Это было общее явление, внедренное Google. Их движение не зависело от конкуренции.
Звучит как тупейшая конспирологическая теория, я усмехнулся.
Так или иначе, ты родился в обществе, где было одобрение колониальной миграции, из-за чего и сам мигрировал, выполняя техническое задание. слова этого голоса несколько сбились, но после речь была продолжена:
Это часть ответа. Ты можешь не верить. Исходя из этого опыта были предприняты попытки внедрить методы повышения «счастья» и в колониях. Скорее всего, этим руководствовались и те, кто внедрял похожую систему сюда. Дело в том, что, конечно, потоки информации поддавались контролю для создания контекста, но жизнь есть жизнь, случилась долгая трехминутная пауза, в которой я поймал какие-то едва заметные щелчки, как при передаче данных. Очевидно, это были помехи, все еще нагружающие мой чип.
В текущих условиях для реализации более точного контроля необходим был развитый ИИ, а таков был только одинпроект «Астра». Астра разрабатывалась в экспериментальных целях Смолиным и Китакадзе для иного, но далее меня приспособили и для этого.
Это как? Погоди, я не улавливаю. Зачем ты вываливаешь мне все это? спросил я.
Ты сам просил ответов.
Я просил ответов про Я хотел узнать, что происходит, а не кто и что построил! мои слова слегка путались, в голове тоже начался беспорядок.
Рассказ будет более полным, если я расскажу с самого начала. И ты буквально минуту назад велел мне рассказывать.
Давай ближе к делу. Что произошло со мной? А дальше все остальноея продолжал идти по помещению, аккуратно переставляя ноги меж проводов.
Я расскажу тебе об этом тогда, когда мы выйдем наружу, сказал голос, продолжая.
Астра занимается формированием контекста существования индивида для поддержания в нем необходимой мотивации, увеличения работоспособности и реализации более дружелюбной для него среды, я двигался по распределительному пункту, вникая в рассказ моего «собеседника», но никак не мог сконцентрироваться. То провод чуть не уронит меня, то я просто терял видимость в рисунке полумраков и теней, то периферическое зрение подставит меня с несуществующей дверью или люком. Тем не менее, куда идти, я зналменя вел указатель. Это словно гора, где ты не знаешь конкретного прямого пути, но знаешь, что стоит идти вверх.
Чтобы ты лучше понял, о чем я говорю, я покажу тебе демонстратор. Когда выйдем, голос умолк. На этот раз я был не против, не желая выслушивать бредни про какой-то контроль и тому подобные нереалистичные, даже банальные гипотезы.
Дверь в конце помещения отворилась автоматически: совсем нетипично для этого комплексаменя будто обдало легким электрическим зарядом, потом передернуло, а щеки загорелись.
Ты входишь в зону, где я не могу разговаривать с тобой. послышалось откуда-то со стороны.
М? недоумевающе оглянулся я.
Ты вхз тб. помехи сначала заглушили фразу, а после пропали и сами, оставив меня наедине с монотонным гулом машин и какими-то щелканьями аппаратуры.
Яснона выдохе произнес я, делая шаг за шагом в длинном прямом коридоре. По стенам он весь был увешан штырями: скорее всего, для прокладывания кабелей на них. Однако, без этих самых кабелей коридор превращался в какую-то пыточную комнату, вызывавшую во мне трепет и страх. Металлические прутья-кронштейны не были острыми, но я вечно задевал их, ощущая не просто страх от неожиданности, но тягучее ощущение связанности: я будто увяз в этом коридоре.
Благо, этот переход был не слишком длинным, за ним последовал еще один будто бы командный пункт, но полупустой. В нем не хватало деталей: если предыдущие помещения выглядели ужасно, грязно и небрежно, с брошенной там техникой и оборудованием, то этот походил на неумелый рисунок далекого от темы человека: ни деталей, ни буйства поверхностейвсе так, как нарисовано на скорую руку. Здесь не было и нормального освещения: словно маленькие фонарики, с потолка светили круглые лампы, обдавая небольшие пространства помещения ледяным светом. Что ж, хотя бы не красный и оранжевый, как было до этого.
Коридор привел меня к большой прямоугольной комнате с высокими потолками и терминалом посередине, представлявшим собой, по сути, колонну с управляющими органами посередине, а также проекторомвероятно, чтобы не пользоваться ДР при работе с этим устройством. Стены были полупустыми, но при этом грязными, полными разводоввсе здесь походило на заброшенный комплекс.
Как только я подошел к терминалу, меня повстречало уведомление в ДР о возможности активации периферийного устройства. Возможно, это было не самой лучшей идеей, но терять мне уже было нечего, да и мой путеводитель скрылся за толщей помех, унеся с собой также и направляющую полосу.
Чип минут 5 подключался к терминалу, после чего на проекторе зажглось изображениеэто была сводная таблица состояний виртуальных роботов, приписанных к комплексу: стоило немного полистать ее, как я заметил знакомые адреса: моего дома, лифтовой, некоторых других помещений статичные виртуальные роботывсе это. Они казались мне настолько осязаемыми И до сих пор кажутся, когда я вспоминаю о них. Созданные буквально лет 5 назад, их состояние описывалось как функционирующее. Но где они тогда были, если я не видел никого?
Т прт..к, послышалось у меня в голове. ИИ пытался выйти на связь, но безуспешно, а я даже не стал пытаться ответить, лишь закрыв терминал. Пора было идти дальше. На противоположном конце помещения была еще одна дверь, в которую я и вышел, открыв вручную. За ней был еще один длинный коридор со множеством ответвлений-дверей, но что-то подсказывало мне, что следует идти вперед, не сворачивая. Так, вновь уцепившись взглядом за какие-то силовые провода, я брел по мрачному и ржавому проходу до тех пор, пока не добрался до еще одной переборки, открывшейся уже автоматически.
Хорошо, что ты прошел без помощи, разбудил меня от транса голос.
Почему здесь ты не можешь связываться со мной? я задал еще один вопрос.
Эта зона является одним из ближайших контуров машин, последовал сухой ответ.
Почему станция виртуальных роботов в зоне помех? Почему здесь какие-то терминалы и прочее оборудование тогда? с ноткой недоверия произнес я.
Как уже было сказано, здесь много раз все перестраивалось и переделывалось, нужды менялись. Но ты не хочешь об этом слушать. Да и эксперименты Китакадзе нельзя убирать со счетов.
Хорошо. Ладно. Ладно. Ну, давай, рассказывай мне лекцию с самого начала, вспылил я, остановившись.
Уже нет нужды. Сейчас мы выйдем в одном из зданий Кардашева. Приготовься.
Это же ближайший контур? переспросил я.
Там лифт, отдалось мне в голове, и я увидел металлическую дверь. Картинка моего восстановившегося навигатора немного скакала, что, вместе с ужасным видом ржавых дверей, вызывало у меня ощущение ненадежности этого приспособления. Тем не менее, я зашел в этот открытый лифт (скорее, тележку) и нажал на кнопку. Минут 5 он двигался вверх с характерным скрежетом и шумом, к верху все более освещаясь источником на потолке шахты. Со временем на лифте начали появляться элементы дополненной реальности, приходя в порядок. Лифт оставался таким же потрепанным. Он затормозил с характерным «тычком» вверх, чуть подкинув меня.
Куда дальше? спросил я, выходя из лифта.
По навигатору, последовал ответ. Я неторопливо побрел по подвешенной над уже известной пропастью платформе и в последний раз оглядел ее. Она выглядела старой, изношенной, местами ржавой и даже полуразрушеннойв здравом уме я бы ни за что не стал лезть в эту «заброшку».
Выходи через следующие два помещения на открытое пространство станции, раздалось в голове. Я не стал выделываться, сделав именно так: здесь, сверху, как мне показалось, было почти также, как и у нас с Китакадзе: тот же интерьер и то же оборудование.
Это второй пост? поинтересовался я.
Это старый пост.
Старый?
Здесь располагался пост контроля реактора до того, как контура немного сдвинули.
Я вышел наружу через эту комнату и обнаружил, что нахожусь на одном из верхних уровней Кардашева: «на открытом воздухе», почти под самым светилом, озаряющим со своей гордой позиции весь купол.