Товарищи направились на запад, и на то имелась причина. Тго помнил именно туда улетел корабль, бросивший юношу, а значит, в той стороне мог находиться космопорт. У него была единственная цель найти звездолёт и покинуть этот неприветливый мир. Лишь попав в высокотехнологичную среду, можно разобраться в случившемся и вернуться домой.
Когда в свои права вступила госпожа ночь, безоблачное небо усыпали мириады её спутников звёзд.
«Сегодня их удивительно много, подумал Тго. Хороший знак для начала путешествия».
Понаблюдав несколько дней, он приметил три самые яркие звезды, не исчезавшие до рассвета. Среди бескрайних полей с высокими растениями вообще ничего не видно, поэтому они являлись лучшим ориентиром.
Первый день путешествия оказался самым трудным. Не привыкшие к долгой ходьбе, тела спутников к утру буквально одеревенели. Конечно, сказывалась и слабость. А ещё мешала растительность. Она хоть и не слишком густая, но шедшему впереди Тго приходилось торить путь, раздвигая жёсткие стебли. При этом потревоженные соцветия испускали тягучий сладковатый аромат, вызывавший головокружение. Хорошо ещё, не было насекомых, иначе товарищам пришлось бы худо.
Тут вообще отсутствовали дороги и тропинки. Сколько Тго ни осматривался в предыдущие дни, но так и не увидел ни единой проплешины в сплошном ковре растительности. Да и местные жители далеко не уходили от поселения, а когда работали в поле, то шли сквозь заросли. Доставивший Уюя корабль навёл на мысль, что местная цивилизация использовала в хозяйстве летательные аппараты. Другой техники Тго не заметил.
Идти без дороги трудно, поэтому товарищи часто останавливались на отдых и до утра прошли не так уж и много. Но, с другой стороны, они никуда не спешили. Тго понимал потом будет легче. Просто им требовалось войти в ритм и привыкнуть к новой жизни путешественника.
Шагая вслед за Тго, Уюя размышлял над своим положением. Оказавшись в незнакомом мире, он обрёл новую судьбу, в которой имелись: бесконечная степь, молчаливый спутник и дорога в никуда. Уюя не знал жизни. Поэтому ему оставалось лишь одно следовать за товарищем, заботившимся о нём. Даже если Тго и заодно с похитителями, альтернативы у юноши не было.
Он, конечно, размышлял над возможностью самому, тайком от товарища, пробраться в посёлок. Но, понаблюдав за местными жителями, Уюя решил воздержаться от самоволки. Даже издали он видел, насколько аборигены отличались от эониев и его товарища, прятавшегося в яме.
«Значит, пришёл он к выводу, эти существа агрессивны к чужакам».
Коротая время на привалах, Уюя и Тго понемногу общались. Хотелось поделиться своими мыслями, да и вообще развеять скуку, ведь постоянно молчать невозможно.
Однажды Тго набрёл на очередную впадину и присел отдохнуть, свесив ноги в яму. Покряхтывая, юноша плюхнулся рядом и сказал:
Хорошо.
Хорошо, повторил Тго, и Уюя с подозрением взглянул на спутника. Тот произнёс слово чётко, будто на родном языке.
«Сейчас я тебя расколю», загорелся юноша и спросил:
Ты меня понимаешь?
М-м ты ме поимашь, на этот раз у Тго получилось не так ясно.
Никак не пойму: ты говоришь по-нашему или нет? прямо спросил Уюя, внимательно глядя на спутника. Впрочем, при звёздном свете немного увидишь. Скажи, ты сотрудничаешь с моими похитителями?
Товарищ произнёс:
Уюя. Хорошо.
Это не ответ. Юноша задумался: «Если бы Тго говорил на эонийском, то что-то сказал бы. Но он лишь повторяет за мной. Может, учит наш язык?»
Уюя коснулся нижней конечности спутника и произнёс:
Нога.
Тго задумался, а затем положил руку на свою коленку и сказал:
Нога.
Юноша остался доволен и решил продолжить. Он поднёс ладонь к предплечью товарища и чётко выговорил:
Рука.
Тго повторил без ошибок.
Обрадовавшись, что они поняли друг друга, Уюя продолжил занятие. Он касался предмета и называл его по-эонийски. Спутник повторял слово. Если выходило коряво, юноша поправлял, и они постепенно добивались верного произношения. Иногда получалось забавно, и товарищи смеялись. Так словарный запас Тго расширялся. Конечно, для настоящего общения ему требовалось ещё многое освоить, но благодаря хорошей памяти он делал успехи.
Юноша задумался: почему товарищ не обучает его своему языку, что было бы логично? Но он не знал, как спросить об этом, и решил отложить вопрос.
Уюя, идти, произнёс Тго по-эонийски и показал рукой направление.
Идём, согласился юноша. Он отдохнул и был готов отправляться в путь.
Идём, повторил Тго и встал на ноги.
Покряхтывая, будто старик, Уюя тоже поднялся. Тело болело от непривычной нагрузки, но он понимал надо двигаться. Не век же сидеть в яме среди бескрайних полей неведомой планеты.
Верховенство Тго не оспаривалось. Конечно, Уюя привык командовать в своём мире, где быстро исполнялось любое его желание. Но юноша понимал: он зависим от товарища. Предыдущий опыт не научил его существованию в подобных обстоятельствах. К тому же дар трейма здесь не проявлялся. Теперь Уюя приходилось учиться жить в первобытных условиях без своих способностей, и он доверился Тго. А в компании с этим удивительным существом ему даже нравилось странствовать по неведомой планете. Какой мальчишка не мечтал бы о таком путешествии?
Тго неспешно шёл впереди, раздвигая стебли и стараясь не трясти соцветия, поскольку от их аромата кружилась голова. И так у него получалось легко, словно и не составляло труда. Но это обманчивое впечатление. После одного из привалов Уюя попробовал вырваться вперёд. Ему казалось унизительным следовать за мутантом. Но, как известно: всё познаётся в сравнении. Юноша быстро устал, пару раз едва не свалился в попавшиеся на пути ямы и оцарапался о жёсткие стебли. Поэтому он предпочёл идти сзади. Так легче.
Общаться во время ходьбы не получалось. Тго был занят стеблями, а за их шелестом неслышно голоса. Юноше приходилось кричать, а так не поговоришь. Оставалось беседовать с самим собой.
Размышляя о жизни, Уюя заметил, что часто вспоминал своего отца Яуэ. Он был единственным близким ему эонием, кроме дядей Ыу и Яэ. Но те держались с племянником официально и не стремились к сближению. Поэтому юноша воспринимал их в качестве учителей. Матери Уюя не знал. Ему сказали, что она умерла при родах. В детстве за ним ухаживала няня Стэ. Но та звала его треймом и особой близости между ними не возникло. Стэ была стара, а когда умерла, то с восьмилетнего возраста за Уюя присматривал строгий наставник Эа. Он держался официально, и порой мальчику казалось, что это робот: говорил только по делу и никогда не проявлял эмоций. А дяди-регенты считали, что именно таким и должно быть воспитание будущего трейма, и не позволяли мальчику никаких развлечений. Поэтому Уюя окружали лишь слуги и учителя.
Отец Яуэ, обычно занятый различными делами, редко виделся с сыном. В основном по праздникам. Но и в эти дни, отстраняясь от повседневных забот, он делал упор на учёбу и читал своему наследнику длинные и скучные лекции по основам семейного дара и управлению Содружеством Независимых Миров. Ведь Бтрк являлся метрополией конгломерата из шести планет. Благодаря этим урокам, юноша осознал своё положение в мире и обязанности трейма перед государством и эониями.
Во дворец Эгель не приезжали ровесники Уюя, поэтому он не завёл друзей. Ему не с кем было поиграть и поделиться мыслями. После смерти отца он вообще остался наедине с собой. И однажды юноша придумал себе развлечение создание иллюзорных миров. Он совершенствовал мастерство, и у него получалось всё лучше. К сожалению, друга это не заменило.
Общение с Тго стало для юноши новой вехой в жизни, поскольку ему пришлось менять стереотипы мышления. Если раньше мир Уюя делился на две части он трейм, а остальные подданные, то сейчас его положение ничего не значило. Тго не был слугой, хотя и заботился об эонии. К самому Уюя он не предъявлял никаких требований, но оказывал помощь. А во время путешествия юноша начал учить нового товарища эонийскому языку. Он не мог вспомнить, когда ещё в жизни ему было так спокойно и хорошо внутри. Уюя с каждым днём всё больше проникался к удивительному чужаку и уже не воспринимал его в качестве бандита. Он чувствовал здесь что-то другое. Но ответов пришлось ждать, поскольку собеседник не говорил по-эонийски.