Он протянул руку:
Кажется, нас официально не представили, капитан.
Лиам Сэлас. Добро пожаловать на границу, министр.
Я не
Я хотел, чтобы вы знали Я вообще-то собирался навестить вас в каюте, прежде чем вы столь изящно вломились к нам Я рад, что вы здесь. Вопрос, конечно, непростой с политической точки зрения, но мой сын был среди протестующих.
Рукопожатие продлилось дольше, чем того требовала вежливостьк счастью для Шэя, потому что иначе от следующей встряски он бы растянулся на полу.
Я поступил так, как поступил бы любой нормальный человек, сказал он.
Вы удивитесь, но это не так.
Нужно быть полнейшим отморозком, чтобы применить газ на людях.
И тем не менее королева отдала такой приказ, верно?
Колоссальное сооружение приближалось, и Шэй прищурился.
А что это за розовый блеск? Вон там и там. Что это за точки?
Ах, эти. Это техн.
Что ещё за техн?
Устройства дракири.
Шэй открыл и закрыл рот, и мостик сжался, сдавливая его, а в памяти всплыл образ другой комнаты с серыми стенами, пятнами копоти, стульями с искорёженными ножками, душком чего-то неизвестного, чужеродного и ещё одним запахом, от которого выворачивало наизнанкузапахом палёной плоти.
Это безумие. Вы используете технологии дракири в строительстве?
Я вообще-то кораблём управляю. Но да, строители используют их техн.
Почему этого не было в отчётах?
Я-то откуда знаю? Спросите герцога или Бриэль.
Бриэль?
Главного инженера.
Почему этого не было в отчётах? прошептал Шэй.
«Лена, Лена, посмотри, что они натворили».
Я не имею ничего против дракири или беженцев в целом, сказал капитан. Половина герцогства до сих пор клянёт тот день, когда отец Дэлин даровал им поселение на нашей земле, но я думаю, что тогда старый подонок в первый и последний раз поступил правильно.
Мистер Сэлас, поверьте, я тоже не имею ничего против дракири. Но это Шэй постучал костяшкой по иллюминатору. Давно вы используете техн?
Повторяю, вам лучше спросить мисс Бриэль.
В чью голову пришла эта светлая идея?.. Технологии дракирибомба замедленного действия. Я знаю это по своему опыту.
Они оба молча смотрели в окно на приближающегося гиганта.
* * *
Хуже всего, сестрёнка, что я не всегда могу вспомнить твоё лицо. Порой я вижу тебя во сне, а когда просыпаюсь, детали рассеиваются, растворяются в том, что приносит новый день: в тепле, сиянии и пыли. И тогда я, взрослый мужик, навзрыд плачуиз-за того, что ты превращаешься в воспоминание.
Мне сказали, что всё это часть «исцеления», Лена. Ты можешь в это поверить?
2
Жёлтая тропа относительно прямой линией тянулась от причала воздушного челнока; она была похожа не на настоящую дорогу, а скорее на колею, вспаханную в поле огромным пальцем. В конце ждали четыре повозки.
Шэй позволил парню из каюты-люкс первым выбрать себе лошадь; остальные пассажиры в белых и коричневых брюках и в платьях пошли пешком. Половину из них за час до этого, должно быть, вывернуло наизнанкуих лица покрывала бледность, но глаза сияли: «Только посмотрите на неё. Смотрите».
Башня заслоняла солнце, накинув покрывало длиной в километр на поля, тополя и деревню, ютившуюся у подножия холма, на котором, свернувшись гусеницей, дремал замок. Муравьи копошились по вертикальному остову башни; половина из них висели на ниточках на такой высоте, что Шэю пришлось задрать голову. Рабочие. Некоторые вползали и выползали из дыр, сочившихся розовым сиянием.
Тонкая полоса на горизонте была королевством Думы, возможно, с их не столь технически совершенными, но многочисленными воздушными челноками, и воображение Шэя нарисовало ему иное небоалоеи корабли, огненными шарами падающие вниз, и шёпот стрел из баллист башни. Неудивительно, что Дэлин столько вложила в это строительствооно было её наследием, самым дерзким оборонным сооружением из когда-либо построенных человеком.
Голова закружилась.
Словно проблеск чего-то обыденного, сухопарый возница, прислонившись к забору в некоем оцепенении, рассматривал проходивших мимо людей.
Я прибыл, сказал Шэй. За мной, случайно, не прислали сопровождающих?
Мужчина скосил на него глаза.
Чего?
Из замка не присылали карету, чтобы забрать меня?
Если и присылали, то мне уж точно об этом не сообщили.
Они посмотрели друг на друга.
Что ж Вы не могли бы хотя бы помочь мне с багажом?
Даже когда лошадь пошла размеренной рысью, башня осталась неподвижной, словно составляя единое целое с оранжево-розовыми облакамикартина на огромном плоском полотне.
Вдали, по полям, блуждающими огнями плыл ряд жёлтых точек.
Надеюсь, мне это не мерещится, сказал Шэй.
Жёны. Возница щёлкнул языком. Невесты. Фонари нужны для бригадиров, которые остаются на ночь на стройке.
Разве у них там нет фонарей?
Это такая традиция.
За одно дыхание до заката облака на горизонте, казалось, поймали отблеск процессииа внизу, на земле, что-то шевельнулось в душе у Шэя. Возможно, где-то там и для него горел фонарь. Возможно, за очертаниями башни что-то ждало своего часа.
Он ухватился за эту мысль как за спасительную нить и попытался сосредоточиться на ощущении. «Это ещё не конец, мы ещё повоюем».
На окраине деревни мальчик и девочка, оба с парой коричневых пятен вместо коленок, бегали кругами, швыряя друг в друга пылью.
Посмотрите-ка на него, сказал возница. Вы только гляньте на этого парня.
На противоположной стороне дороги мужчина тянул за собой пустую двухколёсную повозку. Что-то в нём было неестественное, и через миг Шэй понял, что именнотот двигался слишком быстро, словно бежал марафон, только без видимых усилий. Не бугрились мышцы. Он скользил.
Дракири. Возница беззлобно сплюнул, как будто отдавая некую странную дань уважения. Могут целый день эти штуки тянуть. Вот только это не настоящие повозки.
Почему?
Мы зовём их дрикшами. Нет места для багажа.
Мне было бы противнолюди ездят на людях, сказал Шэй. Ну или на дракири, неважно. Не могу понять, как это можно не считать оскорбительным.
Вы только им этого не говорите, начальник. А то приложат вас по голове всей телегой. Сильные они, эти ребята. Намного сильнее вас или меня.
Да, слышал. И всё же, такой труд не становится менее унизительным от того, что им проще его выполнять.
Здесь не так много работы, начальник. Можно трудиться в полях, но им это не особо по душе.
Дракири, не сводя глаз с дороги, промчался мимо них.
А что насчёт башни? спросил Шэй. Готов поспорить, один из них мог бы заменить пару ребят на стройке.
Башня им тоже не по душе. Н-но! Возница хлестнул лошадь по крупу. Нет, башня им совсем не по душе.
Почему?
Тот пожал плечами.
Они проезжали мимо домов со слепыми решётчатыми ставнями, залепленными пылью, мимо мясника с пивным животом и грязным фартуком, волочившего ноги, словно для него время шло медленнее, мимо детей, дурачившихся в грязи, мимо куч сгребённой листвы.
Треугольники деревянных крыш скрыли башню от восходящей луны, и, как только она исчезла, вместе с ней оборвалась и спасительная нить Шэя: он был на границе, в самой глубокой провинции, какую только можно себе представить, на чьей-то земле, без полномочий; инородный элемент, который пытались приживить на местную иерархию. «Эта система интендантстваведь Дэлин, скорее всего, придумала её лишь для того, чтобы было куда ссылать неудачников».
В каком-то смысле он оказался в том же положении, в каком был восемь лет назад, когда покинул семейное поместье.
Приветственный кортеж ожидал его у ворот замкаседовласая женщина с орлиным носом на фоне стены, которая в свете заката казалась слепленной из песка.
ЯФиона, мажордом, сказала она, но, когда он протянул руку, не шелохнулась, так и оставшись стоять со сложенными на животе руками. Пальцам мог бы позавидовать музыкант, не будь они изуродованы артритом.
Шэй сказал:
Видимо, следующий торжественный приём я увижу уже на своих похоронах.