Голомэн откинул с глаз блестящий каштановый локон.
Часто звучат обвинения, что «ПослеЖизнь» в своем отборе отдает предпочтение богачам. Это не так. И голосование невозможно фальсифицировать. Все программы рандомизации находятся в открытом доступе. У «ПослеЖизни» остается лишь один тщательно охраняемый секрети это нейрид. Абсолютная тайна нейрида позволяет всему остальному быть совершенно прозрачным. «ПослеЖизнь» полностью открыта для Системы и строго контролируется.
Голомэн начал идти, и камера последовала за ним сквозь массивы пульсирующей информации, сквозь бормочущие голоса, звучавшие то громче, то тише. Рейзер слышала четкие согласные Вегасхриста, гортанность Отдохновения, голоса старые и молодые, женские и мужские, а по экрану плыли фрагменты текста:
единственное, что меня поддерживало
она так и не поняла
когда он наконец умер
Когда все стихло, Голомэн сказал:
Взглянем на факты. Потенциально нейрид может достаться каждому, кто родился в Системе, за исключениемтаков был их выборжителей Геенны и неназываемой планеты.
Голомэн, как обычно, растягивал «особый выпуск». Рейзер начала прикидывать, как ей уместить Бейла в ПравдивыйРассказ. Она всегда получала хорошую статистику, когда вписывала туда себя. И щепотка секса никогда не вредила. И еще людям нравилось думать, что они узнают на «ПравдивыхРассказах» что-то новое, как и на «ПослеЖизни», пусть даже они не могли решить исход ПравдивогоРассказа. Воспоминания Бейла были полны насилия и техники. Закрутить вокруг него историю будет нетрудно.
Голомэн перешел к внедрению нейрида.
Конечно же, родители могут отказаться от участия своего ребенка, хотя законодательно предусмотренный налог на «ПослеЖизнь» все равно подлежит уплате. В тех редчайших ситуациях, когда оборудование недоступно сразу по рождении, имплантация нейрида может быть проведена в течение первого года жизни.
Каффэ начал действовать. Она попыталась набросать в уме историю Бейла, но обнаружила, что думает о его проблемах, а не о художественном потенциале. Пакс был его жизнью. Что станет с Бейлом без него?
Она что, о нем беспокоится?
Вероятность этого встряхнула ее сильнее, чем каффэ. Рейзер встречала мужчин интереснее и гораздо привлекательнее Бейла. Его рассказы были хороши, а прямота подкупала, вот и все.
Нет, она беспокоится только о том, что не сможет вытянуть из Бейла все, что он способен поведать, прежде чем «ПравдивыеРассказы» отправят ее дальше.
Нейрид создан на основе полипотенциальных клеток, дешев в изготовлении и имплантируется посредством элементарного проникновения в череп. Его производство субсидируется Системой. Случайное распространение нейридов-плацебо модерируется ИИ, хотя объем использования плацебо ежегодно уменьшается в связи со вводом в эксплуатацию новых банков памяти и сопутствующим расширением базы данных «ПослеЖизни». Во всей участвующей Системе имплантат не может достаться только мне. Голомэн театральным жестом погрузил руку в собственное тело, демонстрируя свою нереальность, и наконец-то вернулся к Аджинасу Риалобону.
Рейзер не нужно было в очередной раз смотреть на подробности убийств Риалобона и его поимки. Сегодня показали несколько изображений мозга, которых она раньше не видела, какие-то новые сведения о парочке жертв и серию интервью с подозрительно возрастающим списком людей, утверждавших, будто они спаслись из-под ножа Риалобона. Голомэн говорил:
Помни, что «ПослеЖизнь» соблюдает права граждан и не выдает информацию Паксу или Юстиксу. Неизвестно даже, был ли активный нейрид у самого Риалобона.
Рейзер все еще думала о Бейле. Она тратила на него слишком много времени. Ну и что, что ей нравилась его компания? Все равно это была работа. А может быть, отдых, в котором она сейчас нуждалась, легкая беседа вместо обычных интервью и записи. Но причина была неважна. Ей и правда пора уже было с ним заканчивать. Она прожила в Форпосте месяц с лишним, куда больше, чем проводила в большинстве других мест.
Понравилось? Мнеда! А теперь, Рейзер, вторая часть шоуновое голосование!
Она заглотила остатки каффэ, наконец-то ощутив себя полностью в сознании.
Но для начала еще несколько фактов.
Рейзер ссутулилась. Каждый раз, подумалось ей. Она ничему не учится. Как и все остальные, впрочем. Раз за разом побеждает все та же потребность довериться. Как в большом, так и в малом.
Лишь в случае медицински подтвержденной неизбежности твоей смерти персоналу «ПослеЖизни» дозволена проверка наличия активного нейрида. Если ты окажешься нейрид-позитивной, тебя введут в rigor vitae, уложат в саркофаг, он же сарк, и сбросят в океан Хлада, а твою Жизнь перекачают с нейрида в базу данных «ПослеЖизни».
Грянула музыка.
А потом, Рейзер, через год, десять лет, возможно даже, что спустя век или больше, когда появится лекарство или новая методика лечения для твоей проблемы, решать будет Он широко улыбнулся и раскинул руки, а камера отступила, неожиданно превратив его в точку на фоне звездного задника. Триумфальные аккорды нарастали, пока, во внезапной тишине после окончания музыки, Голомэн не прокричал: каждый из вас!
Не желая того, Рейзер ощутила, как заколотилось ее сердце.
В этот момент возможного возвращения, Рейзер, твоя находящаяся под угрозой жизнь, и жизни прочих, очутившихся в той же самой ситуации, будут внесены в бюллетень. И кто угодно сможет проголосовать за кого угодно. Только я, Голомэн, лишен права голоса. Голосование не является, повторяю, не является соревнованием. Ты голосуешь за второй шанс или против него, для такого, большого или малого, количества людей, для какого пожелаешь.
Раздраженная тем, что продолжает смотреть, Рейзер вызвала текущую статистику просмотров Голомэна. Вместе с ней его слушали тридцать семь процентов доступной Системы. Она пробежала взглядом аналитику и экстраполяцию. Предполагалось, что в ближайшие пятьдесят часов восемьдесят девять процентов взрослого населения Системыза исключением обычных двух планетарных исключений, Геенны и неназываемой планеты, посмотрят шоу и приступят к голосованию. Она не уставала этому поражаться. Выборы в Администрату привлекали вполовину меньше внимания, да и то со скрипом.
Как тебе принять решение? Это легко и интересно. Нужно всего лишь просмотреть их жизни. Были ли ониостались ли онив чем-то неприятными, любящими, жестокими? Чувствуешь ты себя великодушной или нет? И реплика в сторону, шепотом: Но помни, если твой собственный нейридэто подлинный нейрид, однажды и тебя могут судить по твоим суждениям.
Это все совершенно потрясающе, подумала Рейзер. «ПослеЖизнь», единственное, что объединяло Систему, была чуть ли не до банального проста. Она существовала вне политики и боговерия и была единственным налоговым бременем, которое никого не тяготило.
И она приносила Рейзер средства к существованию. Как сотруднице «ПравдивыхРассказов», одного из своих ПараСайтов, «ПослеЖизнь» платила ей за то, чтобы она путешествовала по Системе, слушала и фантазировала, создавала повествования из хаоса. Возможно, это было самым замечательнымто, что она могла жить за счет «ПослеЖизни», и только потому, что рассказывала истории. «ПослеЖизни» были правдивы, но и грязны. Люди ходили на «ПравдивыеРассказы» за утешением после тревожной правды «ПослеЖизни». А благодаря своим навыкам и еще отбору и указаниям своего ИИ, Синт, Рейзер была одной из лучших рассказчиц.
Голомэн перешел на деловой тон. Его волосы сделались короткими и аккуратными, а лицосуровым, и он сказал:
Проверке подлежит каждый отданный голос. Голосование полностью открыто и не подвержено коррупции.
Слушая рассказы о жизни людей и сочиняя истории, Рейзер часто воображала себе жизнь в прошлом, на Земле, когда можно было ожидать, что проживешь дольше пятидесяти лет и бо́льшую часть этого времени будешь наслаждаться приличным здоровьем. Какими были истории тех людей? Могли они догадаться, что у них вот такое будущее? Необратимое лучевое поражение, аутоимунные болезни, вечно изменяющиеся метавирусы, неораки и токсические реакции? Лютая смертность и общий упадок? Банальная невыносимость всего на свете?