От нас с Жосленом даже не пытались таиться. По-видимому, Селиг счел необходимым скрыть от нас не весь свой замысел, а только его подробности. Король лишь изредка поглядывал на кассилианца, невозмутимо стоявшего за его спиной и ничемразве что бледностьюне выдававшего своих истинных чувств. А вот Белые Братья не сводили глаз с Жослена и, на мой взгляд, были готовы пронзить его насквозь, если он просто шевельнется.
Меня Селиг держал подле себя, словно трофей, знаменующий уже одержанную победу. Это производило воодушевляющее впечатление на скальдовчего он, без сомнения, и добивался.
Вальдемар не был таким откровенным и примитивным собственником, как Гюнтер, но множеством намеков давал понять, что я принадлежу только ему: трепал меня по голове, словно собаку, угощал кусочками еды со своей тарелки и так далее.
Я принимала знаки его внимания, не имея иного выбора. И с тоской вспоминала, как Гюнтер попросту взваливал меня на плечо и нес в свою комнату. Лучше уж простое изнасилование, чем это расчетливое проявление власти, которое постепенно лишало меня воли и наполняло страхом. Я не переставала думать о подслушанном плане вторжения скальдов в Землю Ангелов и не сомневалась, что Селиг убьет меня, если заподозрит в осведомленности. Он забавлялся с нами, своими рабами, всячески испытывая ангелийский характер и не боясь подставить спину вооруженному кассилианцу. Готовность рискнуть своей жизньюважная черта характера; по большей части легенда о непобедимом Вальдемаре Благословенном именно на ней и строилась. Но как вождь он был предельно предусмотрителен и осторожен. И сделал бы все возможное, чтобы отвратить малейший риск провала готовящейся военной кампании.
Предположив, что празднество продолжится до утра, я слегка расслабилась, ожидая, что новый хозяин снова отправит меня к служанкам.
Но он не оправдал моих ожиданий.
Селиг встал после третьего хорового запева, пожелал своим гостям спокойной ночи и сказал им праздновать дальше, пока есть желание. Уходя, он коротко переговорил с двумя Белыми Братьями.
Приведите ее в мои покои,донеслось до меня, когда он кивнул в мою сторону.
Страх наполнил меня, словно водалегкие тонущего.
Но я осталась в зале большого чертога, разливая по кружкам мед, как мне было велено. Довольно скоро ко мне подошли двое теннов и, взяв за руки, повели прочь. Скальды выкрикивали нам вслед поощрительные непристойности и чокались полными кубками. В общем гомоне я различила голос Гюнтера, который цветисто превозносил мои умения, неоднократно им испытанные, компенсируя этой похвальбой потерю ценной рабыни.
«Я Федра но Делоне,думала я,рожденная при Дворе Ночи и обученная величайшей из живущих куртизанок Земли Ангелов, служительница Наамах. Я не поползу к королю грязных варваров как какая-нибудь рабыня».
Я шла по чертогу с высоко поднятой головой в сопровождении теннов. Не знаю, что скальды видели в моем лице, но многие смолкали, когда я проходила мимо.
И вскоре я предстала перед Вальдемаром Селигом.
Один из Белых Братьев тихо постучал в дверь. Позже я узнала, что здесь для разных ситуаций были условлены особенные секретные постуки, но в тот вечер просто на всякий случай запомнила частоту ударов. Селиг открыл дверь, и меня втолкнули в комнату.
Не знаю, чего я ожидала. Наверное, чего-то вроде спальни Гюнтера, только обширнее, и по части размера помещения я не ошиблась. Но это была единственная верная догадка. В комнате Вальдемара Селига имелся очаг и большая настоящая кровать с резным изголовьем. А еще там были полки с книгами и короба со свитками, стальной нагрудник и шлем на специальной подставке, отчасти благодаря которым и возникла легенда о неуязвимости Селига для вражьего оружия. Большинство воинов-скальдов сражались без лат, Вальдемар выиграл свои у бойца какого-то племени, некогда сражавшегося на аренах Тиберия. Мой взгляд привлекла карта Скальдии на стене, начертанная на отбеленной шкуре; границы Каэрдианского Союза и Земли Ангелов были прорисованы с примечательной тщательностью. Под картой располагался письменный стол, заваленный свитками и бумагами.
Вальдемар Селиг стоял посреди комнаты, высокий и грозный, и наблюдал, как я осматриваю его покои. На углу большого стола лежала потрепанная книга, и я позволила себе ее взять. Туллус Секст, «Жизнь Кинхила Ру».
Для меня он величайший из героев,тихо произнес Селиг.Образец всякому, кто ведет за собой людей, согласна?
Я вернула книгу на месторука дрожала.
Кинхил-ап-Домналл объединил народы Альбы, чтобы защитить свою страну от завоевателей, милорд,осторожно ответила я.А на ваши земли, насколько мне известно, никто не покушается.
Мой отпор, похоже, слегка его удивил, а то и раздосадовална щеках выступил румянец. Скорее всего, никто не осмеливался перечить Вальдемару Селигу, а уж мне-то в моем положении тем более не стоило этого делать. Но среди моих талантов было и умение угадывать потребности моих гостей, и я подспудно чувствовала, что нового хозяина недолго будет забавлять покорное соглашательство.
Значит, ты умеешь читать по-каэрдиански,сменил он тему. Подошел ко мне и принялся указывать на томики на полках.Эту читала? Одна из моих любимых.Он ткнул в роман Лавинии Целерес о странствующем герое Астинаксе. Я призналась, что да, читала.Знаешь, на скальдийском языке нет книг,задумчиво сказал Вальдемар.У нас даже письменности никакой нет.
Какая-никакая все же есть, милорд.Рядом с ним я, наверное, выглядела ребенком, едва доставая макушкой до его подмышки.Лет сорок назад Дидимус Понт из тиберийского университета приспособил каэрдианский алфавит для записи звуков и слогов скальдийского языка.
Селиг посмотрел на меня сверху вниз.
Правда?искренне удивился он.Надо бы разыскать его труды. Гюнтер не говорил, что ты такая ученая, Фэй-дра. Впрочем, заметь он твою просвещенность, так счел бы тебя ведьмой. Ценность образованности за гранью его понимания.
Я рабыня, милорд,пробормотала я,и ничего более.
Значит, ты хорошо образованная рабыня.Казалось, он хотел что-то добавить, но передумал и продолжил показывать свои книги.А вот эту читала? Она ангелийская.
Это был перевод на каэрдианский «Трех тысяч радостей». Я едва не заплакала. Ах, именно это сочинение мы с Алкуином штудировали на уроках Сесиль. Величайшее пособие по эротике, которое должен был изучить каждый посвященный Двора Ночи.
Да, милорд,кивнула я,эту книгу я тоже читала.
Хр-рм,откашлялся Селиг, взял том с полки и любовно погладил обложку.По этим текстам я осваивал каэрдианский язык, когда мне было девятнадцать,начал он вспоминать с видимым удовольствием.Меня учил одряхлевший наемник из Тиберия, возжелавший увидеть север. Я немало заплатил ему за те уроки. У него при себе не имелось никаких других книг, кроме этойспособной скрасить самые холодные ночи.Длинные пальцы Вальдемара ласкали переплет.Она мне дорого обошлась, но до сих пор мне не встречалась женщина, способная исполнить то, что здесь описано.Он отложил книгу и взял меня за подбородок.А ты способна.
Да, милорд,прошептала я, чувствуя себя абсолютно беспомощной в его руках, и от этого еще больше его ненавидя.
Но он ничего не предпринял, а лишь продолжил разглядывать мое лицо.
Гюнтер рассказывал, будто ты так одарена богами, что любой мужчина доставляет тебе удовольствие,произнес Селиг.О чем свидетельствует метка в твоем глазу. Это правда?
Я могла бы солгать, но из непокорности ответила честно:
Я действительно отмечена богами, чтобы в страданиях находить удовольствие, и не более того.
Он с удивительной нежностью коснулся моего лица, провел кончиком пальца по нижней губе, видимо, отмечая, как резко я втянула воздух и как участился мой пульспробудилось неотвратимое желание.
Но я же сейчас не заставляю тебя страдать,ласково прошептал он,но вижу, что тебе и так приятно.
Да?Я закрыла глаза, молясь, чтобы голос не сорвался.Я свободная ангелийка, которую предали и сделали рабыней. Не говорите мне о страданиях.
Я буду говорить тебе все, что посчитаю нужным,сухо ответил Селиг, безо всякой издевки ставя меня на место, и отпустил меня. Я открыла глаза и посмотрела на него. Король скальдов постучал пальцем по отложенной книге.Мне хочется испытать, каково этообладать женщиной, обученной доставлять удовольствие королям. Начни прямо с первой страницы.