Чтобы понять обычных жителей Тетры, ему пришлось вслушиваться и смотреть вместе телевизор. До этого Кима интересовали лишь новости и биржевые сводки, чтобы знать, как поживают его акции. Теперь он слушал новости. А там часто рассказывали о Монстре. Больше всех чудовища боялась пугливая официантка, имени которой Ким никак не мог запомнить. Она боялась входить в подземные станции супервагона и пересела на автобусы. Другие поддерживали её страх и становились молчаливыми, если речь заходила о чудовище, пугающем Тетру. Но страх улетучивался, как только начиналось какое-нибудь телешоу. Работники любили повтыкать в разные дурацкие представления, Ким вместе с ними усаживался на кухне перед экраном, во времена коротких передышек.
Но самым любимым представлением у всех была Игра навылет. Игра заключалась в том, что добровольцы делали ставки в прямом эфире. Задавали друг другу вопросы, играя на правду-неправду. Ким до конца не понимал смысла происходящего и смеялся над тем, как ржут коллеги. В игре творилось какое-то безумие. На сцену выскакивал игрок и обвинял во лжи. Тогда у лжеца сгорала ставка и его било током. Било током, видимо, сильно, потому что солгавший дёргался с припадке и кричал от боли, что вызывало ещё большее веселье у работников ресторана. К концу программы ставки резко ползли вверх, и последний кто оставалсяснимал весь куш, остальные проигрывали и уходили с помоста еле живыми.
Иногда проигравшие не уходили просто так и дрались. Непременно каждому от обиды хотелось врезать победителю, но их разнимала охрана. Понять досаду было легко. На кону стояли большие суммы, даже по меркам Кима. Кто-то жаловался, что теперь будет спать в мусорке. Кто-то плакал и просил прощения у семьи. Тех кто терял сознание, выносили из студии.
В перерывах показывали сюжеты, где бывшие участники "Игры навылет" скитались под мостами и рассказывали, как разорились в пух. И всё же они надеялись вернуться и победить!
Вернуться можно было, раздобыв денег. Кое-кто проигрывал почку, кто-то глаз Отрезали даже мужской орган, для трансплантаций желающим его заиметь между ног. Некоторые умирали от операций, и о них тоже снимали сюжеты. Самым проигравшим за всю историю игры считалсяРоб Варнава, который проиграл жильё, потом почку, потом заложил органы жены, потом троих детей. Странно, но его так никто и не остановил. Он умер в тюрьме, после того как продал жену в публичный дом. Всё это время он играл. Она сбежала и скрывалась с детьми, но он нашёл и распилил жену (сдав в Марул останки на органы). Марул купила, а потом заявила на него в минпорядка и не выплатила денег. Роба Варнаву искали ищейки минпорядка, но не успели, он продал несовершеннолетних дочерей желающим поиметь мужчинам, а сына бросил под поезд. Его схватили и посадили, но он уже сошёл с ума. Тюремщики заявляли, что Варнава сошёл с ума, не потому что раскаялся, а потому, что в тюрьме он не смог играть и тронулся умом со скуки.
**
Киму от Игры навылет становилось дурно. Он в целом с каждым днём ощущал, как неумолимо тупеет. Грубость ума вызывали то ли непрерывные идиотские телешоу, то ли тяжёлый труд. Но мысли в голове стали мешаться и метаться как испуганные зверьки. Ким стал горбиться и бегать по залу, заныла непрестанно спина. Но и остальные работники выглядели не лучше.
Ким заметил странность. Он с усердием трудился на Агоре, но там испытывал радость от трудов, а в забегаловке ему становилось только хуже. Дорс кричал на него, повар был недоволен, сотрудники посмеивались. Ким чувствовал себя униженным и стал ждать каждой ночи как спасения, чтобы забыться и уснуть. Однажды ему приснилась Фиона, которая склонилась над ухом и сказалаРаботать, от словараб. Ким проснулся от ужаса и до утра не мог уснуть. В это мгновение ему показалось, что он понял смысл слов.
Прошли три месяца мытарств, а Малена всё не появлялась. Ким ждал увидеть её в зале, затем искал глазами на улице, гулял в свободное время вдоль всего проспекта ТНН, и даже потеряв бдительность, приблизился на опасное расстояние к башне, но бывшая жена будто растворилась.
От сожалений, Ким готов был расплакаться. Денег у него не было. Постепенно испарялось и самоуважение. Хозяин ресторанамистер Дорс хоть и приютил Кима в подсобке, но вовсю издевался, заставляя выполнять самую грязную работу. Ким носился с Уборщиками, тряпками, вытирая столы, мыл самую грязную посуду и готов был проклясть судьбу, надеясь тот на момент, когда встретит Малену и потребует денег, компенсируя своё унижение.
В один из солнечных дней Ким вышел на середину проспекта с прежним намерением, высмотреть жену. Денеб скрывался среди набегающих туч. Ким, прикрыв глаз, посмотрел на светило, потом спустил взор от неба к макушке небоскрёба ТНН, пробежал взглядом его пилоны и засмотрелся на тот блестящий остеклённый выступ, где скрывались его бывшие апартаменты. Ким вспоминал двухэтажную квартиру, отделанную пластиком, лестницу, столики с бокалами алкоголя и коробочка с наркотиком, курительные смеси в шкафчиках. Прежняя жизнь манила, но была до боли недостижима. Со времён Агоры он позабыл кайф от изысканных наркотиков. Ким с отчаянием стоял, наблюдая за роскошью, которой когда-то обладал и не понимал, как вернуть себе прежнюю жизнь.
Его окликнул Дорс, раздражённый отсутствием. Хозяин казался всё более ненавистным из-за постоянных криков. Всё так же грозно он приказал натереть лак столешниц до блеска и помочь на мойке с посудой. Ким со вздохом взял в руки полироль, тряпку и послушно принялся тереть первый столик. Вдруг позади раздался трескучий голос:
Эй, тычистильщик рыбы!
Ким резко повернулся и увидел за соседним столиком Офи. Парень скалился во все зубы и, откинувшись на спинку, с заметным упоением наблюдал, как Ким склонился над столешницей. Ухмылка Офи всегда казалась издевательской, но сегодня, она выглядела ещë более унизительной. Ким почувствовал укол и нахмурился:
Где твоё яблоко Офи?
Не сердись, миролюбиво сказал парень и махнул рукой. Присядь.
Ким затравленно поискал глазами Дорса, желая убедиться, не влетит ли ему за лентяйство. Офи при этом прыснул в кулак со смехом:
Теперь ты понял, чем отличаются труды от рабства? А Ким?
Киму нечем было парировать. Он присел и с подозрением уставился. Паренёк ухмыльнулся:
Ну и как тебе ненаглядная Тетра?
Чего пристал? И как ты меня нашёл?
Офи развёл руками:
Как?.. Какон махнул в сторону башни ТНН, которая виднелась в стекле забегаловки. Где тебя ещё искать, если не рядом вот с ЭТИМ?
И что? Пришёл меня звать обратно?
Я? удивился Офи и наигранно округлил глаза. Тебя? А что? Ты разве передумал?
Нет, уверенно сказал Ким.
Не сомневался! съехидничал Офи. Ты мне напоминаешь одного человека, про которого мне рассказывал Берг.
Какого?
Знаешь эту историю? Как один скульптор смотрел на камень и ничего с ним не делал много лет. А потом в одну ночь камень под его взглядом превратился в прекрасную статую.
И что? не понял Ким:
А то, что ты так пристально смотришь на башню, как этот скульптор. Будто денежки от твоего взгляда сами к тебе вернутся!
Офи разразился своим противным смешком, в ответ Ким нахмурился. Бессонные ночи, полные отчаяния, порядком подточили его уверенность. Ким сложил руки на груди и заверил Офи:
У меня есть планпрозвучало не очень убедительно, потому что Офи покачал головой с недоверием, а потом склонился:
Слушай Ким! Я, вообще-то, вот по какому поводу. Я нашёл тебя, потому что ты самый умный из тех, кого я знаю. Мне нужен твой совет.
Тебе? Ким мстительно старался подражать недавнему тону Офи. Мой?
Офи нахмурился:
Да ладно, не обижайся. Просто дело серьёзное. Поможешь?
Нусогласился Ким. Что нужно-то?
Офи достал из-за пазухи пакет и развернул, приблизив к лицу. Ким в испуге отпрянул. Из пакета на него смотрел глаз. Ким узнал искусственный имплант, изготовленный Антонией или Марул, такие глаза делали на Альфе или Генесе и вставали киборгам и андроидам, а иногда использовали как имплант для инвалидов, чтобы вернуть зрение.
Офи выглядел озадаченным и спросил:
Что это? Скажи.
Ким скорчил мину:
Обычный глазной имплант.
Офи сгорбился:
Я вижу что имплант! Ты скажи, кому он мог принадлежать?