Из темноты донеслось противное жужжание, от которого заломило зубы, и в секцию через левую арку боком-боком протиснулась молотилка. С треском захлопнулись оставшиеся за спиной ворота, бежать было некуда.
Марабуты все как один метнули в неё импульсные гранаты. Это было мощное оружие, молотилку подбросило в воздух, и в этот момент пара воинов с двух сторон стегнули по колёсам огненной плетью. Колеса немедленно отвалились, а молотилка грохнулась о стальной пол и бешено закрутилась вокруг своей оси. И тогда спокойный и важный марабут по имени Гловер, взвесив в руке тяжелый аннигилятор и с хитрецой посмотрев на космонавтов, швырнул в неё обычный пакет со взрывчаткой.
От взрыва заложило уши.
И правильно, сказал Олег минуту спустя. А то бы мы тут не разговаривали. После аннигилятора-то.
Мы с тобой, уточнил Гловер.
Оказывается, он прекрасно понимал русский язык.
Надо поторапливаться, сказал Гловер.
Действительно, что-то или кто-то приближался по боковым переходам. Шум неумолимо нарастал.
Маленькая дверь в седьмую секцию открывалась на себя и была закрыта на ключ, но для мастеровитых марабутов это не было преградой. Гловер одолел замок меньше, чем за минуту. Еще минута потребовалась на то, чтобы все до одного проникли в следующую секцию, а замыкающий Гловер захлопнул дверь и для верности закрыл щеколду.
Увы, их ожидало полнейшее разочарование. Седьмая секция была пуста.
Что будем делать? чертыхнувшись про себя, спросил Антон.
«Архимед» говорит, что зря не взяли Вику, мрачно сказал Олег. Это ошибка. В том числе и его, «Архимеда».
В дверь забарабанили, загорланили.
Антон прислушался и разобрал в общем рёве голос Лаургена.
Лаурген подойдёт? спросил Антон, уже зная, что подойдёт.
А как же, расцвёл Олег. Гловер, нам нужен живой Лаурген, а не мёртвый. Просканируй, что там, за дверью, я покажу тебе Лаургена.
Два марабута шутя переставили тяжеленного Антона на свободное место, чтобы не застил дороги, и он не видел, что там колдуют Гловер с Олегом.
Давайте, сказал Олег, щелкнув щеколдой.
Гловер и вместе с ним добрый десяток смуглых марабутов поднажали на подпираемую снаружи людской массой стальную дверь. Открыли с натугой и по очереди выбрались наружу. Антон услышал смачные, как по сырому мясу, шлепки. Рёв усилился, марабутов начало вдавливать обратно, тогда на помощь им пришли оставшиеся воины. Тут уже засвистели острые клинки. Рёв сменился стонами, яростными воплями, руганью. Секунд через пять появился изрядно помятый Гловер с полузадохшимся Лаургеном. Сунув его, как тюк, Олегу, Гловер рявкнул «Не закрывай» и ломанул обратно.
Рубка продолжалась недолго, нападавшие, а среди них и арбалетчики Лаургена, отступили. Забрав раненых товарищей, марабуты заскочили в приоткрытую дверь. Антон защелкнул её.
Три марабута были сильно изувечены, двое, у которых были разбиты головы, могли сидеть. Вот и все потери. У нападавших их было несколько десятков. Но вот что интересно: уже через несколько минут марабуты полностью восстановились.
Тем временем, Олег привёл в чувство Лаургена, которого положил на затянутый ковролином пол. Открыв глаза, тот глубоко вздохнул и немедленно сделался бешеным. Вскочил на ноги, принялся молотить врага кулаками по корпусу и закончил сокрушительным апперкотом. Правда, ни один удар в цель не попал, Олег придерживал бешеного быка, упершись ладонью в лоб. Едва Лаурген закончил с боксом, Олег нанес ему пару зубодробительных оплеух. Крепкий дядя зашатался, но устоял. Взгляд его прояснился, он вгляделся в Олега и с изумлением сказал:
Ты? Драться? Ну, знаешь!
Ого, удивился Олег. Да вы, уважаемый, по-русски заговорили.
Я способный, ответил Лаурген. Где мы?
Глаза его внезапно расширились.
Всем держаться у дверей, да покучнее, сказал он. Раздавит ненароком.
Вместе с этим, как по волшебству, длинная высокая секция начала преображаться. Появились ниши вдоль обеих стен, их закрыли массивные короба, образовав широкий проход к блестящей диковинной аппаратуре, от которой к коробам тянулись белые гофрированные шланги. В перегородках появились двери с герметичным уплотнением. На секунду мигнул свет, этого было достаточно, чтобы всё чудесным образом преобразилось. Теперь седьмая секция выглядела совсем по-другомууглы скруглились, всё приобрело цвет малахита с золотистым отливом, вместо ковролина на полу имел место упругий торфяной мох или что-то очень на него похожее.
Можно двигаться? спросил Олег.
Валяйте, разрешил Лаурген. Сколько угодно, пока не пришёл хозяин.
Премного благодарны, сказал Олег и кивнул Антону.
Они заглянули в правую крайнюю нишупустая. Следующие две тоже, а в четвертой обнаружилась прозрачная яйцевидная капсула с рептилией и рядом, вплотную к капсуле, заправленная кровать. У кровати пустой стул, на который Вайнберг вешал одежду.
Во входную дверь замолотили, раздался громогласный голос, не голос, а рёв.
Открывайте, сукины дети, орал кто-то в запертую дверь.
Дальше шёл отборный мат. Свой, родненький, не какой-то там инопланетный, гламурный, припудренный, а занозистый, заскорузлый. Ругался срочно примчавшийся Вайнберг, для которого победа Антона значила бы потерю всех полномочий и привилегий.
«Архимед», срочно начинаем, сказал Олег, и это было последнее, что услышал Антон.
Глава 41АнтонМутуал
Это было похоже на комнату, разделённую на две половинки: черную и белую. Он, Антон, находился на черной половине, а белая была как бы пуста. «Как бы» означало, что в ней происходило некоторое мельтешение, некоторое колебание воздухато проявится прозрачный бесформенный силуэт, то пропадёт. Антон не стоял столбом. Едва силуэт исчезал, невидимая сила аккуратно передвигала его в сторону белой половинки.
Своего тела он не видел, да и было ли оно, это тело? Скорее какое-то фантомное присутствие. Так бывает во сне, и он даже начинал думать, что это сон, но нет, слишком всё было зримо. Вот силуэт, появившись в очередной раз, принялся интенсивно материализоваться. Ба, да это Вайнберг, молодой, гладенький и розовенький. Глядит сердито в сторону Антона, глаза вылупил, рот разинул в беззвучном крике, пугает.
Вновь исчез, растворился в воздухе, и Антон моментально передвинулся к разделительной полосе. Еще чуть-чуть, и он оказался бы на белой половине. Этого чуть-чуть не хватило. Ничего, ничего, сказал кто-то, финиш близок, мы победим, только ты постарайся ни о чём не думать.
Я и не думаю, подумал он. Не мешай, сказал кто-то, себе же вредишь.
На этот раз Вайнберг не просто возник, а активно сопротивлялся чему-то, что неумолимо тащило его на Антона. Разделительной черты как бы уже и не было, и он бы непременно врезался в Антона, если бы не вмешался доброжелатель. Вайнберг вновь превратился в прозрачный силуэт, в лёгкое облако, и исчез за «спиной», в черноте, а перед Антоном возникло лицо инопланетянина.
Я Гуда, сказала рептилия нежным голоском. Посмотрим, так ли ты хорош.
«Женщина? подумал Антон. Пришелецженщина?»
Аккуратнее в выражениях, сказал голос и это был голос «Архимеда». Пришелец ничего не слышаля корректирую твои мысли. Но это будет не вечно. Будь предельно внимателен, осторожен и любезен. Ты в гостях.
Можешь погулять, сказала Гуда. А я пока посплю.
Антон открыл глаза и увидел стоявших перед капсулой Олега с Тимофеем. Увидел Лаургена, Гловера. Крышка капсулы была открыта, он сел, услышав, как где-то рядом рвётся тончайшая паутина. Понял, что это он отделяется от Гуды, и что отныне он, черт возьми, Мутуал. Взамен Мутуала Вайнберга, у которого такого покровителя, как могущественный «Архимед», не было.
Судя по всему, окружающие капсулу земляне его не видели. Вот потеха.
Он встаёт, сказал «Архимед». Всё правильно, у «Архимеда» было особенное зрение, гораздо более чувствительное, чем у людей.
Поверим на слово, кисло сказал Олег. Конечно, ему было обидно, он как-то привык всегда быть чуточку лучше обычного человека.
Но Антон-то себя прекрасно видел. Свои руки, свои ноги, свой живот. «Вот черти, подумал он. К бабе голышом положили». И тут же получил нагоняй от «Архимеда».