гул, заложило уши. Я мысленно закрыл глаза и мгновенно заснул.
Глава III. Вербовка
Голова дико кружится и гудит, словно огромный пустой котел под ударами кувалды, периодически гул переходит в свист и писк на высоких нотах. Обтянутое бинтами лицо невыносимо горит, волны огня в такт пульсу разливаются от области носа. Веки вымазаны в какой-то мерзкой высохшей пасте, слиплись и не дают открыть глаза. Носоглотка сухая и першит, горло сжалось от недостатка влаги. Сильно хочется пить. В общем, очнувшись, я попал в такое состояние, когда жалеешь, что вообще жив.
Где-то в стороне глухо раздаются голоса, они что-то говорят, но ничего разобрать я не могу. Хочется провалиться в небытие и не просыпаться как можно дольше Но поспать мне не дали: правая рука вдруг почувствовала холодные пальцы, они пробежались по вене, затем я ощутил резкий укол вытащенной иглы. Пальцы перепрыгнули на шею и задержались на гортани. Затем холодок исчез, но вновь появился на щеке. Мгновение спустя он перебежал на правый глаз и попытался его раскрыть.
В еще мутное сознание резко ударил поток света, когда веки наконец-то раскрылись. Затем свет ударил снизу и сбоку. Я зажмурился, пытаясь закрыть глаз, но его опять с силой разжали. Потом посветили с другой стороны и разрешили его закрыть. Моментально я провалился в глубокий бессознательный сон.
Проснувшись, почувствовал себя гораздо лучше. Ощущение времени пропало. Голова больше не гудела и не кружилась, меня не тошнило, а по лицу текла живительная влага, охлаждая пульсирующий нос. Вода смочила губы и попала в рот, потекла в ноздри и на глаза, и поперхнувшись, я чихнул. От мышечного усилия глаза раскрылись, впустив яркий свет.
Ну, Гирь, с возвращением!
Это было настолько неожиданно, что я растерялся. С трудом сфокусировав взгляд на большом темном предмете перед собой, я понял, что это Семен.
ЗдхЗхдствуй, прохрипел я пересохшим горлом.
Да ты пей, пей! Ты два дня в отключке лежал, капельницу утром унесли, я вспомнил резкий укол, пей сколько влезет.
Осторожно, стараясь не шевелиться, я оглядел помещение. На первый взгляд обычная больничная палата, разве что более чистая, чем городские, но на окнахрешетки. Стекла из бронированной поликарбонатной пластмассы, такие не разбить при всем желании. На потолке не обычное панельное освещение, а проекционные диски, наподобие как в головизорах, только вместо голографического изображения они просто освещают помещение. Хм, такие я видел в армейском госпитале Такие диски не дают острых осколков при разрушении и не способны порезать.
Слушай, Сем, а мы где? На больницу не похоже.
Это военный госпиталь пограничников, нас сюда сразу после собрания привезли, когда поняли, что дело плохо. С тобой и со мной. Остальных, кто выжил, «мясники» на грузовиках увезли, рассказал Семен.
Я вспомнил темно-зеленую форму силовиков ОМСотдела мобилизационных силспецподразделение, отлавливающее в мирное время «уклонистов» от армии.