Желудок отзывается на открывшийся вид одобрительным бурчанием, заставляя меня покраснеть, а дока улыбнуться.
Ешьте, Ева, это я вам как врач настоятельно рекомендую!
Он протягивает мне футляр с приборами.
Что ж, с удовольствием последую рекомендации врача!
За прошедшие несколько дней, я уже успела распробовать несколько необычную, но определённо вкусную еду современного мира. Много водорослей, сои, а ещё микропорции мяса и рыбы настоящие деликатесы по нынешним временам, (Синтетические белки, составляющие основу, так называемого «эконом-мяса», док в мой рацион добавлять категорически запретил. По крайней мере, до завершения периода реабилитации.), овощи и фрукты, выращиваемые в специальных теплицах, красивые, словно из рекламного ролика, но от чего-то почти безвкусные. Это, пожалуй, было пока единственное моё разочарование.
Да ещё отсутствие зелени в городском пейзаже несколько напрягает.
Оз объяснил, что зелёные зоны теперь непозволительная трата пространства, так как каждый клочок земли используется по максимуму. Для очистки и фильтрации воздуха работают специальные установки в каждом здании, а также по периметру Купола, накрывающего Мегаполис.
Кстати, Купол защитный слой с основой из сверхпрочного композитного материала, дополненной силовым полем, изобретение прадеда Ноя, Алика Вега, позволившее тому создать себе и имя, и капитал.
Первый из Куполов был построен именно над Мегаполисом, надёжно укрыв городских жителей от безжалостного ультрафиолета, смога и пыли. Многоступенчатые системы очистки воды и воздуха позволили воссоздать нормальную атмосферу. Успех проекта был неоспорим, и Купола накрыли остальные Города. Благодаря этому изобретению, сейчас их жители не нуждаются в постоянном ношении респираторов и не страдают от ультрафиолетового излучения, как бывало раньше, а Семья Вег в одночасье стала одной из самых богатых и влиятельных в мире. Чем её члены не устают гордиться по сей день, создав крупнейшую в Альянсе техническую корпорацию, а профессию инженера сделав традицией и непреложным правилом для своих детей.
Ной, как старший ребенок тогда ещё управителя и будущего Главы Семьи, выбора в вопросе будущего занятия не имел с рождения. При этом, мальчик буквально бредил медициной и не пожелал идти проторенной тропой прадеда, деда и отца; будучи пятнадцатилетним юнцом, заявил на Семейном совете, что подал заявку в Медицинскую Академию.
Скандал тогда разразился знатный. Отец Ноя, Эрик Вег, даже примчался к куратору Академии профессору Мору с требованием отчислить непутёвого наследника. С Мэтром Эриком мало кто в Мегаполисе решился бы поспорить, но старый профессор, и сам возглавляющий одну из Семей, хоть и слыл человеком, предпочитающим обходить острые углы, оказался не робкого десятка и заявил, что Ной вправе сам выбирать свой путь, тем более, к медицине у него явный талант.
Впрочем, это профессор уж явно ввернул для красного словца, врачебная деятельность сейчас сильно отличается от её прообраза в том же двадцать первом веке, теперь от медперсонала требуется больше организаторских умений, чем, собственно, медицинских, поскольку, имеющиеся в распоряжении современных учёных алгоритмы, способны поставить диагноз и выбрать курс лечения в сотни раз точнее, чем самый опытный доктор. Но это, конечно, не отменяет того факта, что Ной Вег и впрямь талантливый специалист и отлично знает своё дело.
Потерпев неудачу с руководством Академии, семейство взялось за самого Ноя, но тот решения не изменил. Стойко перенес и истерику матери, и пощечину отца, равнодушно выслушал доводы и увещевания старших членов Семьи, но заявку не отозвал, за что был лишён содержания. Однако и финансовое давление не помогло Семье сбить упрямого парня с выбранного им пути.
Оставшись без средств, юный Ной Вег устроился на работу уборщиком в муниципальной городской клинике. Один из преподавателей замолвил за упорного паренька словечко и того согласились принять на службу в вечернюю смену, естественно под другой фамилией. Инкогнито Ноя было не его идеей, а предусмотрительностью работодателя, решившего, что, если новость о месте работы и должности мальчика дойдет до его отца добром это не закончится, Эрик Вег вряд ли позволил бы наследнику Семьи собирать мусор, пусть и с помощью робота. Плата была крошечной, но её хватало на аренду крохотной комнаты в довольно бедном районе и обед.
Ной не любит говорить о том этапе своей жизни. Рассказывает сухо, скупясь на детали, общими фразами. Однако, того, что я услышала, достаточно, чтобы в общих чертах представить жизнь золотого мальчика, попавшего в трущобы. Нелегко ему пришлось. Но он не сдался, не ввязался в дурную компанию и продолжал учиться.
Когда Ной с отличием окончил второй курс Академии, его отец махнул рукой на, возлагаемые на упрямого отпрыска, надежды Семьи, и дал добро на продолжение учёбы сына, с сохранением всех его прав, в том числе и финансовых. Взамен, от Ноя потребовали подписать предварительное брачное соглашение, рассчитав, что раз уж не получилось из него сделать достойного наследника, то приумножить семейные капиталы выгодным союзом можно вполне. Ной же, как и все семнадцатилетние мальчишки, далеко в будущее не заглядывал, ему предстоящая аж через пятнадцать лет свадьба, казалась невероятно далёкой, а семилетняя невеста с круглыми синими глазёнками и тёмными кудряшками, увиденная в день подписания договора, вызвала лишь смех. Так что, парень, не глядя, подмахнул договор и выбросил его из головы.
Он блестяще закончил Академию и его принял в интернатуру самый именитый профессор медицины, тот самый, что когда-то посмел отказать старшему Вегу, чем заслужил заочную Ноя любовь. Профессор, оказался по совместительству родным дедом его будущей жены, впрочем, поблажек по этому поводу старый Лорас Мор не делал, за что Ной был ему очень и очень благодарен, да и вообще, куратора обожал. Начав собственное научное исследование, посвященное восстановлению тканей тела, Ной остался при клинике Лораса Мора, что удивило многих его коллег. Обычно молодые специалисты стремятся как можно быстрее отделиться, открыть собственную практику, а те, кто располагает достаточными средствами, частную клинику. Ной же в свободное плаванье отправляться не спешил, и неизвестно, как сложилась бы его карьера, если бы не крупный конфликт с профессором. Деталей я так и не узнала, но суть спора сводилась к возможности или невозможности экспериментов на живых людях. Ной был категорически против, о чём и заявил не только профессору Мору, но и Медицинскому Совету, чем очень обидел бывшего наставника, полагавшего, что ученик ему предан всецело. Зато именно этот инцидент стал для Ноя, на момент ссоры уже три года как получившего статус доктора, началом сольного пути.
Кстати, именно в принадлежащий профессору Мору Институт при Академии Медицины меня и доставили для изучения, вынув из дьюара. Тот привлек к проекту Ноя, как лучшего специалиста в области восстановления тканей. В том, что Ной Вег в этом деле лучший, Лорас Мор не сомневался способности бывшего ученика он знал прекрасно. Однако, судя по всему, обида всё ещё окончательно не улеглась, как у профессора, так и у бывшего студента. Печально, особенно в свете того, что скоро им предстоит стать родственниками.
Собственно, с будущей женой Ной в клинике профессора второй раз в жизни и встретился. Уже изрядно повзрослевшая Мила Мор проходила там практическую часть обучения третьего курса Академии. Встреча эта стала для обоих началом стойкой взаимной неприязни, которую ни он, ни она не трудились скрывать. Их взгляды расходились буквально во всём, и каждому из этой пары абсолютно очевидно, что затея их Семей с браком не принесёт радости её непосредственным участникам. Молодые люди едва терпят друг друга.
Мила, по словам Ноя, даже пыталась повлиять на решение Семьи и требовала расторгнуть предварительный брачный договор, но ни слёзы, обычно безотказно действующие на отца, ни угрозы, ни просьбы её не помогли в этот раз. Семейный совет Мор был единодушно непреклонен браку быть.