А что все остальные? спрашивает Син-Син, мотнув головой в сторону труппы. Вне подозрений?
Наверное. Хавьер говорил, что кто-то из «Сорока Девяти» связан с труппойдолжно быть, он имел в виду Джимми
Он хмурится. Новая мысль не дает ему покоя:
Син-Син, как по-твоему, мы правильно поступаем? Насчет ножа Дарко?
Дэнни, только идиот считает мир черно-белым.
Но
И никаких «но».
Герцог обнюхивает босую ногу мальчика. Син-Син кладет руку на мохнатую голову пса:
У нас в Китае есть такая пословица: в каждом из нас сражаются два псаплохой и хороший. И ты просто должен как следует кормить хорошегочтобы ему хватило сил победитьДевочка отворачивается. Ты кормишь своего хорошего пса на славу. Даже если на этот раз бросил косточку плохому
Дэнни нетерпеливо дожидается возвращения поискового отряда.
Но когда через тридцать мучительно долгих минут в собор снова заходят клоуны, Мария, Фрэнки и Дарко, в походке и выражении их лиц читается удивление. Все явно сбиты с толку.
Мы разделились и прочесали каждый клочок земли под тем краном, сообщает Фрэнки. И вокруг него. Мария с Аки проверили деревьяна случай, если она там за что-нибудь зацепилась
И? нетерпеливо спрашивает Дэнни.
Ни следа! отвечает Дарко. Ни тела, ни плаща, ни крови, ни ножа. Ничего. Только вот этопрямо на дорожке.
На пальце у него висит свалившаяся кроссовка мальчика.
Ну в таком случае, в голосе Розы слышно нескрываемое облегчение, нам и сообщать-то в полицию не о чем, правда?
Но она же не могла выжить? ежится Дэнни. Надо ж знать наверняка! Вдруг полиция уже успела ее забрать
Не думаю, возражает Фрэнки, почесывая лысую голову. Там ни полицейской ленты, ни ограждения. Может, она упала куда-нибудь на крышу? Кто знает
Роза вздыхает:
Забудьте вы про нее!
Но как? стоит на своем Дэнни. Он больше не может слепо доверять суждениям Розы. И неправильным кажется отвернуться от этой проблемы, ее не решив.
Роза устало потирает шею сзади:
Bello, послушай. Мы отработаем завтрашнее представление, демонтируем декорациии отправимся в путь. Если за эти сутки успеет что-то случиться, вот тогда и будем разбираться.
Дарко протягивает ему кроссовку:
Роза права. Ничего иного нам не остается.
Дэнни нетерпеливо вздыхает и наклоняется завязать шнурки:
А куда мы потом?
В Берлин, негромко отвечает Роза.
У мальчика перехватывает дыхание:
В Берлин?
Проведем неделю на берлинском цирковом фестивале. Придется уж тебе ехать с намибудем за тобой приглядывать, пока твою тетю не выпустят из тюрьмы.
Берлин!
На миг эта новость вышибает из головы мальчика все остальноеи неприятности тети Лоры, и загадку исчезнувшего тела Ла Локи, и непонятные тревоги, гнетущие сердце Син-Син. В лицо ему словно бьет порыв холодного ветра.
Берлин.
Название это сейчас означает для него только одно: ночь гибели папы с мамой. Всепоглощающий огонь. Опасность, конец всего.
А еще оно означает, что ему придется совершить путешествие, которого он давно боялся, хоть и знал, что рано или поздно придется его совершить. Придется, чтобынаконец! прийти на могилу родителей.
3. Когда в ночи звучат странные голоса
Берлин. Это короткое звонкое название все еще звенит в ушах Дэнни, когда, чуть позже вечером, они с Заморой и Син-Син сидят, сгрудившись вокруг стола в фургоне Розы. Словно бы некий голос вновь и вновь тихонько повторяет его в такт биению сердца.
Бер-лин. Бер-лин. Бер-лин.
Занавески на окнах опущены, отгораживая фургончик от мира вокруг, и Дэнни этому рад. Он пытается сосредоточиться на словах Заморы.
Карлик открывает баночку с обезболивающим:
Больше рисковать не будем. Я поставил двух лучших охранников Ксавьера караулить нас до самого отъезда. С виду они пара клоуновКсавьер звал их Труляля и Траляля, но дело свое знают. Крепкие ребятки.
Он сует две таблетки в рот и, поморщившись, проглатывает, даже не запивая водой.
А доверять-то им можно? спрашивает Син-Син, раздвигая занавески. Дэнни выглядывает у нее из-за плеча, всматриваясь в темноту за окном. На фоне громады собора смутным пятном темнеет коренастая фигура одного из братьев. Кудрявая голова медленно поворачивается, проверяя, не таится ли в ночи угроза.
Да-да. Даже не сомневайтесь, отмахивается Замора. Я этих парней хорошо знаю. Когда-то пеленки им менял
Но насчет Хавьера-то ты ошибался, резко возражает Дэнни.
Он уже понял, что на взрослых полагаться нельзя.
Глаза Заморы вспыхивают, он открывает было рот, чтобы осадить мальчикано тут же захлопывает его. Кладет на плечо Дэнни здоровую руку и, ласково потрепав, заглядывает мальчику в глаза:
Мистер Дэнни, мы все стараемся как можем. Сам знаешь. Никто не проскользнет мимо меня и не причинит тебе вредапока я дышу.
Дэнни кое-как выдавливает улыбку в ответ. Но если прежде он безоговорочно доверял Заморевеликому майору Пабло Заморе Лопесу, отчаянному смельчаку и рисковому парню, оплоту «Мистериума», то теперь это доверие основательно подорвано. Дэнни не сомневается в искренности и преданности Заморыно сомневается в его суждениях, в его чутье.
Может, на время мы и правда в безопасности, говорит Син-Син. Навряд ли эти болваны из «Сорока Девяти» снова что-то придумают. Мы их оставили в довольно жалком виде
Хуже того, произносит Замора сквозь стиснутые зубы. Парни сказали, фургон взорвался. Двое из них погибли.
Син-Син присвистывает:
Поделом им!
Но Дэнни скручивает тошнота. О боже, мы еще и за это теперь в ответе. Я ведь просто старался остановить фургон, спастись. Что, если бы я не ослепил тогда водителя, не оглушил его фонариком?..
Я не хотел причинять им вред, бормочет он.
Син-Син нетерпеливо встряхивает головой:
Когда играешь с огнем, немудрено обжечьсяименно так и вышло. Понимаешь?
Дэнни обмякает на сиденье. Может, она и права. Но сейчас ему кажетсяон снова кормит плохого пса.
Завтра днем мне надо в больницу, сообщает Замора. Чтобы они наложили правильный гипс. Но до тех пор, Дэнни, я с тебя глаз не спущу. Устроимся в будке с реквизитом, в спальниках. После всего, что пережила Лопе, я не могу у них оставаться, да и вся семья уже там. Так что ты составишь мне компанию. А я тебе, да?
«Неизменное мое убежище прежних дней, думает Дэнни. Но теперь все изменилось. Я бы предпочел быть с Син-Син. Поговорить с ней о найденном свидетельстве о рождении, о том, что оно значит для нас обоих. Если она, конечно, захочет»
После первой горячки бегства и спасения девочка явно отстранилась, снова затворилась в своей колючей раковине. Немало времени уйдет, чтобы привыкнуть к мысли, что она моя сводная сестра. Как мне ее теперь называть? Син-Син? Сестричка? Сестренка?
Внешне они совсем не похожитут не поспоришь. Замысловатая смесь валлийских, английских и китайских генов заставляет Дэнни в окружении европейцев выглядеть азиатом, зато на улицах Цзюлунатипичным европейцем. А вот Син-Син китаянка до мозга костейот прямых черных волос до кончиков пальцев на ногах. Зато на маму она очень похожа. Поразительно, как отчетливо он видит теперь это сходство в разрезе глаз девочки, в изгибе ее губ.
Дэнни? настойчиво окликает его Замора.
Я останусь с тобой, Син-Син. Если хочешь
За меня не волнуйся. Я лучше попробую лично удостовериться, что Роза не скрывает еще что-то насчет пожара. Или про мою мать!
На последнем слове голос ее срывается. Девочка торопливо отворачивается.
Замора хмурится. Несмотря на поздний час, он настоял, чтобы они рассказали все, что произошло в парке Гуэлякак они нашли свидетельство о рождении Син-Син и папин томик Пруста. И вот теперь сидит, задумчиво покусывая костяшки пальцев здоровой руки, снова проглядывая содержимое пакета и лихорадочно соображая.
Пруст! бормочет он. Ну почему именно Пруст?
Дэнни качает головой:
Не знаю. Может, хотел, чтобы я прочел эту книгу?
Нет, тут явно что-то большее. Ну-ка, покажи мне еще раз свидетельство о рождении. Когда я его впервые увидел, у меня глаза чуть на лоб не вылезли.