Уже несколько минут они не встречали никого другого. Свернув за острый угол, четверка людей и транксов вошла в короткий, немного более узкий коридор, в конце которого находилась большая дверь с глубоким тиснением и ребристым узором, который она не узнала. В этом не было ничего удивительного, поскольку эмблемы некоторых специальных отделений Центрального научного сообщества Содружества не получили широкого распространения. Еще больше смущало присутствие в глубине типичного подземного комплекса на высокоцивилизованном и преимущественно тихоокеанском родном мире транксов вооруженной охраны. Единственная фигура с восемью конечностями стояла настолько высокой, насколько он был в состоянии, хотя голова в форме валентинки не достигала ее собственной высоты и даже не доставала Це-Мэллори до плеч. Трухенды и футхэнды работали вместе, чтобы обращаться с похожим на винтовку оружием, которое, несмотря на всю его стройную конструкцию, выглядело более чем устрашающе. Смертоносное устройство было бы бесполезным в человеческих руках, поскольку у Homo sapiens не хватало двух конечностей для того, чтобы управлять им.
Засунув голову в металлическую отражающую полусферу, выступающую из стены справа от портала, Кеседбармек ненадолго подождала, пока устройство безопасности прочтет уникальный рисунок ее сложных глаз и сопоставит его с характерным рисунком ее мозговых волн. Когда она отступила, единственная дверь поднялась вверх в удобную нишу в потолке, и охранник отошел в сторону, чтобы пропустить их. Вооруженный мужчина не взглянул ни в сторону Кларити, ни на Це-Мэллори, предполагая, что они двое были не первыми людьми, прошедшими этот путь. Когда она прошла мимо, Лом щелкнул острым языком в сторону охранника и резко зашипел.
Зачем вся охрана?прошептала она Це-Мэллори, когда они вошли в помещение больше, чем любое, с которым они сталкивались с тех пор, как покинули зал прибытия в шаттлпорте Ялвез.
«Есть некоторые вещи, которые лучше скрывать от широкой публики»,объяснил он, наклоняясь, чтобы прошептать ей. Глаза черного обсидиана смотрели в ее собственные. «К сожалению, паникаэто состояние, присущее всем разумным видам. Определенным знаниям лучше всего доверять те, кто умственно и эмоционально обучен справляться с ними на рациональной основе . Я думаю, вы знаете, о чем я говорю.
Хотя ни один из ее опекунов прямо не говорил о причине путешествия в Хивехом, она очень боялась этого.
Дальняя сторона комнаты была отмечена несколькими учебными станциями : ряды рефракционной электроники, расположенные напротив продольных платформ для отдыха, которые служили одновременно стульями и кроватями. Два были заняты . Заметив новичков, их операторы лишь мельком взглянули на них, прежде чем вернуться к работе.
Остановившись в центре зала с достаточно высоким потолком , чтобы даже Це-Мэллори мог стоять прямо, не наклоняясь, Кеседбармек подошел к единственному сужающемуся столбу, который торчал из пола, и обратился к нему на Высоком Транксе. Кларити уловила значение нескольких фраз, но по большей части сложная, хотя и четко определенная смесь свистов, слов и щелчков была за пределами ее ограниченного запаса лингвистических знаний. Она знала, что Флинкс бегло говорила на обоих транксовых диалектах. Но Флинкса здесь не было. Были только два транкса и всегда приветливый, но иногда отстраненный Це-Мэллори. Комната потемнела в ответ на команды хозяина. Несмотря на жару и высокую влажность, предпочитаемые транксом, она обнаружила, что дрожит.
Камера превратилась в картографическую среду обитания. Она и раньше стояла в подобных комнатах, но на этот раз многие облака звезд и туманностей, заполнившие открытое пространство под куполом и окружавшие ее и ее спутников, были ей незнакомы. Ей потребовалось мгновение, чтобы понять, почему. Вместо обычной карты Содружества или даже большей галографии она поняла, что стоит посреди множества целых галактик. По команде Кеседбармека вид несколько сузился. Была выделена одна большая спиральная галактика , окрашенная в характерный зеленый цвет. Это был цвет, который транкс всегда использовал, когда хотел указать на присутствие жизни, в то время как люди, скорее всего, использовали синий. Рядом Це-Мэллори слегка изменил свою позицию и наклонился к ней.
Ты здесь,тихо пробормотал он.
«Да, это наш дом»,подтвердила Кеседбармек. «Мы там. И теперь он продвинулся сюда». Пробираясь через t
В трехмерном представлении ученый-транкс протянул руку, чтобы подтолкнуть один из четырех противоположных пальцев на левой руке к краю другой галактики. Он сразу загорелся красным. Однако не это привлекло интерес Кларити. Несмотря на то, что ей не хватало образования в тонких нюансах высшей астрономии, она знала достаточно, чтобы сказать, что с выделенным скоплением что-то серьезно не так .
Это была еще одна спиральная галактика, похожая на Млечный Путь, но по крайней мере с одним существенным видимым отличием: отсутствовала как минимум треть. Шаровое ядро казалось необычайно тусклым, а уцелевшие спиральные рукава были рваными и неправильными, как будто они были притянуты и искажены непостижимыми силами . За ним, на той стороне, которая, казалось, пропала, была обширная темная область, которая простиралась до дальних границ комнаты. Сначала она предположила, что искаженная галактика просто расположена на краю пространственной карты, но, осмотревшись, увидела, что несколько галактик простираются гораздо дальше вдаль по обе стороны от выделенного частичного скопления. Пустота позади него приняла форму огромного вытянутого конуса, вершина которого пронизывала искривленную галактику, словно жало какого-то невообразимого хищного насекомого.
Она сразу почувствовала, что это должно означать. Наблюдая за ее эмоциями, Лом беспокойно пошевелился у нее на плече. Она присутствовала, когда Це-Мэллори и Трузензузекс обсуждали это явление с Флинксом на Новой Ривьере.
Великая Пустота. Великая Пустота, как назвал ее транкс. По словам Флинкса, позади или внутри него было что-то ужасное, что было закрыто от прямого наблюдения огромной гравитационной линзой темной материи. Что-то ужасное, что выло, корчилось и ревело через пустое пространство в пределах области, которая составляла триста миллионов световых лет в поперечнике и сто миллионов мегапарсеков в объеме.
Что-то, что приближалось сюда.
«Стало хуже». Глядя на изображение, парившее между ним и двумя транксами, Це-Мэллори больше не шептал. «И в измеримые сроки».
Используя только жесты, Кеседбармек жестом показал согласие. «Хотя скорости в регионе остаются, как отмечалось ранее, непостоянными, процесс, безусловно, поддается измерению в пределах временной компенсации наших доступных инструментов и явно продолжает ускоряться». Бросив взгляд на Трузензузекса, их хозяин продолжил.Ты должен поклясться не раскрывать ничего из того, что тебе здесь говорят, Кларити Хелд.
Она почувствовала себя обиженной. «Кажется, моя жизнь превращается в один длинный перечень вещей, о которых мне не следует говорить ».
Трузензузекс успокоил своего коллегу. «Как мы указывали, она знает то, что знаем мы, и в определенных отношениях и аспектах может знать о происходящем больше, чем мы».
Удовлетворенный этим, Кеседбармек продолжил. Пока она говорила, она использовала жесткую руку и ногу, чтобы чертить формы и направления в воздухе. Словно эфирные чернила, слабые линии мерцающего ярко-синего цвета скользили по кончикам ее блестящих, зелено-голубых, многосуставчатых пальцев.
«Мы уже какое-то время можем держать рассматриваемую сингулярность в поле зрения. Как вы знаете, то, что его истинное значение вообще было замечено, объясняется сочетанием усердия со стороны некоторых наших людей,она взглянула в сторону Це-Мэллори и Трузензузекса,и сообщением, исходящим от неформального встреча, которая произошла между падре Объединенной церкви и человеком, с которым вы находитесь в тесном эмоциональном, если не физическом, контакте». На этот раз у Клэрити не было сомнений , на чем были сосредоточены эти золотые глаза с несколькими линзами.