Что здесь было? спросил Антон у Вики. Ах, да, ты же была в другой реальности.
Вика хмуро посмотрела на него и не ответила.
Между тем, Олег уже набирал код. Набрал, тут же мягко щелкнуло реле, дверь приоткрылась.
Есть кто живой? спросил Олег, заходя.
В камере было темно и прохладно.
Предупреждаю: я вооружен, дрожащим голосом сказал кто-то из темноты. Иванцовты?
Лейтенант Иванцов остался на «Эдельвейсе», ответил Олег. Где здесь включается свет?
Кабы знать, сказал незнакомец уже более твердо. Я сам заскочил сюда минут десять назад. Еще бы чуть-чуть. Так что сидел тихо, как мышь.
Пойдемте, сказал Олег и приглашающе распахнул дверь. Здесь все свои.
Вы кто? спросил незнакомец, не двигаясь с местаЯ вас не знаю.
А Горбунова знаете? сказал Олег, выходя из камеры. Идемте, простудитесь.
Горбунова знаю, отозвался незнакомец и вышел вслед за ним.
Тут же застеснялся, увидев столько народу в скафандрах, тихо сказал: «Здравствуйте».
Был он высок, худ, с могучими роговыми очками на длинном, тощем лице. Лет сорока, одет в черную водолазку и потертые синие джинсы.
Вы Николай Арнольдович Репс, уверенно произнес Олег. Второй пилот, географ, микробиолог, лингвист
Можете не продолжать, поправив очки, сказал Репс. Вы хорошо осведомлены. В связи с этим, хочу спросить: с кем имею честь общаться?
Помощник капитана Олег Рукавишников, ответил Олег. Перед вами, Николай Арнольдович, команда «Архимеда». У меня к вам вопрос: когда «Эдельвейс» осуществил посадку на Миральде?
Ничего не слышал про «Архимед», сказал Репс. Но не имею ничего против. Кучей отбиваться от тварей много легче.
Вы не ответили на вопрос, холодно произнес Антон. Не понравился ему этот Репс, крутит, финтит.
А вы кто? вспыхнув, задиристо спросил Репс.
Капитан, позвольте мне, вежливо, на вы, что было ему не свойственно, попросил Олег. Николай Арнольдович мог и не знать про «Архимед». Проект-то засекреченный.
Да, да, пробормотал Антон. Извините. Конечно, разрешаю.
Это вы меня извините, поняв свою промашку, сказал Репс. Нервы, знаете ли. Посадка на Миральду произошла, э-э, три дня назад. Нет, чуть меньше
Это не так важно, улыбнулся Олег и подмигнул обескураженному Антону. Пара часов не играют никакой роли. Главное, что вы теперь в безопасности. Простите, а каких тварей вы имели в виду?
Не успел рассмотреть, поправив очки, ответил Репс. Огромные, черные, лохматые. Полезли через те ворота, кивнул на вход в пятую секцию, где двери были во всю стену. Растоптали всё вдрызг, да вы сами видите.
И, как бы предвидя следующий справедливый вопрос, добавил:
А вот куда ушлине знаю.
С нами пойдёте? спросил Олег. Мы как раз туда.
Кивнул на огромные ворота.
Репс посмотрел на него, грустно вздохнул и сказал:
Лучше здесь подожду. Стульчик возьму и буду ждать в этой темной, холодной камере. Код знаете. Уж извините.
Поднял опрокинутый лабораторный стул, тяжеленный такой, с вывинчивающейся ножкой, и скрылся с ним в камере, захлопнув за собой дверь
Обязательно идти? спросила Вика. Громилы повылазили как раз из пятой секции.
Так это когда было? громко и весело сказал Ромка. Десять лет прошло.
Хватит орать, шикнул на него Олег. От таких новостей любого удар хватит, а Репс нам живой нужен. В принципе, хорошо бы с ним сейчас поговорить, пока не поздно. Не нравится мне этот маятникдесять лет коту под хвост. Что скажешь, командир?
Ну, так, давайте вернемся, хмуро ответил Антон.
Нет уж, возразил Тимофей. Ромка прав, прошло десять лет, всё изменилось. Предлагаете уйти, ничего не узнав? Как хотите, а я лично за то, чтобы продолжить осмотр. Кто со мной?
Я, ответила Аня.
И я, сказала Вика.
Я тоже, поддержал её Ромка.
Большинство за, произнес Антон и посмотрел на Олега.
Ну, так, пошли, сказал Олег
Пятая секция была темна, в ней припахивало скотиной, под ногами, как в хлеве, похрустывала и причавкивала черная трухлявая солома. Вдоль стен стояли высокие, из толстых прутьев пустые вольеры.
Кто-то в дальнем тёмном углу заворочался и тяжело вздохнул. Тут уж все включили фонари, вооружились бластерами и, крадучись, на полусогнутых, двинулись на звук.
В дальнем вольере сидел на жирной попе волосатый громила и смотрел на приближающихся людей. Это был детеныш, и глаза у него не отливали кровью, а были вполне добродушными. Ему было скучно. Он встал на задние лапы, и заскулил. Он был голоден. Его хныканье оглушило.
Что-то не так, сказал Тимофей, прислушиваясь.
Откуда-то издалека донесся помаленьку нарастающий гул, пол под ногами завибрировал, детеныш заскулил, потом завыл в полный голос.
Никогда еще Антон так не бегал. Уж до чего Олег был длинноног и тренирован, но Антон и его обогнал.
В камеру к Репсу, хрипло выкрикнул Олег.
Оно и понятно, сзади уже стопудово топали и натужно, с храпом, дышали взбесившиеся громилы. Больше некому. До дверей не добежать, конечно же к Репсу.
Антон, торопясь, набрал код, пропустил всех в камеру и успел забежать прежде, чем в неё врезалось ближайшее разъяренное животное. Но за секунду до этого успел зафиксировать в памяти то, что не сразу поддалось пониманию.
То, что нападавшие состояли из громил и конных серых было далеко не самым главным. Этого как бы следовало ожидать. Главное, что сзади стада, бешено крутясь и рассыпая искры, мчалось широкое и высокое веретено, этакая роторная молотилка, которая безжалостно перемалывала в труху отставших.
Глава 25Надо возвращаться
Камера была достаточно просторная и высокая, стены толстые, крепкие, захлопнул дверьи ничего не слышно. Поэтому полной неожиданностью было то, что сказал из темноты Репс.
Закройте уши, сказал Репс. Покрепче. Сейчас начнется.
Пол перестал дрожать, Антон догадался, что молотилка остановилась напротив камеры и закрыл ладонями уши.
И тут же всё затряслось, завибрировало, раздался противный пронзительный вой, от которого заныли зубы. Это продолжалось долгих пять секунд, Антон специально считал.
А вы говоритепойдём, сказал Репс.
Так вы знали, чем это кончится? спросил Олег, включив фонарь.
Репс не ответил.
Почему не предупредили про молотилку? укоризненно сказал Антон.
Какую молотилку?
Которая молотила громил.
Каких громил?
Ладно, проехали на пятом колесе, произнес Олег. Ну, что, возвращаемся?
У меня вопрос к Николаю Арнольдовичу, сказал Тимофей и, показывая, что разговор может быть долгим, включил наплечный фонарь и сел прямо на пол. Ранее вы сказали, что, спасаясь от тварей, едва успели заскочить в эту камеру. А куда делись ваши товарищи?
Не забывайте, что я микробиолог, нимало не раздумывая, ответил Репс. Мне эта лаборатория показалась любопытной. Товарищи пошли вперед. Через четверть часа я должен был к ним присоединиться, но уже через пять минут появились твари. Больше я ничего не знаю.
Снял очки, опустил голову, начал протирать кулаком глаза. Плечи у него внезапно затряслись.
Вы ни в чем не виноваты, успокаивая, сказал ему Тимофей. Еще вопрос: шар в предыдущем зале вы включали?
Включали. Но не я.
Выключили?
Не-ет, неуверенно ответил Репс. Но ведь иначе не войти.
Да-да, согласился Тимофей. Рома, дружочек, проверь, как там молотилка.
Ромка приоткрыл дверь, прислушался, потом высунул голову.
Пусто, сказал Ромка. Дверь закрывать?
Не надо, Тимофей, кряхтя, встал.
И куда же она делась? спросил Ромка.
А ты подумай, ответил Тимофей. Пляши от шара.
Что-то со временем? осторожно предположил Ромка.
Возможно, сказал Тимофей. И вот эту машину или устройство, которое оперирует со временем, нам надо непременно найти. Но при этом не угодить под молотилку, а это трудно, потому что, э-э, система не оставляет следов. Иначе бардак и мерзость запустения.
Проверю, как там, снаружи, буркнул Антон и вышел.