Шэй вышел в коридортам было тихо, как в склепе. Носком сапога он толкнул ближайшую дверь, и та, к его удивлению, поддалась, открыв вид на ободранную каменную клетку со скелетом дивана. За второй дверью было то же самое, только без мебели. Он зашагал быстрее, стуча в одни двери и распахивая другие.
Когда Фиона пришла, чтобы позвать его на обед, он уже полностью уверился в том, что единственным живым существом в гостевом крыле был он сам.
Герцог обедал в зале, в котором могла бы разместиться небольшая частная армияс высокими арочными окнами и головами незадачливых вепрей, прибитыми над двумя каминами. Он бросил взгляд на Шэя и сразу же обратился к Патрику, сидевшему справа от него. Говорил герцог чересчур громко для помещения, в котором эхо могло вести самостоятельную беседу.
«Даёт мне понять, что моё присутствие ничего не значит? Ладно».
Здесь собрались все, кого он видел накануне: Патрик, Циан, Фиона, два советника, чьи имена он забыл, за исключением Бриэль, которая единственная в этот час была занята чем-то полезным. То, как они расселись, позволило Шэю разобраться в иерархииПатрик и Циан по стойке «смирно» по обе стороны от герцога, Ленадальше всех.
Или же это они сидели в стороне от неё, от очертания щёк и волны чёрных волос, ниспадавшей на плечи?
Один из безымянных советников изобразил пустую улыбку и указал на место слева от себя, но Шэй вместо этого обошёл стол и опустился рядом с Леной.
Надеюсь, вы не возражаете, миледи.
Мистер Эшкрофт, поздоровалась она.
Герцог одарил его ещё одним взглядом, на этот раз продлившимся на несколько секунд подольше.
«Иди к чёрту».
Шэй повернулся к ней:
Вы не передадите мне рагу?
Она тремя пальцами подняла тяжёлую керамическую миску так, словно та ничего не весила.
Благодарю, сказал он. Так вы, значит, дракири?
А вы всегда столь прямолинейны, мистер Эшкрофт?
Только когда у меня хорошее настроение.
Герцог, не глядя на них, повысил голос:
кронпринц Дума
Очаровательно, шёпотом проговорил Шэй. Не хочет, чтобы мы с вами разговаривали, так?
А разве это не очевидно? Чего вы хотите, мистер Эшкрофт?
Возница, подбросивший меня до замка, говорил, что ни один дракири не желает работать на стройке. Дело в техне? Вы считаете его опасным?
Она покачала головой.
Герцог сделал лёгкое движение запястьем, и советник, предложивший Шэю присесть, сказал:
Милорд, что вы думаете о кронпринце?
Шэй пожал плечами:
Он политик.
И думец.
Пускай политики обсуждают других политиков. Я больше к ним не отношусь.
Советник открыл и закрыл рот.
Шэй ощутил на себе взгляд Леныона словно пыталась понять что именно? Насколько он честен? Она была похожа на учительницу, живущую в семье торгашей, слишком утончённую по сравнению с наглыми, хамоватыми соседями.
Шэй проигнорировал советника и наклонился к ней:
Да я, наверное, никогда политиком и не был. Жил в Мускусной долине, пока мне не стукнуло двадцать семь. В первый год на Красном холме я понял, как себя чувствует деревенщина на городском празднике.
Она усмехнулась, и это была её первая непринуждённая реакция, которой он был свидетелем.
Его внутренний голос, однако, не смеялся. «Деревенский дурачок по городским расценкам. Вот поэтому они от тебя и избавились, не из-за того, что ты ослушался приказа, а потому что ты никогда не был там своим».
Мысль застала его врасплох. Он словно подслушал чей-то разговор; с самого перелёта на воздушном челноке где-то в уголках его сознания продолжалась работа, которая наконец вылилась в этот вердикт.
Выражение лица Лены изменилось, словно она прочла его мысли. «Хотя зачем ей мысли читать, если у меня и так всё на лице написано».
Чуточка искренности, сказала она. Это что-то новое.
Они оба повернулись к своим тарелкам и на минуту сосредоточились на еде, орудуя приборами под ритм отрывистого разговора между герцогом и Патриком.
Вы когда-нибудь слышали о Башне-близнеце, мистер Эшкрофт? наконец спросила она.
Нет. Вам придётся меня просветить.
Она взглядом указала на герцога.
Будет лучше, если я вам покажу. Это старое сказание дракири по крайней мере, по мнению большинства. Завтра Равноденствие, в поселении пройдёт праздник. Если у вас найдётся время, можете ко мне присоединиться.
Герцог хлопнул ладонью по столу. На миг показалось, что сейчас он взорвётся, но затем его плечи расслабились, и на лице проступила карнавальная маска улыбки.
Я правильно услышал, вы говорите о Равноденствии? Вы отмечаете его на Красном холме, Эшкрофт?
Не отмечаем, милорд, по крайней мере, во дворце. Возможно, где-нибудь в пригородах
Вот как а я уж было подумал, что мы с вами нащупали хоть что-то общее. Что ж, здесь мы эту традицию чтим по-нашему, по-оуэнбегски.
Шэй насадил кусок мяса на вилку.
И как же вы её чтите, милорд?
Сегодня, накануне, мы проводим что-то вроде парада. К слову, не желаете побиться со мной об заклад?
Только пьяницы бьются об заклад, а я не пью.
В таком случае, считайте, что это испытание. В честь Равноденствия мы устраиваем нечто прекрасное, и, готов поспорить, у вас не хватит духу принять в этом участие.
О чём именно идёт речь?
А-а-а. Герцог помотал пальцем. Заранее я вам ничего не скажу, Эшкрофт. В этом-то вся соль. Если вы участвуете, то участвуете вслепую.
А если вы проиграете?
Взгляд герцога заострился, а глаза сузились:
Тогда я вас не убью.
Лена повернулась и посмотрела на него. Циан завозился с вилкой. Патрик уставился на Шэя.
Секунду спустя герцог снова улыбнулся:
Расслабьтесь. Я, конечно же, шучу. Вам так важно спорить на что-то, Эшкрофт?
Шэй вытер рот салфеткой и откинулся на спинку стула.
Нет.
Так вы принимаете пари?
«Не делайте этого», одними губами произнесла Лена.
«Что он задумал? Могу ли я позволить себе отказаться перед всеми этими людьми?»
«Не делайте этого».
Хорошо, почему бы и нет.
Прекрасно, прекрасно. Герцог хлопнул в ладоши. Вечером будьте у ворот замка.
Во сколько?
Когда увидите снаружи толпу людей.
* * *
Твой голос вспоминается мне чаще, чем твоё лицо, а я-то всегда гордился зрительной памятью. Порой пишу письмо и слышу определённое слово или фразу так, как её произнесла бы ты. Иногда я и сам произношу их так же.
6
Стены замка сочились закатом, но ниже по склону кроны деревьев впитали все оттенки коричневого, словно осень выгорела, оставив за собой груды пепла.
Так когда начнётся этот парад? спросил Шэй у Бриэль. А то вечер становится прохладным.
Она стояла рядом с ним, впереди Фионы и компании замковой прислуги.
С минуты на минуту. Действо оно не особо утончённое, так что на многое не надейтесь.
«А когда я на что-то надеялся?»
Я распорядилась, чтобы подмастерья работали с устройствами только под надзором, сказала она.
Тут дело не в квалификации, всё намного серьёзнее
В темноте за воротами что-то двигалось. Нечто высотой в пятнадцать футов покачивалось, спотыкалось и волочилось вперёд, пытаясь выкарабкаться из утробы.
Слугам герцога пришлось накренить чучело, чтобы вытолкнуть его наружу. Белый мундир, красные штаны, эполетыоно представляло собой грубое, но верное изображение владыки Думы. Лицо казалось нарочито примитивнымбезносое, с чёрными пуговицами вместо глаз, словно в насмешку над знаменитыми чертами прототипа.
За чучелом следовал герцог; он стоял на деревянной платформе, покоившейся на плечах четверых слуг с кухни, всё ещё одетых в передники. Патрик и Циан брели следом. Шэй невольно испытал что-то сродни благоговениюгерцог напоминал языческого бога, окружённого последователями, а передники вполне могли сойти за ритуальные ризы.
Да начнётся торжество! Герцог поднял руки. Спустите эту мразь с холма.
Я же говорила, сказала Бриэль.
Они последовали за процессией; кронпринц раскачивался впереди, подобно бакену или танцору, двигавшемуся под музыку, чересчур медленную или чересчур торжественную для восприятия на слух.